«Если вам на жизненном пути попадаются одни свиньи, то, значит, вы кабан…»

   В момент, когда Ольга произнесла эту фразу, я стояла около шкафа с биоизмерителем в руках. Меня начал душить смех, я попыталась справиться с ним, но не сумела и расхохоталась.

   — Это совсем не весело, — надулась Ольга. — Очень трудно жить с человеком, который считает, что вокруг одни идиоты, кретины, недоумки, лентяи и сволочи. Хорошо тебе, Татьяна, смеяться, Захар Назарович не твой свекор, а мой. Не один год прошел после нашей с Макаром свадьбы, а отец мужа мне ни разу доброго слова не сказал. У него все ленивые свиньи, включая невестку и сына. Супруг мой тоже хорош, вечно от него слышу: «Опять деньги потратила? Я, по-твоему, кто? Царь Соломон? Нет у меня бабок царя Соломона!»

   Ольга развернулась и убежала. Я выключила мерно гудевший прибор, сунула его в карман и пошла на кухню.

   Сегодня с утра зарядил дождь, темно-серое небо низко нависло над городом, постоянно хочется спать. Хотя, может, это не из-за погоды? Вероятно, в том, что у меня сейчас слипаются глаза, виновата неудобная узкая кровать, на которой я ворочалась с боку на бок всю ночь. Или моя новая пижама.

   Дело в том, что я, собираясь переезжать к мужу в его крохотную однокомнатную квартирку, подумала: нужно купить одеяние для сна, и быстренько отправилась в торговый центр, где приобрела несколько пижам. А теперь объясните, по какой причине я выбрала комплекты из шелка, щедро украшенные кружевами, стразами, бантиками, вышивкой и прочей мишурой? Следовало взять простые штанишки и кофту из мягкого трикотажа или байки. Но нет, меня потянуло на гламур. И что получилось? Вшитые тут и там кружавчики натирают кожу, шелк скользит, он противно-холодный. Если я ложусь на живот, испытываю дискомфорт от жесткой вышивки в виде бабочек в области пупка. Если переворачиваюсь на спину, в лопатки врезаются стразы, которыми на спине выложен иероглиф. Продавщица заверила меня, что в переводе с японского он обозначает пожелание спокойной ночи, и это звучит как издевательство: мирно подремать в последнее время мне не удается. Ну вот где был мой разум, когда я расплачивалась за варварски роскошную вещь?

   Я дошла до лестницы на второй этаж, хотела повернуть в столовую, услышала быстрые шаги и увидела горничную Алису с перевернутым лицом. У меня екнуло сердце.

   — Что случилось?

   — Все, — одними губами ответила она.

   — Когда? — ахнула я.

   — Пять минут назад, — сказала Алиса. — Хорошо, что Вадим Андреевич успел приехать.

   — Захар Назарович знает? — спросила я.

   — Он рядом стоял, — кивнула прислуга.

   — Лена же вроде поправилась, — поразилась я. — Ее из больницы выписали, домой отправили.

   Алиса пожала плечами.

   — Не дал Господь ей пожить. Может, правда излучение от часов убивает? Ой, что теперь с Сашей будет… Он так любит Елену. Любил…

   Последние слова Алиса произнесла уже в коридоре. Я посмотрела ей вслед, вынула из кармана телефон и соединилась с мужем.

   — Ваня, ты где?

   — Закончил сеанс с начальником отдела рекламы, — ответил тот. — Ничего интересного. Он полный идиот. Сейчас придет завотделом изобретений, затем…

   — Елена умерла, — остановила я Ивана, — надо организовать по-тихому доставку тела в наш морг. Позвони Глебу Валерьяновичу. Ты можешь с экспертом спокойно поговорить, а вокруг меня люди.

   — Жаль Сашу, — протянул Иван, — мальчик был очень привязан к Елене.

   — А-а-а… У-у-у-ы-ы-ы… — полетело по дому. Потом раздались глухие удары и звон колокольчиков.

   — Гаярд дом обходит, — шепнула я, быстро отсоединилась, чуть ли не бегом пересекла столовую, вошла в кухню и наткнулась на Полину Макаровну.

   — Таня, ты почему такая смурная? Какая-нибудь неприятность случилась? — как всегда, сурово спросила старуха.

   — Елена Викторовна скончалась, — после небольшой паузы ответила я.

   Мать Захара Назаровича повернулась к шкафу и достала оттуда круглую темно-коричневую жестяную банку.

   — Умерла? Правда?

   — К сожалению, да, — подтвердила я.

   — Упокой Господь ее душу, — перекрестилась пожилая дама. — Хочешь кофейку? Только сварила. Сливочки свежие есть.

   — Полина Макаровна! — послышался из глубины дома пронзительный женский голос. — Вам Захар Назарович приказал к нему в кабинет подняться! Велел не задерживаться!

   — Алиса, иди сюда! — крикнула в ответ мать хозяина дома.

   Горничная незамедлительно влетела в кухню.

   Старуха закатила глаза.

   — Во-первых, орать на весь дом нельзя. Во-вторых, Захар не имеет права приказывать мне. Он может меня только просить. В данном случае — подняться на свою половину. А уж я решу, идти мне к нему или погодить. Поняла?

   — Да, — кивнула Алиса.

   Полина Макаровна прищурилась.

   — В-третьих, ваш внешний вид, голубушка, неподобающ. Приведите в порядок голову как снаружи, так и внутри: причешите волосы и организуйте свои мысли. Если будете вести себя подобным образом, вас уволят. Ступайте, Алиса, в прачечной гора грязного белья.

   Горничную словно ветром сдуло, старуха повернулась ко мне.

   — Ну вот что с ней делать? После кончины Нины, царствие той небесное, никак не могу прислугу подобрать. Агентство присылает одних идиоток. Правда, Макар, когда я ему на очередную дуру пожаловалась, сказал: «Бабуля, будь поломойки умны и сообразительны, они бы получили нормальную профессию, а не бегали с тряпками. Скажи спасибо, что не воруют».

   — Мама, — раздалось из недр дома, — ты где?

   Полина Макаровна покачала головой.

   — Ладно, пойду. Что за спешка? Татьяна, пейте кофеек. У нас не дом, а шалман какой-то, все кричат, шумят, шаман в бубен бьет, нет покоя. Надеюсь теперь, когда Лена на тот свет отбыла, Гаярд нас тоже навсегда покинет. Надоел хуже прыща!

   Бормоча что-то себе под нос, мать Захара Назаровича величаво удалилась.

   Тот, кто хорошо меня знает, наверное, сильно удивлен. Почему я хожу по чужому дому с прибором, который измеряет, а потом уничтожает отрицательную энергию? Откуда у меня муж? Почему я живу с ним в однокомнатной квартире? Меня что, выгнали с поста начальника особой бригады? Сейчас все объясню.

   Некоторое время назад мое подразделение занялось новым делом. К нам обратился Макар Гришкин, рассказавший странную историю. Его отец, Захар Назарович, владеет фирмой «Чудеса техники», производящей и продающей всякие приборы для дома. В магазинах, принадлежащих предпринимателю, представлены исключительно креативные товары. Ну, например, холодильник, в дверь которого вделан телевизор, — идеальное решение для тех, у кого пятиметровые кухни. Жаль только, что замечательный гибрид стоит больших денег, которых у тех, кто вынужден ютиться в крохотных квартирках, нет. Но на прилавках магазинов Гришкина много и доступных товаров: радио для душа; будильник, который можно швырнуть на пол, а тот подскочит, как мячик, и продолжит звенеть; домашние тапочки, в носы которых встроены фонарики.

   Два года назад специалисты фирмы разработали очередную новинку: наручные часы и будильники с программой предупреждения. Утром вы вносите в меню прибора свой план на день, а дальше можете не беспокоиться, в нужную минуту механизм издаст сигнал, а на циферблате возникнет надпись: «11.00 утра — прием лекарства». Или: «15.00 — позвонить маме». Этакий секретарь, который всегда с тобой. Идея создания часов пришла в голову самому Захару Назаровичу, и он ею очень вдохновился. А вот инженеры фирмы не пришли в восторг, стали отговаривать босса от разработки новинки, напомнили, что существуют планшетники, сенсорные телефоны, в коих легко активировать будильник и делать записи, как в блокнотах.

   Но Гришкин возразил:

   — Не каждый человек имеет дорогие электронные гаджеты. Наш товар разберут люди, не желающие овладевать сложной техникой, например, пенсионеры. И стоить он должен недорого, чтобы был каждому по карману, а не как айфон.

   Удивительное дело, но Захар Назарович оказался прав. Едва часы появились в магазинах его фирмы, их начали расхватывать, как горячие пирожки в студеный зимний день. И все бы шло хорошо, если бы не одно «но»: на беду на рынке существует корпорация «Робот-плюс», конкурент «Чудес техники», торгующая похожим товаром.

   Конкуренция — жестокая вещь. Крупные фирмы имеют службу безопасности, которая должна пресечь любые попытки украсть у них новые разработки, у более мелких не хватает средств на охрану своей интеллектуальной собственности. Но и те, и другие засылают друг к другу шпионов. «Робот-плюс» не исключение. Один из его Джеймсов Бондов внедрился в «Чудеса техники», узнал о выпуске креативных часов и сообщил об этом хозяевам. Ну а те приняли решение быстренько создать свой вариант электронного секретаря. Но в «Роботе-плюс» тоже имелся шпион, тот сливал информацию людям Захара Гришкина.

   Узнав, что задумали коллеги по бизнесу, сотрудники «Чудес техники» утроили усилия и успели выбросить новинку на рынок за два месяца до того, как подобная появилась в магазинах заклятых друзей.

   Первая кошечка всегда слизывает жирные сливки, второй кисоньке достается пустое молоко.

   Геннадий Марков, владелец «Робот-плюса», от злости сгрыз ногти до локтей. Но что поделаешь, если Гришкин обошел его буквально на финишной прямой? Поняв, что первый навар ему не достался, Марков начал усиленно рекламировать свой товар, но Захар Назарович не отставал. Вся семья Гришкина, включая маленького внука Сашу, ходила с новыми хронометрами, снималась для гламурной прессы, а лозунгом рекламной кампании «Чудес техники» стала фраза: «Хорошие часы для хорошей семьи».

   Марков не был женат, не имел детей, но он стал появляться на телеэкранах и перед прессой с очаровательной блондинкой Катей, которую называл своей невестой и в каждую камеру твердил: «Наши брегеты предназначены для влюбленных в жизнь». Потом Геннадий выпустил новинку специально для женщин. Захар ответил часиками для детей и набором сменных ремешков…

   Можно долго рассказывать о том, как две солидные фирмы целый год пытались отнять друг у друга покупателей, но шесть месяцев назад у Захара Назаровича неожиданно умер младший брат Федор, не успевший справить пятидесятипятилетие.

   Согласитесь, странно, когда крепкий мужчина, спортсмен, непьющий, некурящий, не бегающий по бабам, счастливый семьянин вдруг уходит из жизни. Федор не имел никакого отношения к бизнесу Захара, работал телеоператором, а его жена Лидия — гримером. Пара жила в доме владельца «Чудес техники», занимала комнаты на втором этаже в западной части огромного особняка. Ни материальных, ни каких-либо иных проблем Федор Гришкин не испытывал, и со здоровьем у него был полный порядок. Более того, за месяц до кончины Федор прошел полное обследование в клинике и сказал своему племяннику:

   — Такое ощущение, что я снова в военкомате призывную комиссию прохожу. Все врачи в один голос твердят: «Здоров».

   — Это же хорошо, дядя Федя! Чем ты недоволен? — удивился Макар.

   — Да нет, я, наоборот, радуюсь, — засмеялся телеоператор. — Бери с меня пример, ходи регулярно в фитнес-зал. А смотри, ты намного моложе меня, а живот, как у бабы, отрастил. Не жри что ни попадя, переходи на здоровое питание.

   На следующий день после этого разговора Федор с женой улетели на острова отдыхать. Вернулись они через три недели, загорелые и веселые. Брат Захара показывал фото, хвастался, что стал серфингистом, гордо демонстрировал ссадины, полученные от падения с доски.

   — И Лиду на серф поставил, ей очень понравилось, — сказал он племяннику.

   Но тетка тут же возразила:

   — Федя, как ребенок, увидел доску и давай на нее залезать. Встанет — упадет, встанет — упадет… Весь побился. Вон половина боевых ран еще как следует не зажила. Под конец отпуска кое-как кататься начал. А я только в предпоследний день согласилась на серфе постоять. Естественно, тут же свалилась. Да еще ноготь на указательном пальце сорвала, рука теперь жутко выглядит. Больше никогда на доску даже не посмотрю.

   Федор погладил жену по голове.

   — Подумаешь, ноготь… Зато сколько удовольствия! Между прочим, мой снимок в отеле на ресепшен повесили — я занял первое место в соревнованиях по серфингу среди туристов-новичков.

   Лида засмеялась.

   — Участников было всего два — Федя и немец-пенсионер. Муж заработал Гран-при, а тот суперприз.

   — Но фото поместили только, мое, — заспорил Федор.

   — Ты красивый, у тебя атлетическая фигура, загорел шикарно, а немец пожилой, мускулов нет, и кожа у него цветом разбавленное молоко напоминала, — объяснила Лидия. — Потому ты и победил: хозяину отеля требовался брутальный типаж для рекламы.

   Во время этого пустого разговора Макар, владелец небольшого спа-салона, вдруг сообразил, что дядя на самом деле роскошно выглядит, и стал упрашивать его сняться для наружной рекламы своего заведения.

   — Да иди ты! — отмахнулся Федор. — Что за глупая идея? Я не звезда, найми селебрити, среди них полно смазливых парней.

   — Понимаешь, у меня новая услуга, — пустился в объяснения Макар, — маска для лица и тела из уникальной глины, которую привозят из Африки. Она дает необыкновенный омолаживающий эффект, десять лет долой после первой процедуры. К тому же звезда заломит бешеную цену, а ты не станешь с любимого племянника деньги брать.

   — Давай, Федя, — засмеялась Лидия, — помоги ребенку, не вредничай.

   — Ладно, — сдался муж. — Но только в плавках! Голым задом перед людьми мелькать не стану — такое мое условие.

   — Конечно, — засуетился Макар и, опасаясь, что Федор передумает, воскликнул: — Давай прямо завтра с утра фотосессию проведем?

   — Напал на меня, как Чингисхан на Русь… — вздохнул Федя. — Хорошо, договорились.

   — Стоп! — оживилась Лидия. — А мне что достанется? Макарка, это я уговорила мужа на съемку. Хочу сеанс омолаживающей глины.

   — Тетечка, от одной процедуры особого толка не будет, я тебе десять подарю, — расщедрился племянник.

   Во время съемок Федор выглядел роскошно и вел себя как заправская модель, — не стеснялся камеры, принимал требуемые позы.

   — Ваш дядя нереальный мачо, — шепнула Макару помощница фотографа. — Сколько ему лет?

   — Пятьдесят четыре года, — ответил хозяин спа-салона. — Облизывайся издали: Федор женат.

   — Кому это мешало? — захихикала девица. — Ой, он офигенно брутальный!

   Через десять дней после съемок Федор заболел — вечером лег спать здоровым, а утром проснулся с температурой под сорок. Ни насморка, ни кашля у него не было. Лидия сразу вызвала семейного врача Вадима Андреевича. И тот чуть не с порога поставил диагноз:

   — Грипп, — а затем выписал лекарства.

   Через сутки с той же напастью свалилась Лидия.

   — Давайте положим их в нашу клинику, — предложил доктор. — Не хочу, чтобы вся ваша семья заразилась. Да и Федору с Лидией лучше находиться под постоянным наблюдением, не нравится мне их состояние.

   Заболевших увезли в лечебницу. Все помещения дома обработали кварцевыми лампами, Захар, его мать Полина Макаровна, жена Елена, Макар с супругой Ольгой и сыном Сашей, горничная Нина начали принимать профилактические препараты. Меры предосторожности оказались действенными, больше никто не занедужил. А вот Федор и Лида через неделю, с разницей в сутки, умерли. Сначала муж, за ним жена.

   Захар Назарович очень любил брата, но в отличие от большинства людей, старающихся, чтобы родственники после кончины не попали на стол к патологоанатому, потребовал вскрытия. Его невестка Ольга заикнулась:

   — Может, не надо тревожить мертвых…

   Но свекор стукнул кулаком по столу и заорал:

   — Молчать! Хочу знать, от чего они скончались. Если врачи-идиоты неправильно поставили диагноз, урою всех!

   Но тщательное изучение трупов не дало новой информации. Федор был практически здоров, мог прожить еще лет пятьдесят. У Лидии имелись небольшие камни в желчном пузыре, а более никаких недугов не обнаружилось.

   — Так от чего оба на тот свет отправились? — завопил Захар Назарович, выслушав отчет.

   — От острой сердечно-сосудистой недостаточности, — ответил врач.

   — И какого черта она случилась? — не утихал бизнесмен.

   Доктор попытался дать объяснение:

   — Они заболели гриппом, высокая температура держалась больше недели, у них не выдержало сердце.

   — Почему не сбивали лихорадку? — затопал ногами Гришкин.

   — Мы сделали все возможное, но болезнь оказалась сильнее применяемых средств, — забубнил Вадим Андреевич. — Учитывая тот факт, что муж с женой слегли почти одновременно и что они недавно вернулись с экзотических островов, можно предположить: ваши родственники заразились за границей. Вероятно, подцепили не грипп, а неизвестный нам вирус. Вот поэтому я активный противник отдыха в далеких странах. Европейские врачи незнакомы со многими болезнями Востока и Азии, наши лекарства в таких случаях не действуют. Лично я вообще считаю: подхватил человек недуг, допустим, в Марокко, то и лечиться ему надо там — местные лекари в курсе, как бороться с напастью.

   Захар Назарович побагровел, смел на пол все бумаги со стола доктора, а заодно компьютер, настольную лампу и увлажнитель воздуха и унесся в коридор.

   — Простите, пожалуйста, отца, — попросил Макар, собирая с пола документы, — он вне себя от горя. Я куплю вам новый ноутбук и электроприборы, прямо сейчас привезу. А почему вы не сделали анализ на вирусы?

   — Потому что их существует великое множество, — пояснил Вадим Андреевич. — Мы изучили кровь Федора и Лидии, но возбудителей, которых знаем, в ней не обнаружили. Однако в мире есть много вирусов, медицине неизвестных, и средств борьбы с ними нет. В Африке существует, например, заболевание, о котором многие европейские и американские врачи даже не слышали. Человек ложится вечером спать, а утром не просыпается — впадает в кому и не реагирует на препараты. Я работал в ЮАР и месяца через два после приезда увидел такого несчастного. Мужчина, правда, встал все-таки на ноги. Знаете, после чего? Родственники привели колдуна. Вот так!

   — Только не надо нести чушь, — поморщился Макар. — Хватит с меня отца с его дурацкими приметами, гороскопами и разговорами о порче.

   — Вообще-то я тогда тоже подумал, что родные больного затеяли глупость, — кивнул Вадим Андреевич. — Но решил: пусть шаман вокруг кровати попляшет, если им так хочется. Конечно, умирающему это не поможет, но у жены и детей возникнет ощущение, что они сделали все для спасения мужа и отца. Сейчас я уже забыл детали ритуала, помню только, что колдун жег траву, пел, а члены семьи стояли вокруг кровати, взявшись за руки. Так прошла вся ночь, а наутро…

   — Бедолага уехал на тот свет, — перебил Макар.

   — А вот и нет, — возразил Вадим Андреевич. — Он сел и попросил есть. Потом я неоднократно видел, как шаманы людей от болезни спасали.

   — Не стоит рассказывать подобные истории моему отцу! — воскликнул Макар. — Вы же отлично знаете, что он на редкость суеверный человек, верит в сглаз, порчу, магов, хилеров и прочую лабуду. Будет себя корить, что не позвал к брату шута с бубном.

   — Не такая уж это лабуда, — возразил врач. — Есть на свете люди, которые обладают особым даром. Правда, они не дают объявления в газетах и не принимают участия в телешоу.

   — Странно, что образованный человек, медик с высшим образованием и опытом работы в разных странах несет такую чушь, — вскипел Макар.

   Вадим Андреевич обиделся и перевел разговор на другую тему:

   — У покойных на теле были зажившие ссадины, а на руках свежие царапины. Не знаете, откуда они?

   — Федор и Лидия учились стоять на серфе, — пояснил Макар. — Дядя многократно падал, а тетя один раз шлепнулась и ноготь сорвала. Царапины от кота, они купили его для моего сына. Саша очень любит Перси, и тот отвечает ему взаимностью — спит у него в кровати, везде за ним хвостом ходит. А вот к остальным живущим в доме кот относится иначе. Агрессию Перси не проявляет, просто ни к кому, кроме моего сына, не подходит, а если кто-то пытается его погладить или взять на руки, царапается. Вот видите, у меня тоже на запястье отметины. Это я вчера пытался Перси из своего кресла в гостиной выгнать. Он у нас второй год живет. Его в ветеринарную клинику каждые три месяца возят, он совершенно здоров. Хотя… Дядя ведь до поездки на острова обследование проходил, и ему сообщили, что никаких проблем со здоровьем у него нет. Наверное, надо кота тщательно проверить. Вдруг именно он источник заразы?

   — Это не помешает. Но наиболее вероятно, что ваши родственники подхватили болезнь на отдыхе, — повторил Вадим Андреевич. — Выпили местной воды из-под крана, купили у торговца на улице бутерброд… Сделайте полную дезинфекцию их комнат, уничтожьте одежду. Будем надеяться, что зараза не передается воздушно-капельным путем.

   — А как еще она от одного человека к другому переползти может? — удивился Макар.

   — Например, с помощью кровососущих насекомых, — пояснил врач. — Или оральным путем при контакте с зараженной пищей и водой. ВИЧ, напомню, распространяется половым путем и при переливании крови.

   — Жуть! — передернулся Макар. — Прямо сейчас вызову дезинфекторов. Странно, что эта идея раньше мне в голову не пришла.

   О несчастье, которое случилось в семье Гришкиных, знали многие. Федора и Лидию любили в телецентре, на их похороны пришло много народа. Захар Назарович, встревоженный беседой с врачом, велел гробы брата и его жены не открывать, а затем тела кремировать.

   Через два месяца после смерти Федора и Лидии заболела Нина, старая верная горничная Гришкиных. Вечером она, как всегда, подала обитателям особняка ужин, а утром вообще не вышла на кухню.

   — Может, ей плохо? — забеспокоилась Елена, супруга главы семейства, в тот момент отсутствовавшего. — Оля, будь добра, зайди к Нине.

   — Сама иди, — фыркнула жена Макара, недолюбливавшая Елену, которая была младше ее. — Девочка, я тебе не прислуга, чтобы твои приказы выполнять.

   Елена смутилась.

   — Прости, пожалуйста. Я попросила только из-за того, что Нина всегда на меня сердится, а если она заболела, ей нельзя волноваться. Еще раз извини, не хотела тебя задеть.

   — Меня невозможно оскорбить, — полезла в бутылку Ольга. — Ты права, Нина снобка, не любит бабенок из провинции, которые приезжают в Москву, чтобы выскочить замуж за богача.

   — Ой, совсем забыла! Мне же позвонить надо… — засуетилась Елена, вставая. — Всем приятного аппетита.

   Когда она убежала, Макар сделал замечание супруге:

   — Прекрати воевать с Еленой.

   — Хочешь сказать, что она тебе нравится? — хмыкнула Ольга. — Замечательная у нас новая мамочка — мисс Алывайск! Знаешь, где сей город расположен? Я лично нет, но подозреваю, что на окраине географии. Почему твой отец не нашел москвичку из хорошей семьи, с высшим образованием, нормальным воспитанием? Отчего его на большие сиськи и куриные мозги потянуло?

   Макар не успел достойно отреагировать на выпад жены. Из коридора донесся стук каблуков, в столовую вбежала Елена с воплем:

   — Помогите!

   — На тебя напал Перси? — обрадовалась Ольга. — Кот не виноват, он ненавидит запах силикона, а у кого-то в губы его литра два закачано, не меньше.

   — Нина заболела, — прижимая к груди кулачки, сообщила Лена, — вся горит, говорить не в состоянии. По-моему, с ней то же самое, что с Федором и Лидией было.

   — Мамочки! — взвизгнула Ольга. — Мы все умрем!

   — Заткнитесь обе, — приказал Макар. — Ольга, немедленно звони Саше, пусть он после уроков в школьный автобус не садится. Отправляйся за мальчиком сама, сходите в кафе, потом еще куда-нибудь. Лена, сваливай в фитнес, поплавай в бассейне. Сюда без моего разрешения никто не возвращается.

   Захар Назарович, узнав о болезни Нины, перепугался. Домработницу положили в лучшую клинику, семья перебралась в отель. Гришкин-старший велел всем, включая кота Перси, пройти полную диспансеризацию. Узнав, что мать, сын, жена, невестка, внук и кот здоровы, он сказал Макару:

   — Наверное, Нина подхватила обычный грипп и скоро выздоровеет.

   — Лучше перебдеть, чем недобдеть, — сказал Макар. — Надеюсь, Нина поправится. Она мне как родная, я к бывшей няне очень привязан.

   Но домработница на пятые сутки скончалась.

   — Сердце не выдержало, — объяснили врачи. — Возраст, женщина пожилая, ей под восемьдесят.

   — Делайте вскрытие, — приказал Захар, — отчет мне в руки.

   Патологоанатом не нашел никаких опасных заболеваний, все органы старушки оказались на удивление здоровыми, она легко могла дотянуть до ста лет.

   Узнав о вердикте эксперта, Захар Назарович позвонил Макару.

   — Где у нас в последнее время жила Нина?

   — Она переехала с первого этажа на второй, — объяснил сын, — перебралась в комнату, которая раньше была спальней Федора и Лидии. Елена решила расширить гардеробную, присоединить к ней соседнее помещение, а его занимала прислуга…

   Макар замолчал.

   — Ага, тебе в голову пришла та же мысль, что и мне, — констатировал Захар Назарович.

   — Надо срочно продавать дом! — воскликнул сын.

   — Вместе с мебелью и всеми вещами, — добавил отец. — В здании порча, ее навел кто-то из наших завистников. В новое жилье сразу приглашу биоэнергетика, чтобы создал хороший фон.

   Макар промолчал.

   Повторим: Захар Назарович невероятно суеверный человек. В офисе, который занимает его фирма, нет кабинетов с номером тринадцать и шестьдесят шесть. Все сотрудники отлично знают о фобиях босса, поэтому мужчины никогда не носят коричневые ботинки. Коричневый цвет отпугивает деньги. Вот фиолетовый их приманивает, поэтому по коридорам «Чудес техники» сотрудники ходят в лиловой, сиреневой, фиалковой, розово-голубой и прочей, приближенной к фиолетовому цвету одежде. Если день зарплаты выпадает на понедельник, то все в курсе — деньги они получат во вторник. Ведь ни в коем случае нельзя тратить любые суммы в первый день недели: это верный способ разориться. Когда тринадцатое число месяца выпадает на пятницу, вся контора не обедает. Почему? Да потому, что один из экстрасенсов, к которому обратился Захар Назарович, предупредил: еда в пятницу тринадцатого энергетически подпитывает врагов обедающего. Однажды старшему Гришкину после покупки новой машины при ее регистрации выдали номер 66–60, и он тут же расстался с немаленькой суммой, чтобы сменить его.

   Только не надо считать Захара идиотом. Нет, он умный человек, сумевший организовать успешный бизнес. В случае болезни Гришкин обращается к дипломированному врачу, принимает таблетки, делает уколы. Правда, одновременно пользуется услугами альтернативных специалистов: экстрасенсов, шаманов, бабок-шептух — так сказать, для закрепления эффекта традиционного лечения. Больной пьет настои из трав, над ним читают заговоры, ему снимают порчу, чистят карму, настраивают камертоны печени и натягивают струны мозга.

   Раз в месяц в доме, где живут Гришкины, появляется шаман Гаярд. Как на самом деле зовут жирного бородатого длинноволосого мужика, Макар понятия не имеет. Гаярд разгуливает по всем помещениям, бьет в бубен, трясет бусами, воет, короче говоря, изгоняет злых духов. Православные иконы, развешенные в комнатах, ни шамана, ни Захара Назарович не смущают. А между тем старший Гришкин исправно посещает церковь, ставит свечи за упокой родителей и первой жены, молится о здравии сына, матери, внука. Конечно, каждый день бизнесмен к заутрене или к обедне не ходит, но по большим праздникам отстаивает службу, участвует в крестном ходе. Владелец «Чудес техники» раз в год ложится на полное медицинское обследование с применением новейших технологий, но в спальне у него стоит киот, а на столике у кровати уютно устроилась курильница, в которой ежедневно горит свеча, заговоренная на здоровье, удачу и финансовое благополучие.

   Он считает, что ради долголетия нужно использовать весь арсенал средств, известных человечеству. Воспалился аппендикс? Не будь дураком, рули к хирургу, но после операции на всякий случай надо почистить чакру живота и подать записочку о здравии раба божьего Захара. Так сказать, тройной удар по болезни. Как в одном человеке уживаются православие, вера в сглаз-порчу, в силу экстрасенсов и трезвость рассудка? Ответа на вопрос нет.

   Подумав, что Нину сгубили злые силы, глава семьи развил бурную деятельность. За две недели нашел новый, уже обставленный мебелью особняк и перевез туда домочадцев, не забыв повесить во всех комнатах иконы и амулеты от недоброго глаза. Разместившись в коттедже, бизнесмен перевел дух, и некоторое время Гришкины жили спокойно. Но недавно заболела Елена, вторая жена Захара Назаровича. У молодой женщины проявились те же симптомы, что у Федора, Лидии и Нины: головная боль, ломота в теле, высокая температура при отсутствии в первый день недуга респираторных явлений.

   — Это грипп, — объявил доктор. — Состояние тяжелое, давайте положим больную в стационар, ей нужен постоянный уход.

   Но Захар Назарович понял: дело плохо, Лена может умереть. И к вечеру любимая супруга очутилась в Швейцарии, в клинике, которая специализируется на лечении вирусных инфекций. С отцом и его женой туда отправился и Макар. Через несколько часов профессор Роже Вернье установил диагноз: Елена подцепила редкое заболевание, которым страдают жители нескольких деревень, расположенных вдоль одной из небольших рек Индии.

   — Как передается эта гадость? — испугался старший Гришкин. — Это лечится? Можно ли сделать всем членам семьи прививку?

   — Извините моего отца, он сильно нервничает, — сказал Макар, присутствовавший при этом разговоре. — Он очень любит свою жену.

   — Хорошо понимаю господина Гришкина, — мягко произнес Роже Вернье, — но ошибки в диагнозе нет, его подтверждают анализы. Елене повезло, что вы привезли ее в наш центр. Индийский вирус малоизвестен, обычные врачи путают болезнь с гриппом и лечат неправильно, а я посвятил ее возбудителю диссертацию, бывал в районе той речки, общался с местными знахарями и до сих пор нахожусь с ними в контакте, поэтому знаю, как справиться с болезнью, перед которой пока бессильна современная европейская медицина. Я использую народное средство, применяемое тамошними лекарями, и одновременно пытаюсь понять, как оно работает, почему семьдесят процентов больных выздоравливают, а тридцать погибают, несмотря на принятые меры. Пожалуйста, не волнуйтесь, с Еленой все будет хорошо. У нее уже спала температура, а это верный признак того, что недуг отступает. Через неделю она отправится домой.

   — Можно ли отравить человека этой индийской гадостью? — спросил Макар.

   — Отравить? — удивился профессор. — Нарочно? Но зачем? А-а-а, понял. Вы думаете, что кто-то решил причинить вред здоровью ваших родственников? Ну… с подобным я не сталкивался. И где преступнику взять вирус? Он есть у меня в лаборатории, а также в спецхранилище в США, но из этих мест его нельзя вынести ни при каких обстоятельствах. В принципе можно было познакомить Елену с человеком-носителем, спровоцировать их близкий контакт… Но это же очень сложно!

   Доктор Вернье встал и начал ходить по кабинету.

   — Представьте, преступнику пришлось бы сначала найти человека с дремлющим вирусом. Однако как такового определить? Заразившись, человек не знает, что получил возбудитель смертельной болезни, а когда тот активизировался, уже лежит пластом. Ладно, предположим, злоумышленник исхитрился и каким-то невероятным образом вычислил носителя вируса. Но затем надо сделать так, чтобы его кровь попала в кровь Елены. Это очень непростая задача. Однако и это еще не все: необходимо, чтобы женщину укусил рачок! Опасаясь показаться вам подобным попугаю, повторю: без посещения Индии встреча с ним невозможна. И вам не кажется, что убить супругу Захара Назаровича, если вдруг кому-то понадобилось ее устранить, можно более легким способом? Ну, например, подстроить автомобильную аварию?

   — Наверное, вы правы, — согласился Макар и ушел.

   Тем не менее в душе его поселилась тревога. Федор, Лидия, Нина, теперь Елена — все заболели в течение полугода. Согласитесь, это очень странно.

   Макар заглянул в палату к мачехе и обрадовался — Елена оказалась в сознании, более того, помахала ему рукой. Пасынок подумал: профессор не ошибся, лекарство знахарей работает. И уехал в гостиницу. Очутившись в номере, Макар решил связаться по скайпу с женой, рассказать ей об улучшении здоровья Лены. Он открыл компьютер, увидел стартовую страницу информационного портала и понял, что фраза «волосы на голове от ужаса шевелятся» вовсе не образное выражение, а самая что ни на есть правда.

   Первой новостью в ленте было сообщение газеты «Болтун» с броским заголовком «Часы Гришкина убивают». Вспотев от гнева, Макар открыл статью и с трудом удержался от того, чтобы швырнуть ни в чем не повинный ноутбук в стену. Но взял себя в руки и начал внимательно читать пасквиль.

   «На семью Захара Гришкина водопадом льются несчастья. Сначала якобы от гриппа умерли его младший брат Федор и невестка Лидия. Затем та же болезнь скосила верную домработницу Нину. Теперь жертвой стала супруга владельца фирмы «Чудеса техники». Молодая женщина умерла в страшных мучениях, хотя о ее смерти бизнесмен пока помалкивает. И мы стали задавать вопросы.

   Когда с его родственниками случилось первое несчастье? Вскоре после того, как Захар начал продажу своих мегапопулярных часов-напоминалок. Посмотрите архив нашего издания, фото в гламурных журналах и увидите множество снимков, где Гришкин снят с семьей. Чтобы отпиарить хронометр, владелец фирмы, его вторая супруга, сын, невестка, брат с женой, внук, престарелая мать и даже горничная демонстративно носили новинку, расхваливали ее на все лады, называли гениальным изобретением, равным по значимости айпаду и айфону. Оно и понятно, ведь, как говорится, всяк кулик свое болото хвалит. Даже нам брегет показался удобным. Одна из сотрудниц нашей лучшей в мире газеты купила его для своего супруга, но через месяц после получения подарка тот скончался от… гриппа. То, что Федор и Лидия Гришкины умерли от того же заболевания, нас тогда не насторожило. Но когда мы узнали о смерти домработницы Нины и о том, что тело Елены прячут в морге в США, где ее пытались вылечить, стало ясно: дело нечисто.

   Мы приобрели часы Гришкина, отправились к профессору, доктору наук Венедикту Парфутину, и задали вопрос: «Скажите, безопасен ли этот прибор?» Ученый тщательно изучил часы и ответил: «Нет. От него исходит сильнейшее излучение, которое уничтожает энергетику человека, нарушает работу всех его органов, изменяет формулу крови. Слабый организм непременно не выдержит, человек умрет, если будет постоянно носить сию пакость. Часы сделаны с полным нарушением законов циркуляции биоэнергии, состоят из пластиковых деталей, которые создают мощную отрицательную, прямо-таки вампирическую ауру. Я категорически не советую приобретать часы-убийцы. На рынке есть другой подобный товар, его производит фирма «Робот-плюс». Вот ее изделия, наоборот, уничтожают злое влияние и подпитывают доброе. Посмотрите на мою руку, сам такие часы ношу». Таково было мнение великого ученого, автора тридцати монографий, огромного количества статей, лауреата международных премий по физике.

   Лично я, выйдя из его дома, тут же выбросил свои часы и приобрел новые, от «Робот-плюс». Почему я так поступил? Да просто умирать не хочется».

   Взбешенный до предела Макар ринулся к отцу, Захар Назарович тут же позвонил своему адвокату. Тот нашел Венедикта Парфутина, побеседовал с ним и, выйдя в скайп, отчитался Гришкину:

   — Дело не так просто, как показалось вначале. Парфутин не выдумка корреспондента, а реально существующий человек. Более того, он и правда физик, доктор наук. И про премии его, и про известность за рубежом, и монографии «Болтун» не соврал. Парфутину шестьдесят лет, впавшим в маразм старцем его назвать никак нельзя. Но! Лет десять назад ученый стал изучать влияние на здоровье человека окружающих технических новинок. И на том, на мой взгляд, свихнулся. Венедикт Парфутин пришел к выводу, что любой прибор из пластика выделяет энергию, убивающую людей. А вот с металлом этого не происходит. Поэтому у него дома стоит древняя газовая плита, выпущенная еще в пятидесятых прошлого века, чугунная ванна, утюг, который нагревают на конфорке. Ясное дело, твои часы он назвал мировым злом.

   — Засужу «Болтуна»! Выставлю на нереальные бабки! — взревел Захар Назарович.

   — Не получится, — вздохнул адвокат.

   — Это почему? — завопил Гришкин. — Они взяли интервью у сумасшедшего идиота, кретина, свиньи тупой, нанесли вред моему бизнесу — продажи резко упали!

   — Можешь его обзывать как угодно, — урезонил его адвокат, — но судья работает с документами. Венедикт Парфутин в психдиспансере на учете не состоит, читает лекции в институте, учит студентов. Да, мужик с явным прибамбахом, но это мое частное мнение, ничем не подкрепленное. Точно так же я могу заявить, что ты, Захар, убил Мэрилин Монро. Кстати, у одной сотрудницы поганого листка действительно недавно от гриппа умер муж. Дамочка уверяет, что супруг купил часы в «Чудесах техники». Понятно, что это совпадение, но в статье почти все факты — правда.

   Выслушав законника, Гришкин еще больше впал в ярость.

   — Значит, простить им душ из дерьма?

   — Конечно, нет, — ответил адвокат. — В публикации есть и явная ложь — Елена ведь жива, и она не в США, а в Швейцарии.

   — Это мелочь, Андрей Сергеевич, — сказал Макар, присутствующий при разговоре. — Что же делать? Ведь у отца в самом деле продажи падают.

   — Вот! — воскликнул юрист. — Лучше посмотрим в эту сторону. Чьи часы похвалил сбрендивший физик? Фирмы «Робот-плюс». А почему они ему понравились?

   — Потому что в них нет пластика, — нашел верный ответ Макар, — они из стали.

   Андрей Сергеевич удивленно посмотрел на Гришкина-старшего.

   — Ваши конкуренты производят продукцию из стали?

   — Конечно, нет! — взревел Захар. — Товар для массового потребителя они из дерьма изготавливают. Небось дали профессору взятку, тот и написал, что им надо, в заключении.

   — Парфутин на это не пойдет, — покачал головой адвокат. — Говорю же, Венедикт чокнутый, для него принципы дороже денег. Нет, ученому продемонстрировали, а потом подарили металлические часы.

   — Вспомнил! — оживился Макар. — «Робот-плюс» два месяца назад на ярмарке свой стенд такими украсил. Специально для выставки сделали. Я еще подумал: «Вот сволочи, обошли нас, мы-то не доперли хоть одну модель в стальном корпусе выпустить и представить как новинку года, лимитированную серию». У конкурентов маркетинг лучше работает.

   Андрей Сергеевич стал задавать вопросы:

   — Кому выгодно отпугнуть покупателей от магазинов «Чудес техники»? Ответ: «Робот-плюсу». Чьи изделия вознес до небес «Болтун»? «Робот-плюса». Напишет ли бульварный листок хоть одно хорошее слово про кого-нибудь бесплатно? Нет. Кто проплатил статью? Явно «Робот-плюс». Кто ненавидит Гришкиных? «Робот-плюс». Теперь вывод: Захар, статья про излучение организована Геннадием Марковым.

   Макар ожидал, что отец, как обычно, заорет, застучит кулаками по столу, обзовет конкурента свиньей, кретином, мерзавцем, гадом ползучим, завопит: «Сдохни, тварь!», сломает стул, дверь, разобьет окно. Захар Назарович гневлив, управлять эмоциями он не способен, впадает в буйство всякий раз, если что-то ему не нравится. Например, получив на завтрак слишком жидкую геркулесовую кашу, он может швырнуть тарелку на пол и закричать: «Какая свинья это приготовила?» Узнав, что кто-то из сотрудников проштрафился, глава фирмы вызывает его в свой кабинет, и не успевает служащий нарисоваться на пороге, как в него летит брошенный Захаром Назаровичем первый попавшийся ему под руку предмет, а его догоняет рык босса: «Какого черта ты, свинья, ни хрена не делаешь?»

   Сын знал, что основной задачей Филиппа, помощника отца, является вовремя убрать со стола шефа все тяжелое, острое, режущее и оставить вещи, вполне безобидные, которые тот может при очередном припадке ярости швырнуть, не нанеся никому физического ущерба. Филипп велел привинтить в кабинете босса мебель к полу. Но один стул, купленный в дешевом сетевом магазине, не приделан намертво и находится неподалеку от стола. Сначала Захар Назарович бросает в клерка, скажем, чашку с чаем или кофе, та, естественно, не долетает до цели, тогда Гришкин подбегает к стулу и хрясь его о пол… Спинка и ножки отваливаются, сиденье планирует на паркет, Захар топчет обломки ногами. Весь процесс занимает пять минут. Все это время сотрудник стоит у порога и молчит. Наконец Гришкин выдыхает и мирно произносит:

   — Хорош из себя святую невинность корчить, садись, рассказывай про косяк.

   Его гнев испаряется так же быстро, как и вспыхивает. Сотрудники прекрасно изучили характер шефа и не обижаются на его выходки. Может, вам это покажется странным, но Захара любят все. Он справедливый начальник, всегда без промедления выплачивает зарплату, и для подчиненных у него заведены прежние, советские, порядки: двадцать четыре рабочих дня оплачиваемого отпуска, квартальные премии, медстраховка и еще много хорошего.

   Сейчас, ожидая урагана, Макар втянул голову в плечи. Но отец повел себя иначе. Его лицо вытянулось, глаза сузились, губы растянула улыбка.

   — Понял, — сказал он совершенно спокойно, — Геннадий решил поиграть. Ладно, пусть развлекается. Спасибо, Андрей, думаю, не стоит выдвигать иск против «Болтуна».

   Адвокат, тоже приготовившийся к цунами, приподнял брови, а Макар неожиданно испугался. Таким он отца никогда не видел, перед ним был как будто другой человек, совершенно чужой и почему-то очень страшный.

   Захар Назарович моргнул и снова стал прежним.

   — Вернусь в Москву, сообразим, как с «Робот-плюсом» разбираться. Во многом мы сами виноваты — наши часы одного класса с теми, что выпускает Марков, а их нужно сделать значительно лучше, тогда речи о конкуренции не возникнет. Покупатель голосует рублем за лучший товар. Пусть «Болтун» изгаляется. Наш народ не верит газетам, россияне твердо уверены: если пресса что-то хвалит, значит, ей заплатили за рекламу, а вот если ругает, то товар определенно хороший, надо брать. Все, разговор закончен. Я в клинику поеду, сейчас для меня Лена важнее всего.

   И он вышел.

   — Здорово Захара болезнь жены сломила, — вздохнул Андрей, — я его таким впервые вижу.

   — Он очень любит Елену, — пробормотал Макар.

   — Приглядывай за ним, — посоветовал адвокат. — Жаль, что ты не захотел с отцом работать.

   — Он бы меня убил, — хмыкнул Макар. — В спа-салоне комфортнее, и мне нравится индустрия красоты.

   — Я знаю Захара много лет, и сейчас мне показалось: он что-то задумал, затаился.

   — Отец человек умный, глупостей не совершает, — ответил младший Гришкин.

   — Есть у меня один знакомый, — сказал юрист, — большая шишка, какими-то особыми бригадами рулит. Петр Степанович допрашивал моих клиентов, а один раз сам у меня совета просил, когда в их конторе кто-то начудил. Я пришлю тебе его телефон. Соединись с ним завтра, поведай, что у вас происходит, попроси разобраться, договорись о встрече. Скажи, что ты от меня, а я его предупрежу о твоем звонке. Не нравится мне все это, очень не нравится. Три смерти подряд, а теперь еще Елена. Подозрительно.

   Через два дня, узнав, что мачехе стало намного лучше, Макар улетел в Россию и сразу пришел к нам в бригаду.

   — Подозреваю, что смерть Федора, Лидии и Нины была не случайной, — сказал он, завершая свой рассказ. — Думаю, это дело рук Геннадия Маркова.

   — Зачем ему убивать столько людей? — осторожно спросила я.

   Сын Захара Назаровича с удивлением уставился на меня.

   — Вы не поняли? Марков давно мечтает потопить бизнес отца.

   — Навряд ли владелец «Робот-плюса» серийный маньяк, — влез в беседу Денис Жданов. — Как-то это слишком — отправлять на тот свет троих человек, покушаться на Елену, и все ради того, чтобы стать монополистом на рынке.

   — Некоторые люди от нищеты до списка «Форбс» преодолели путь, вымощенный трупами, — возразил компьютерщик Роберт Троянов. — Лично меня не удивляют убийства, а вот история с вирусом странная. Зачем такие сложности? Прав профессор из Швейцарии: можно элементарно подстроить автомобильную аварию, нападение пьяного хулигана, что-то еще в таком же духе.

   — Какова цель убийств? — подключился к беседе эксперт Глеб Валерьянович Борцов. — Полагаю, кому-то надо запугать Захара Назаровича, морально раздавить его. Заставить продать «Чудеса техники». Но тогда следовало начать с Елены, его супруги, а не с брата с женой. Насколько я понял, покойная прислуга когда-то была вашей няней?

   Макар почему-то посмотрел на меня.

   — Да. Нину наняла моя мать, первая жена отца. В детстве я очень любил няню. Года этак в три даже стал звать ее мамой, что, конечно же, совершенно не понравилось родительнице. Светлана Николаевна конкретно объяснила мне: мама это она. Я стал обращаться к няне баба Нина. Но это тоже не устроило мать, и в конце концов я предпочел обращение Нима. Понимаете?

   — Нина плюс мама, — подала голос молчавшая до сих пор Лиза Кочергина. — Вы росли хитреньким.

   Макар улыбнулся. Затем признался:

   — А вот в подростковом возрасте я с Нимой часто ругался. Отец занимался бизнесом, мать была фотохудожником, очень популярным, ей постоянно заказывали картины, поэтому я практически не видел родителей, их заменила Нима. В четырнадцать лет хочется самостоятельности, а ее няня мне не давала. Я бунтовал ужасно, делал массу глупостей, в основном из желания поспорить с Нимой. Велит она прийти домой в девять — назло вернусь под утро. Приказала не курить — тут же сигареты купил. Один раз даже укатил в Питер с какими-то странными парнями, ночевал в притоне. Родители о моих подвигах не знали, так как Нима похождения подопечного скрывала. Порой няня хваталась за ремень, я от нее удирал, обзывал по-всякому, злился, что она каждую неделю в школу таскается, с учителями беседует. Репетиторов мне по ее указке наняли. Сейчас-то я понимаю: ангельское терпение надо было иметь, чтобы меня до ума довести. Я очень рад, что вырос и успел сказать Ниме, как люблю ее, как ей благодарен. В последнее время баловал старушку, покупал ей конфеты, пирожные. После смерти дяди и Лидии у Нимы депрессия началась, я стал возить ее в свой спа-салон на всякие процедуры, ей нравилось.

   — Ваш отец хорошо относился к Нине? — задал следующий вопрос Борцов.

   Макар кашлянул.

   — Да, считал ее членом семьи.

   — Он переживал, когда домработница умерла? — не успокоился эксперт.

   Гришкин удивился.

   — Конечно.

   — Очень? — продолжал Глеб Валерьянович. — Может, напился на поминках, не разрешил после похорон выбросить вещи покойной, заказал нелепо дорогое надгробие, ездил постоянно на кладбище с цветами, в разговорах часто вспоминал старушку, смотрел семейные фото с ней…

   Макар усмехнулся.

   — Нет, ничего подобного не было. Но вы не знаете моего отца. Когда скончалась моя мать, он тоже ничего такого не делал, это не в его характере.

   — То есть кончина Нины не разбила сердце Захара Назаровича? — уточнил Борцов.

   Макар хмыкнул.

   — Естественно, отец расстроился, оплатил похороны и памятник, но особенно не горевал. Ни на девять дней после ее смерти, ни на сороковинах он за столом не сидел — дела не позволили.

   — Зачем же преступник убил няню? — пожал плечами Роберт. — Она для вашего отца не очень значимый человек. Ему следовало заразить Елену.

   — Она заболела, — напомнил Гришкин-младший.

   — Верно, но спустя некоторое время после кончины верной горничной, — заметил Роберт. — Логичнее было лишить жизни любимую супругу. Потеряв ее, ваш отец впал бы в депрессию…

   — Нет, — поморщившись, перебил компьютерщика Макар, — отец не из тех, кто рыдает в углу. Его первая реакция на все неприятности — гнев, ярость, крик. Потом он успокоится и начнет мстить тому, кто пытался его обидеть. Захар Назарович любит повторять: «Нас бьют, а мы не плачем, подскочим и в лоб зафигачим». Он никогда не сдается.

   Лиза оперлась локтями о стол.

   — Неужели Марков не знает характера конкурента?

   Наш гость побарабанил пальцами по столу.

   — Когда-то они были лучшими друзьями, вместе открыли в конце восьмидесятых ларек со всякой лабудой. И если быть честным, то идея фирмы «Чудеса техники» принадлежит Геннадию. До начала девяностых палатка с шоколадками-пивом-чипсами давала доход, но потом лавок с подобным ассортиментом стало чересчур много, покупателей у отца с компаньоном становилось все меньше. В девяносто первом Геннадий поехал в Германию, хотел купить подержанную иномарку и пригнать ее в Москву. Но назад вернулся без колес, припер ящики с невиданным товаром. В частности, там были кружки, которые, едва их наполнишь горячей водой, начинали петь, и очень забавные часы. Из них вылетала кукушка, но произносила не привычное «ку-ку», а декламировала таблицу умножения, например, в семнадцать часов — на пять, в двадцать один — на девять. В одиннадцать птичка горько плакала, в двенадцать исполняла гимн США.

   Денис и Лиза засмеялись.

   — А мочалка квакала, когда на нее вода попадала. А презервативы… — зачастил Макар. И смутился. — Извините, неудобно при женщинах про них рассказывать, Геннадий приволок и массу эротических штучек. Отец, увидев все это, воскликнул: «Генка, зачем эту дрянь вместо автомобиля купил?» «Это же Клондайк! — ответил Марков. — Глянь вокруг, во всех ларьках в Москве одно и то же продается. А чтобы бабки заработать, надо от других отличаться. Давай сделаем ставку на прикольные вещи, станем монополистами». «Такое дерьмо никому не нужно», — возразил Захар Назарович. «Есть только один способ проверить, кто из нас прав», — отрубил Геннадий и отправил поющие кружки вместе с остальным на продажу. Через неделю ящики опустели, отцу пришлось признать свое поражение. А Марков повесил на ларьке вывеску «Чудеса техники. Необычные подарки» и снова поехал в Германию. Вот так и начался их очень успешный бизнес. Впоследствии друзья из-за чего-то поругались и разбежались в разные стороны. Потом Захар Назарович открыл магазин «Чудеса техники», Геннадий устроил скандал, требовал переименовать лавку… С тех пор они смертельные враги.

   — Что для вашего отца на первом месте? — спросила я. — Работа, семья, друзья?

   — Безусловно, бизнес, — без промедления ответил Макар. — Потом Елена, затем, думаю, Саша, мой сын, после него Полина Макаровна. Мать, правда, раздражает его, но он к ней очень привязан. Внизу турнирной таблицы мы с Олей. Я здорово разочаровал отца, когда отказался работать с ним.

   — А где в этом списке находились Федор и Лидия? — заинтересовалась Лиза.

   Макар убрал упавшую на лоб прядь волос.

   — Полагаю, брат шел после Лены, а Лида плелась в арьергарде, вместе со мной и Ольгой. Поймите правильно, отец прекрасно относится ко всем членам семьи, но…

   — Если вы умрете, его сердце не разорвется, — констатировал Денис. — Захар проводит гроб с телом сына на кладбище, устроит пышные поминки, скажет вслух, как горюет, однако на следующий день отправится в свой офис и примется за работу.

   — Не хотелось бы, чтобы вы сочли отца бездушным чудовищем, и тем не менее вы правы, — нехотя согласился младший Гришкин. — Когда скончалась моя мать, он произнес проникновенную речь, назвал ее лучшим, что было в его жизни, на похоронах казался безутешным, но наутро я увидел, как он спешит к машине с телефоном в руке, и услышал его раздраженный голос: «Свиньи! Тупые идиоты! Какого черта не позвонили, если в цеху авария? Что значит, жена умерла? Да, она в могиле, но жизнь продолжается. Еду в офис! Кто позволил пидора на службу взять?» И — хрясь ногой по крылу автомобиля. Там хорошая вмятина образовалась. Знаете, иногда мне кажется, что он — дергунчик.

   — Кто? — не поняла я.

   Макар поежился.

   — Я увлекаюсь марионетками, хотел учиться на кукловода, но отец не разрешил, отправил на экономический факультет. Я послушно сидел на нудных лекциях, но каждый выходной бегал в самодеятельный театр. Мы там ставили спектакли, мне доверяли водить дергунчика. Это двойная кукла. Сначала зритель видит милую девочку в яркой шапочке, а потом я нажимал на рычажок, очаровашка распадалась на две части, и выскакивал другой персонаж — черная птица. Режиссер хотел показать, что в каждом человеке, даже самом привлекательном и обаятельном, живет темная сущность.

   — Не особенно оригинальная мысль, — хмыкнул Глеб Валерьянович.

   — Так вот, в момент той беседы по телефону отец показался мне таким дергунчиком, — договорил Гришкин-младший. — Из него на секунду нечто мрачное выглянуло.

   — «Темна вода в колодце, но еще чернее душа человека», — продекламировал Денис. — Это не я сказал, а кто-то из великих, не помню, кто.

   — Дело Кутеповых… — задумчиво произнес Роберт. — Помнишь, Таня?

   Я кивнула.

   — Вы о чем? — занервничал наш клиент.

   — Ваш отец не любит гомосексуалистов? — спросил Глеб Валерьянович. — Или слово «пидор» просто ругательство?

   — Отец ненавидит геев, — кивнул Макар. — Он достаточно воспитан, чтобы не кричать об этом на всех углах, но на работу лиц нетрадиционной сексуальной ориентации никогда не возьмет. А что за дело Кутеповых?

   — Давняя история, — ответил вместо меня Борцов, — и мы не имеем права рассказать ее вам. Троянов сейчас имел в виду, что Федора, Лидию и Нину убил член вашей семьи или близкий к ней человек. Задумай преступление Геннадий, он бы первой убрал Елену, а уж потом переключился бы на остальных. Только зачем лишать жизни домработницу? Ее кончина уж точно не выбила бы Захара Назаровича из колеи.

   — Вы несете чушь! — вскипел Макар.

   — Как ваша бабушка относится ко второй жене сына? Полина Макаровна любит ее? — задала вопрос Лиза. — Пожалуйста, если хотите остановить череду смертей, отвечайте откровенно.

   Гришкин вынул из кармана носовой платок и промокнул лоб.

   — Бабка любит только себя. Наверное, поэтому прекрасно выглядит и отлично себя чувствует. Вот уж кто не парится из-за чужих проблем. Нима умерла накануне ее дня рождения, отец стал организовывать поминки, и тут бабка заявила: «Не понимаю, что происходит? Захар, ты назначил похороны Нины на девятое число?» «Так положено, мама, — ответил он, — хоронят на третьи сутки». «Но девятого мой день рождения! — возмутилась Полина Макаровна. — Я останусь без праздника? Не получу подарков? Не придут гости?» Отец вытаращился на нее, а я не удержался от замечания: «Бабуля, Нима умерла, ее надо упокоить по-человечески». «И что? — удивилась старуха. — Домработнице все равно, она уже скончалась, а я жива. Нельзя отменять день рождения, он бывает раз в году, следующего долго ждать. Перенесите похороны на десятое, иначе я страшно обижусь». И отец послушался.

   — Ваша жена и Елена ладят между собой? — продолжала допрос Лиза. — Они дружат?

   Макар опустил глаза.

   — Нет. Здесь дело в зависти и в ревности. Отец намного богаче меня, поэтому Елена одевается лучше Ольги, у нее роскошные сумки, шикарный джип. Я же человек средней обеспеченности, ну нет у меня таких бабок, как у царя Соломона. И, если уж совсем откровенно, Лена красивее, к тому же моложе Оли. Кроме того, ее очень полюбил Саша.

   — За что? — спросила я.

   Клиент повернулся ко мне.

   — Оля преподает в школе, после основных занятий ведет театральный кружок, домой возвращается поздно. А Лена не работает. У нее масса свободного времени, она из многодетной семьи, с детства возилась с младшими братьями-сестрами, знает кучу всяких игр, да и в компьютерах, в отличие от Ольги, разбирается прекрасно. Придет моя супруга со службы, поужинает, заглянет к Саше в комнату, а там Елена сидит. Мальчик от поцелуев матери уворачивается, говорит: «Не мешай, не видишь, мы заняты, на наше королевство гоблины напали». Оля ему велит: «Немедленно отойди от дурацкого монитора! Елена, зачем приучаешь ребенка к глупостям? Ему надо спортом заниматься, в музей сходить. Саша, мы с тобой когда-нибудь в субботу, если я буду свободна, ну, месяца через два-три, в Третьяковскую галерею пойдем, я расскажу тебе о художниках. Обязательно время выберу!» А мальчик смеется: «Мы там с Леной уже много раз были. А сегодня днем после занятий поехали в консерваторию, слушали Моцарта». И Елена подхватывает: «Олечка, не волнуйся. Мы у компа недолго сидим. Я Сашу по выставкам вожу, книги ему покупаю. Садись, поиграй с нами… Саша, смотри, гоблин из огнемета сейчас дворец разнесет…» Лена с моим сыном начинает спасать замок, а Оля бежит ко мне с требованием: «Немедленно вели своей мачехе отстать от моего ребенка. Пусть собственного родит и делает с ним что хочет». Понимаете, Оля ревнует Сашу и порой бывает груба с Еленой. А та лишь улыбается в ответ, ни разу не ответила моей жене колкостью.

   — И это еще больше выводит из себя Ольгу, — вздохнул Роберт. — Милые дамские забавы. Горничная у вас теперь новая?

   — После кончины Нимы они постоянно меняются, им трудно найти общий язык с Полиной Макаровной, — вздохнул младший Гришкин. — У нас ведь хозяйство ведет бабушка. Но Алиса вроде удержалась.

   — Кому принадлежит ваш дом и земельный участок? — поинтересовалась я и услышала лаконичный ответ:

   — Отцу.

   — А почему вы живете вместе? — бесцеремонно спросил Денис.

   Макар сгорбился.

   — Мой спа-салон работает второй год и пока не приносит большой прибыли, все вырученные деньги я снова вкладываю в бизнес. Собственную квартиру приобрести не могу, брать деньги у отца не хочу. У нас просторный особняк, места всем хватает.

   — А до того, как стать владельцем салона красоты, вы чем занимались? — не отставал Жданов.

   — У меня был театр кукол, — после короткой паузы ответил Гришкин. — По завещанию матери мне отошла квартира ее родителей в Санкт-Петербурге. Апартаменты многокомнатные, расположены в самом центре. Я удачно их продал и собрал коллектив. Мы выступали в столице, часто ездили на гастроли по России, имели успех. Но в конце концов я остыл к марионеткам, они мне надоели. Продал театр и на вырученные деньги открыл спа-салон.

   — Интересный прыжок, — улыбнулся Борцов, — из деятелей культуры в мир культа тела.

   — Захотелось попробовать нечто принципиально новое, — объяснил клиент.

   — Значит, деньги у отца брать не хотите… Неужели и от завещанного имущества откажетесь? — невинно заморгал Жданов.

   Макар резко выпрямился.

   — Надеюсь, папа проживет в добром здравии и благополучии еще много лет, о его смерти я не думаю. А-а, понял, куда вы клоните. Нет, члены нашей семьи порядочные люди. Конечно, у нас случаются трения, иногда мы ругаемся. Но никто из домашних не способен на убийство. И где нам редкий вирус взять?

   Мы побеседовали еще некоторое время, потом я сказала Гришкину:

   — Непременно займемся вашим делом. Езжайте пока по своим делам, встретимся завтра с утра и расскажем, как предполагаем действовать.

   — Разрешите дать совет? — спросил клиент. — Отец верит в колдунов, шаманов, гадалок, экстрасенсов. Если одна из ваших сотрудниц прикинется биоэнергетиком — отец уверен, что в данной области женщины сильнее мужчин, — она сможет беспрепятственно ходить по нашему дому, увидит жизнь семьи изнутри. Полагаю, это поможет в расследовании. Если я скажу, что нашел уникального специалиста по изгнанию отрицательной энергии, папа сразу велит пригласить его.

   — Спасибо, — кивнула я, — мы подумаем.

   Гришкин ушел.

   — Глеб Валерьянович, ваше мнение? — взглянула я на Борцова.

   Эксперт посмотрел в свои записи.

   — После первого поверхностного общения с человеком трудно составить его правильный психологический профиль. Пока могу сказать, что Макар инфантилен, застрял в подростковом возрасте. Он старательно доказывает всем, что не зависит от отца, ведет автономный бизнес, однако живет в родительском доме, не задумываясь ни об оплате коммунальных услуг, ни о покупке еды.

   — К тому же он нам не всю правду о себе и родственниках сообщил, — хмыкнул Троянов, бегая пальцами по клавиатуре.

   С появлением Интернета выяснить подноготную человека стало проще простого. А Роберт, прямо как Александр Македонский, способен одновременно заниматься несколькими делами. Пока Макар Гришкин общался с членами бригады, компьютерщик, не переставая внимательно слушать клиента, порылся в Сети и выяснил кое-что интересное.

   Школу сын Захара Назаровича окончил в девятнадцать лет, потому что в четырнадцать заболел желтухой и два года лечился, лежал в больницах, потом отправился в санаторий, отстав от сверстников. Получив аттестат, парень поступил в институт на факультет экономики, а на третьем курсе взял академический отпуск по состоянию здоровья. Но затем успешно завершил обучение. В двадцать пять Макар перестал грызть гранит науки и несколько лет бил баклуши. Официально он нигде не работал, чем занимался, неизвестно, наверное, бегал по тусовкам. В двадцать восемь женился на Ольге. Саша появился на свет спустя три месяца после свадьбы, то есть, очевидно, союз заключили по так называемому залету, как говорят в народе. Став отцом семейства, Макар решительно изменил свою жизнь — продал пятикомнатные хоромы, полученные в наследство от матери, и основал театр «Сердце марионетки». Дело шло кое-как. Коллектив постоянно находился на грани разорения, еле-еле сводил концы с концами. Ну, не спешил зритель к младшему Гришкину, и все.

   — Взрослые не любят такие зрелища, а ребятишки их с удовольствием смотрят. Когда я был маленьким, в нашу школу частенько приезжал балаган с куклами, — заговорил Жданов. — Парню следовало кататься по детским заведениям, тогда б ему хватало на творог со сметаной.

   — Только не с его репертуаром, — ухмыльнулся Троянов. — Цитирую краткое содержание пьесы «Белоснежка и гномы», автор Макар Гришкин, режиссер-постановщик Макар Гришкин, главный актер-кукловод Макар Гришкин.

   — Уже смешно, — фыркнула Лиза.

   — Сейчас вообще обхохочешься, — пообещал Троянов. — Слушайте. «Девочка Белоснежка, которую злая мачеха-лесбиянка выгнала из дома за то, что падчерица отказалась вступить с ней в сексуальные отношения, убегает из дома. Ее пускают в свой замок гномы. Но очень скоро Белоснежка понимает, что лесные жители — серийные убийцы. Они добывают яд из гусениц, а потом, прикинувшись добрыми странниками, просятся на ночлег в богатые дома. Гномы намазывают отраву на подушку жертвы, та погибает, маленький народец забирает ее имущество». И как вам пьеска? А вот еще лучше — «Кот в сапогах». Кошак сын Людоеда. Папенька и отпрыск разбушевались во всю мощь, поубивали кучу народа, зажарили и съели принца. Им помогает жена Людоеда, баба Яга.

   — И как у этой парочки получился сын-кот? — изумился Денис. — Нелогично. Мамаша должна быть шотландской вислоухой или бирманкой ориенталкой.

   — Интересные сюжеты, — отметил Борцов.

   — Тут все такие, — уточнил Роберт. — Малышей на представление не приведешь, и совсем не каждому взрослому кукольное мочилово-рубилово понравится. Я лично на такое любоваться не пожелал бы, мне подобного на работе хватает.

   — Ну, не все же служат в особых бригадах, — вдруг произнес с порога кабинета приятный баритон.

   — Кто у нас там на очереди? — потер руки Иван. — Полина Макаровна?

   — Дипломированный фармацевт, — тут же стал докладывать Роберт, — долгие годы заведовала одной из аптек Москвы. Представляете этот Клондайк? Думаю, в советское время мадам Гришкина была круче генсека, ведь в СССР всегда существовал дефицит импортных лекарств. Ее муж, Назар Кириллович, скрипач, всю жизнь сидел в одном оркестре, особых карьерных высот не достиг, умер, когда сыну Захару исполнилось шесть лет. Ни в чем предосудительном Полина Макаровна не замечена, у нее идеальный послужной список, сплошные благодарности. Есть только один заусенец, на мой взгляд, комичный. В середине семидесятых ее задержали во дворе дома на Новослободской улице за драку: мать Захара налетела с кулаками на некую Анжелу Флоткину. Одна из жительниц дома вызвала патруль, дамочек отвели в отделение. Там они разрыдались и рассказали, что рукопашная возникла из-за батона сырокопченой колбасы. Полина, мол, стояла в очереди за деликатесом, Анжела пролезла вперед и купила последнюю палку, Гришкиной колбаски не хватило, вот она и слетела с катушек.

   — Да, в те годы такая вкуснятина была дефицитом, — вздохнул Борцов. — Давайте простим даме сию выходку. Она, насколько я понимаю, была единичной?

   — Именно так, — кивнул Роберт. — Я тоже ничего настораживающего в драке не вижу. Более в биографии Полины Макаровны нет никаких намеков на асоциальное поведение. Когда Захар стал хорошо зарабатывать, его мать вышла на пенсию и с той поры занимается хозяйством в доме сына. Теперь немного о главе семейства. Наш клиент подробно рассказал об отце, я нашел лишь один факт из жизни старшего Гришкина, о котором сын не упомянул. В двадцать три года у Захара случился инсульт, но он выздоровел.

   — Слишком рано для удара, — заметил Глеб Валерьянович, — но такое бывает. Правда, редко. Чаще всего инсульт в молодом возрасте происходит из-за врожденных сосудистых патологий, некоторых хронических заболеваний и в результате мощного стресса.

   — Теперь об отношении Гришкина-старшего к гомосексуалистам, — продолжал Троянов. — Захар Назарович ненавидит геев. В прошлом году на него подал в суд сотрудник фирмы, указав, что уволили его незаконно, он не нарушал трудовую дисциплину, просто хозяин узнал о нетрадиционной ориентации парня и выставил его вон. Во время судебного заседания глава «Чудес техники» впал в ярость, громогласно заявил: «Пидорам не место в приличной организации. Их вообще расстреливать надо, чтобы детей не растлевали». Такой спич выдал!

   — Очень часто ярая ненависть к гомосексуалистам объясняется глубоко подавленным желанием однополого контакта, — вздохнул Глеб Валерьянович. — Или свидетельствует о перенесенном насилии.

   — С Захаром все, — отрапортовал Роберт.

   — Глянь про Елену Гришкину, — приказал Иван Никифорович.

   — Тэкс… — пропел Роберт. — Девушка-красавица из многодетной семьи, жила в городке Алывайск. Отец, шофер-дальнобойщик, погиб в аварии, когда Елене исполнилось десять. Мать работала уборщицей в магазине, на ее руках осталось пятеро ребятишек. Елена старшая. Школу Миронова (такая у жены Захара девичья фамилия) окончила на тройки, но зато победила на местном конкурсе красоты, уехала в Москву, попала в модельное агентство, через пару лет уволилась, и… дальше о ней нет ничего целых пять лет. Следующие сведения — дата свадьбы с Гришкиным.

   — Погоди! — удивилась я. — Елена замужем за Захаром пять лет, сейчас ей, по словам Макара, двадцать три. Школу она закончила в семнадцать, прибавляем два года в модельном бизнесе и те пять, о которых ничего не известно, плюс еще пять лет брака с Захаром. Елене двадцать девять!

   — Тридцать, — весело поправил Троянов. — В первый класс Миронова пошла, когда ей стукнуло восемь. Почему так задержалась, в бумагах нет ни слова.

   Троянов развернул к нам ноутбук.

   — Вот фото Мироновой, сделанное московским агентством.

   — Красивая фигура у девочки, — отметил Иван. — Прямо статуэтка. И личико очаровательное.

   Лиза покраснела.

   — Зато она полная дура. Через десять лет от ее очарования и следа не останется, а ум — это на всю жизнь.

   — Пока его маразм с Альцгеймером не съедят, — заржал Жданов. — Признайся, ты ей завидуешь.

   — Кто? Я? — возмутилась Кочергина. — С какой стати? Елена раскрашенная кукла. Интересно на нее без макияжа и прически посмотреть.

   — Вернемся к основной теме совещания, — остановила я разгоряченную Кочергину.

   — Вы не на мордочку красотки любуйтесь, гляньте в нижний левый угол снимка, там ее данные, — посоветовал Роберт. — Кстати, снимок сделан в тот год, когда Елена ушла из агентства.

   Я послушно перевела взгляд. «Миронова Елена Викторовна, рост — 1,82, вес — 52, 88-58-88, четырнадцать лет».

   — Она скостила себе возраст, — улыбнулся Глеб Валерьянович. — Что ж, милое женское хобби. Моя мать тоже им страдала. Отец, святой человек, был начальником отделения милиции, матушка несколько раз заставляла его выписывать ей новый паспорт. Сначала срезала пять лет, потом десять. Но когда решила еще семь ампутировать, покорный прежде муж не выдержал и сказал: «Дорогая, извини, не могу. Во-первых, у тебя возраст совпадет с партийным стажем, ты же член КПСС, а в партбилете-то я тебе убавить годы не могу. А во-вторых, меня посадят за растление малолетних — получится, что я сделал ребеночка девочке, которой три годика едва стукнуло». Какой ему матушка тогда скандал закатила!

   — А вот вам снимок с конкурса красоты города Алывайска, на котором одиннадцатиклассница Миронова получила корону, — объявил Роберт. — Любуйтесь, выход в купальнике.

   — Фигурка у нее и правда блеск! — восхитился Денис. — А вот личико… Хм, нос картошкой, рот слишком тонкий, уши торчат… Далеко не красавица.

   — И зубы плохие, — радостно дополнила Лиза. — Прямо забор. Почему ей мать брекеты не поставила?

   — Сомневаюсь, что у вдовы с пятью детьми, мывшей полы в магазине, были средства на лечение дочери у ортодонта, — вздохнула я.

   — Над Еленой Мироновой в Москве хорошо поработал пластический хирург, — язвительно заметила Лиза.

   — Исправил форму носа, укрупнил губы, соорудил голливудскую улыбку и, похоже, что-то сделал с глазами, они явно стали больше, — перечислила я. — Прекрасная работа. Тут потрудился отличный, а значит, очень дорогой специалист. Назрел вопрос: откуда у нищей девочки деньги?

   Ноутбук мигнул, появилось изображение толстого лысого мужика, смахивающего на жабу.

   — Может, это ответ на вопрос Татьяны? — предположил Роберт. — Перед вами Валентин Борисович Сидоров, издатель журнала «Мэн энд вумен», бессменный председатель жюри многих конкурсов красоты, которые устраивали в России и ближнем зарубежье, владелец модельного агентства и просто обожатель женского пола. Сидоров уже умер, но до сих пор ходят сплетни, что он оказывал услуги богатым и знаменитым мужчинам, желающим жениться на красивой длинноногой девушке, подыскивал для них нужную кандидатуру. Его журнал радовал читателей прекрасными снимками полуобнаженных звезд и моделей, как мужчин, так и женщин. Тех, кто появлялся на обложке, в народе прозвали «валентинками». Их за год было двенадцать, шесть парней и шесть девушкек. В конце декабря Сидоров устраивал шикарный бал, куда прилетало несметное количество прессы, а также собиралась почти вся тусовочная Москва. Глава агентства и издатель вкусно кормил, щедро поил гостей, делал им подарки, пригонял для развлечения артистов и своих моделей, ну очень привлекательных девушек. Сидоров был богат, успешен, известен, еще не стар, не женат, его повсюду сопровождала группа очаровательных красавиц. Ясное дело, у него имелись завистники, среди них главный редактор онлайн-издания «Правда в глаза». Основная цель интернет-журнала — разоблачение знаменитостей и публикация фактов биографии, которые те предпочитают скрыть от широкой публики. В одном из выпусков была напечатана статья про очередную «валентинку» Сидорова. Видите фото? Слева девушка, так сказать, в натуральном виде, справа она же, но после того, как ею занялся Валентин Борисович.

   — Это не Елена, — покачала я головой, — какая-то Майя Отпадова.

   — Верно, — согласился Роберт, — но интересен метод работы.

   Я начала внимательно изучать снимки. На левой половине экрана изображение миленькой брюнетки в купальнике. Фигура у девушки прекрасная, а личико самое обычное, симпатичное, но не более того. На правом снимке та же молодая женщина, но теперь это удивительная красавица с точеным носом, высокими скулами, пухлыми губами и огромными глазами, на плечи которой вместо довольно жидких волос падает грива роскошных локонов. Маникюр-педикюр, прекрасный макияж и пирсинг в пупке прилагаются. Да и бюст увеличился примерно на размер.

   — Ох и ни фига себе! — засмеялся Денис. — Начинаю терять иллюзии по поводу женской красоты. У девчонки осталось что-то свое?

   — Ты несправедлив, — укорил Жданова Глеб Валерьянович. — Фигуру почти не трогали, только в грудь вшили импланты. Вот с лицом поработали, но очень деликатно, скальпель держал опытный человек.

   — Думаете, Елена состояла в команде Сидорова? — спросила Елизавета.

   — Я говорил, что модельное агентство, в котором Миронова проработала два года, принадлежало ему, — ответил Троянов. — Я не нашел ее снимков в Интернете, кроме тех, что вам показал, и у меня создалось впечатление, что кто-то специально удалил их из Сети. Это мог проделать только профи. Кстати, есть у меня знакомый, который таким образом неплохие деньги зарабатывает.

   — Подвожу итог, — подал голос Иван. — В доме Захара Назаровича умерло трое: брат Федор, его жена Лидия и домработница Нина, а супруга бизнесмена Елена чудом выжила. Вроде бы виновник болезни индийский вирус, которым они невесть где и как заразились, а он непонятным образом активировался. По словам Роже Вернье, заразу приводит в действие микроскопический рачок, обитающий исключительно на берегах одной реки Индии. Если бы речь шла только о Федоре и Лидии, я бы в этом не сомневался. Они постоянно катались по экзотическим странам, могли там подхватить любую дрянь. Но Елена путешествовала с мужем только по Европе, а Нина вообще дальше Украины не выезжала. Теперь посмотрим на остальных членов семьи Гришкина. Его мать, Полина Макаровна, фармацевт, отлично разбирается в лекарствах. Невестка Ольга по образованию врач, отец которой преподавал не что-нибудь, а фармакологию. У нее самой темное прошлое с подозрительной смертью первых свекра и свекрови. Сын Макар, похоже, имеет задатки серийного убийцы, сюжеты его пьес — материал для психиатра. Вторая супруга Елена врунья. Она обманула мужа — прикидывается юной девушкой, хотя вот-вот справит тридцатилетие, и непонятно чем занималась пять лет, где и с кем жила.

   — Елена пострадавшая, — попытался возразить Денис.

   Иван Никифорович повертел шариковую ручку.

   — Старый, как мир, прием. Отравители так часто поступают: подсыплют членам семьи отравы и сами немножечко лизнут, однако свою дозу хитро рассчитают, чтобы в больницу попасть, но не умереть. Любой из оставшихся в живых Гришкиных мог совершить это преступление.

   Я решила поспорить с боссом.

   — А где мотив?

   Тот сложил ладони домиком.

   — Знаете, Таня, раньше я полагал, что основными побудительными причинами преступлений являются секс и деньги. Но потом понял: с тех пор как человечество отказалось от натурального хозяйства, звонкая монета — единственный лидер среди мотивов злодеяний. А что у нас? Захар богат, родственники — нет.

   — Но тогда следовало бы убить его, а после захапать наследство! — воскликнул Денис.

   — Состояние, дом и остальное, не знаю, чем еще владеет Захар Назарович, придется разделить с другими, а хочется заполучить весь капитал, — объяснила я. — Были у нас такие дела, когда один член семьи убирал, так сказать, конкурентов, чтобы остаться единственным наследником. Значит, Захар должен пережить всех домашних… кроме одного. Ладно, пусть некто из Гришкиных преступник, но где он раздобыл вирус? И как его активировал? Слишком сложный план.

   — Не было ничего такого, — отмахнулся Иван.

   — Но профессор Роже Вернье… — начала Лиза.

   — Он энтузиаст, — перебил Кочергину босс, — поэтому ему везде возбудители болезней чудятся.

   — Секундочку, — остановила я Ивана Никифоровича. — В крови Елены вирус обнаружили.

   — И фиг бы с ним, — отмахнулся шеф. — Думаю, дело складывалось так. Где Елена провела пять лет, мы понятия не имеем. Красотка вполне могла слетать в Индию и там подхватить заразу. Или спала с кем-нибудь инфицированным. Как там ученый объяснял? У одного человека царапина, у другого ранка, был один вирусоноситель, стало два. Я не отрицаю, что у Елены наличествует эта пакость, но она не активировалась. Жену Захара отравили. Или она сама пытается внушить, что является жертвой. И Федора с Лидией, и Нину тоже угостили хитрым ядом.

   — Надо бы детально порыться в биографии Мироновой-Гришкиной, — сказал Роберт.

   — Вот ты этим и займешься, — распорядился шеф.

   Троянов искоса глянул на меня, но я сидела с непроницаемым лицом. Иван Никифорович нарушил основное наше правило, которое звучит так: следствием руководит начальник особой бригады, вышестоящее лицо свои пожелания и приказы озвучивает только ему, напрямую рядовым сотрудникам он заданий не дает.

   — Итак, — продолжил Иван, — в семье Гришкиных мы имеем ускользнувшую от правосудия отравительницу Ольгу, латентного серийного маньяка Макара, двух особ, Полину и Ольгу, прекрасно разбирающихся в ядах, и врунью Елену. Отличная компания. Роберт, ты плаваешь в Интернете, выискиваешь все, что можно поднять про Гришкиных: факты, сплетни, слухи. Остальные работают по Елене, ищут тех, кто знал красавицу до ее замужества с Захаром, и, если потребуется, кто-то полетит к ней на родину, а также тщательно изучают Ольгу и Макара. Татьяна внедряется в семью Гришкиных и узнает ситуацию изнутри, наблюдает за тем, как ведут себя родственники, как общаются, о чем беседуют. Захар верит в то, что его жену сглазили? Вот и используем эту глупость. Мы с Таней станем семейной парой, специалистами по энергетическому дисбалансу в организме человека. Сергеева будет измерять биоизлучение в особняке бизнесмена, а это дело долгое, надо осмотреть каждую вещичку, я же стану искать источник злого излучения в офисе фирмы. Занятие это сложное, придется долго беседовать с каждым работником. Ясно? Свяжитесь с Макаром, расскажите ему о нашей идее, и вперед. Татьяна, вечером переберешься на оперативную квартиру, адрес дам позднее.

   Высказавшись, Иван быстро ушел. Вся бригада уставилась на меня. Первой обрела дар речи Лиза:

   — Что за хрень он придумал?

   — На фига вам супругами притворяться? — добавил Денис.

   — Почему ты молчала? — вознегодовал Троянов.

   — Налетели вороны на голубя… — встал на мою защиту Глеб Валерьянович. — Не могла Танюша субординацию нарушать, с шефом спорить не положено.

   — Она ему прекрасно во время совещания возражала, — не утихал Роберт, — активно свое мнение высказывала. А как только Ваня раскомандовался, зубы сцепила и давай из себя партизана на допросе изображать.

   Борцов укоризненно крякнул.

   — Татьяна в отличие от тебя понимает, что в момент обсуждения можно и даже нужно высказывать свое мнение боссу, а вот если тот отдал приказ, тут стой смирно. Ребятки, будем объективны, Иван никаких жутких глупостей не предложил. Так, Танечка?

   — Да, — согласилась я. — Сама собиралась те же поручения вам дать. Правда, еще хотела попросить вас поработать над психологическим профилем Гришкиных.

   — Нам нужен опытный психолог, — пробурчал Глеб Валерьянович. — Я самоучка, не квалифицированный специалист, другому учился.

   — Вы умнее всех дипломированных душеведов, — улыбнулась я. И повернулась к Троянову. — Иван рассуждал верно, он умный человек. Вот только не пойму, какого черта ему залетело в голову самому в расследование влезть? И его идея про наше супружество, честно говоря, не самая удачная.

   Борцов обнял меня за плечи.

   — Ну-ну, не злись. Ваня молодой, заводной, соскучился по полевой работе. Надоело мужику штаны в мягком кресле протирать, захотел на коне да с шашкой наголо поскакать. Давайте уважать его желание. Вот стукнет ему столько лет, сколько мне, тогда он станет только совещания проводить, привалившись к батарее, и не поддаст ему бес в ребро рогами, не потянет в бой.

   — Ладно, давайте работать, — вздохнула я.

   Все встали и потянулись к выходу.

   — Глеб Валерьянович, задержитесь на секундочку, — окликнула я эксперта, подождала, пока мы с ним остались вдвоем, и спросила: — Что я сделала не так?

   — Ты прекрасно работаешь, — заверил эксперт. — Тобой все довольны.

   — Но тогда почему Иван отстранил меня от руководства? — недоумевала я.

   — Ох уж эта мне женская манера раздувать бог весть что из пустяка… — усмехнулся Борцов. — Разве тебе велели освободить должность? Не беспокойся ни о чем. Просто Иван застоялся в бездействии, отсюда и прыть.

   — Да мне плевать на звание начальника! — воскликнула я. — Боюсь подвести тех, кто поверил в меня и дал в подчинение бригаду. Нет, Иван Никифорович не доверяет мне, только так я могу объяснить его желание изображать семейную пару. Шеф хочет держать меня под контролем во время расследования дела Гришкина и днем и ночью, похоже, он сомневается в моих рабочих качествах.

   Пожилой эксперт притянул меня к себе и поцеловал в лоб.

   — Ишь ты! Словцо-то какое нашла — «рабочие качества»… Ты что, лошадь?

   — По весу почти конь, — улыбнулась я, — опять два кило набрала, хотя села на диету.

   — Влюбиться тебе надо, — покачал головой Глеб Валерьянович. — Осмотрись вокруг: вдруг увидишь достойного мужика?

   — В моем возрасте уже не амурничают, — возразила я. — К тому же я не очень красива. И слишком толстая.

   Борцов воздел руки к небу.

   — О боги! Возраст у нее! Ну да, не стану спорить, в твои годы можно пока не думать о любви, повзрослеешь чуток, тогда и озаботишься мыслью о семье. А лишнего веса у тебя, на мой строгий медицинский взгляд, немного, не более пяти кило. Если перестанешь есть фастфуд, будешь готовить нормальную пищу, они сами уйдут. Кстати! Вам же с Иваном предстоит изображать счастливую семейную пару. А жена всегда стоит у плиты. Начнешь готовить для мужа, сама поешь салатики, куриную грудку на пару да геркулесовую кашу, только не из пакетика, и увидишь результат.

   — Ну… — с сомнением протянула я. — Вообще-то повариха из меня никудышная, лучше всего я умею кипятить воду в чайнике.

   — Ничего, не боги горшки обжигают, — приободрил меня Глеб Валерьянович, — главное не сдаваться. Езжай домой, сложи сумку, не забудь что-нибудь.

   — Полнейшее идиотство! — разозлилась я. — Мы что, на главу наркокартеля охотимся? Я могу прекрасно жить у себя дома, а не маяться в оперативной дыре, где последний ремонт при фараоне Тутанхамоне делали. Нет, Глеб Валерьянович, Иван меня хочет уволить. Он ко мне постоянно придирается, вызывает в свой кабинет по малейшему поводу, задерживает по часу из-за пустяков, вопросами заваливает, прямо печень выгрызает: «А как вы поступите в этом случае? Хорошо последствия просчитали? Изложите-ка еще раз план действий». Точно, он просто ищет повод, чтобы выставить меня за дверь. Иван из тех начальников, которые считают, что место женщины не на руководящей должности, а на кухне, притом ей положено быть беременной и с тряпкой в руке. Ну согласитесь, ведь идея с супружеской парой глупая. И он сам это знает!

   Эксперт взял со стола глянцевый журнал и начал меня им обмахивать.

   — Остынь. Зачем Ване притворяться твоим супругом, если он, по-твоему, знает, что это глупо?

   Я засмеялась.

   — Да все просто, Глеб Валерьянович! Повода дать мне коленкой под филейную часть у Ивана Никифоровича нет. Особых ошибок я не совершала, бригада на прекрасном счету. Я не пью, не курю, личной жизни не имею, работаю с утра до ночи. Причины для увольнения отсутствуют? Значит, надо их создать. Троянов думает, что я молча отреагировала на глупейшую идею босса из-за трусости. Вы решили, что я соблюдаю субординацию. Но оба предположения в корне неверны. Я сразу сообразила: Иван затеял провокацию, и, если я буду с ним спорить, он позвонит нашему главному боссу и нашепчет в уши человеку, которого никто никогда в глаза не видел, что со мной невозможно работать.

   Глеб Валерьянович закашлялся, а я продолжила:

   — Он хочет меня спровоцировать на скандал, ожидает, что я сорвусь, наговорю ему грубостей. Но я не поведусь. Не на ту напал! Охота Ване на оперативной квартире жить? Роскошная идея, я в восторге. Подозреваю, ему самому там быстро надоест. Мне просто непонятно, чем я ему не угодила?

   Дверь кабинета распахнулась, появился Иван Никифорович.

   — Как? Ты еще здесь? — удивился он, глядя на меня.

   Я очаровательно улыбнулась.

   — Так ведь, Иван Никифорович, я пока не получила от вас адреса семейного гнездышка.

   — Сейчас пришлю, — пообещал шеф. — И не выкай мне больше, не зови по отчеству. Муж и жена обходятся без церемоний.

   — Хорошо, — послушно согласилась я. — Скажи, Ваня, паспорт мне сейчас дашь или немного позднее? И хочется выучить новую биографию. Я пару раз работала под прикрытием, легенды неделями зубрила.

   Иван на секунду растерялся, потом ответил:

   — Это не масштабная операция, не в боевую ячейку к террористам внедряемся. Ты останешься сама собой: Татьяна Сергеева, репетитор по русскому языку и литературе, заодно специалист по определению источников негативной энергии.

   Я изобразила радость.

   — Здорово! Но, может, нам тогда остаться в своих квартирах? Сейчас модно супругам жить врозь.

   — Нет, — возразил Иван, — все должно выглядеть так, чтобы никто не подкопался.

   — Ясненько, — улыбнулась я, — пошла собираться.

   В течение двух дней я с десяти утра до шести вечера слонялась по огромному особняку Захара Назаровича, широко раскрыв глаза-уши, и собрала кое-какую информацию. Никто, кроме Макара, понятия не имел, что странная тетенька с жужжащим прибором на самом деле начальница особой бригады. Зато все были в курсе, что Иван мой муж. Мы работаем в паре: я ищу источники отрицательной энергии в доме бизнесмена, а Ваня изгоняет порчу, чистит офис фирмы «Чудеса техники». Босс и правда засел в конторе, мне его поведение казалось бредом, и я решила действовать по собственному плану — предполагала еще денек пообщаться с членами клана Гришкиных, а потом съездить в спа-салон и порасспросить тамошний персонал.

   Нужно признать, что в голове Ивана Никифоровича появляются и светлые мысли. Думаю, он прав, считая, будто никакого вируса нет. Вернее, индийскую заразу подцепила одна Лена, которая вполне могла ранее слетать в Индию. В биографии второй жены Гришкина есть пять темных лет, и мы понятия не имеем, что красавица в это время делала.

   Чем дольше я размышляла о деле, тем яснее понимала: на членов семьи открыл охоту отравитель. Он умен, хитер, зол, обладает изощренной фантазией, прекрасно разбирается в ядах, ведь применил такой, о котором не слышали эксперты, изучавшие трупы Федора, Лидии и Нины. Жаль, мы не можем повторить исследование: жертв кремировали из-за того, что Захар Назарович боялся заразы. Чего добивается отравитель? Иван уверен, что злодей просто убирает претендентов на наследство, но мне преступник не кажется идиотом. Если все умрут, а он останется, это вызовет подозрения. Вероятно, мотив вовсе не деньги. Может, месть. Или ревность, обида… Зря Иван решил, что только любовь к злату может толкнуть людей на преступление.

   Оказавшись в тесном контакте с семьей бизнесмена, я быстро сообразила, что домашним хозяйством у Гришкиных занимается вовсе не жена Захара и не его невестка. Елена и Ольга не допущены к плите и кладовкам, где хранятся запасы. Всем семейным кораблем рулит пожилая, но крепкая физически и морально Полина Макаровна. Вроде бы главой стаи является Захар Назарович, как он велит, так и будет, но при каждом правителе есть серый кардинал, в доме Гришкина эту роль талантливо исполняет его мать. Старушка умеет буквально одним словом привести сына в ярость и ловко направить его гнев на кого-то из домочадцев. И успокоить разбушевавшегося Захара она способна за минуту, у Елены на то же самое уходит куда больше времени. Свекровь относится к невестке как к черепашке, живущей в аквариуме. Плавает в воде нечто под панцирем? Ну и ладно, пусть пока плещется. Ольгу Полина Макаровна откровенно не любит. Правда, в глаза ей улыбается, но, когда та уходит, голосом, полным сочувствия, сетует:

   — Макар, дорогой, покажи жену гастроэнтерологу, от нее не очень хорошо пахнет. Вероятно, у Оли опять обострилась язва. Неприятная болезнь. И почему она к твоей супруге привязалась? Помнится, нам в институте объясняли, что сия напасть чаще всего поражает завистливых людей, которым чужое счастье и удача поперек горла. Но Оле незачем взращивать в душе это чувство, у нее-то все есть, и деньги, и твоя любовь.

   Полина Макаровна отлично знает болевые точки близких и не упускает возможности ткнуть в них острым гвоздем. В случае с Ольгой она не ошибается: ту буквально перекашивает при одном упоминании имени Елены, и она не может сдержать злобные выражения в ее адрес. Ольгу бесит все, связанное с Еленой. Ведь супруга Захара Назаровича живет по свободному расписанию: встает, когда захочет, ложится в любое время, а самой Ольге надо спешить каждое утро на занятия. У нее крохотная, дешевая, далеко не новая малолитражка — у Лены роскошный, недавно купленный джип. Ольга ездит отдыхать раз в году в Турцию — Лена часто летает с мужем по миру, останавливается в роскошных отелях. Оля одевается в недорогих магазинах — Елена носит эксклюзивные наряды от самых известных брендов. Ольга имеет лишний вес — Леночка тростинка. И так далее.

   А вот Саша обожает свою юную бабушку. Родная мать мальчика учительница, и, наверное, поэтому она общается с сыном при помощи указательно-приказательных фраз: «Садись делать уроки», «Пора умываться», «Иди спать», «Не приставай». Правда, последнее она произносит редко: Саша почти никогда не изъявляет желания пообщаться с мамой, не просит ее помочь с домашними заданиями, не ластится к ней. Со всеми горестями-радостями паренек спешит к Елене. Вот с ней он на одной волне — Лена его лучшая подруга, с которой можно обсудить любую проблему, вместе поиграть на компьютере.

   После возвращения из Швейцарии жена Захара Назаровича никуда не выезжала, ощущая слабость, но я видела, как они с ребенком наряжали в разные одежки кота Перси, азартно убивали гоблинов, читали книги. Вчера, придя из школы, Саша бросил ранец в прихожей и с воплем: «Огреб четверик по матишу!» — влетел в спальню Елены, забыв закрыть за собой дверь.

   Я из коридора увидела, как жена Захара выключила телевизор и обрадовалась:

   — Круто, чел! Дай пять! Горжусь тобой! Теперь бери новую высоту, надо выходить на золотые оценки. Предводители эльфов всегда отличники! Слушай, я тут придумала для Перси новый лук. Пусть он сегодня будет царь демонов?

   Кстати, кот имеет свой инстаграм. Лена с Сашей заматывают его в ее бесконечные платки, обвешивают бусами, навязывают банты, втискивают Перси в маскарадные костюмы и в таком виде фотографируют, затем выставляют снимки в Интернете. И котяра, неприветливый со всеми, хмурый, вредный, выпускающий по каждому поводу и без оного когти, почему-то терпеливо работает моделью. Похоже, Елена и Саша ему нравятся. Правда, иногда, когда парочка слишком разойдется, ну, например, выкрасит ему морду тенями для глаз, Перси все же шипит и царапает фотографов, но те не жалуются, просто заливают ранки перекисью.

   Ольге страшно не нравится дружба сына с Еленой. В редкие часы, когда находится дома, она старательно разлучает парочку: усаживает Сашу за уроки, запрещает возиться с котом, выключает его ноутбук, отбирает айпад и откровенно заявляет жене Захара:

   — Отстань от моего ребенка, у него есть мать!

   Лена не обижается. Она веселое, светлое существо, не обремененное никакими мрачными мыслями. Она всегда счастлива, ей все нравится. На дворе дождливая сумрачная погода? Прекрасно! Здорово! Вот повезло! Давно хотелось выгулять новые сапожки от Шанель, а заодно и купленную к ним сумочку. Лена всегда найдет повод порадоваться жизни. Она похожа на малыша, которого мама вытащила из кроватки, поставила на пол, и ребенок понял: мир не ограничивается постелькой, а велик, даже огромен и захватывающе интересен. Я понимаю, почему Захар Назарович влюбился в Леночку: с ней он снова стал молодым и беззаботным. Она единственная из членов семьи способна рассмешить бизнесмена и втянуть его в какую-нибудь безумную игру типа «Поиск клада».

   Знаете, что это? Собирается компания молодежи, получает от устроителей действа план местности, первую подсказку и — вперед. Найдешь, где спрятан, допустим, сундук, обнаружишь там вторую наводку и так до тех пор, пока не отыщешь главный приз, какой-нибудь пластмассовый кубок за два рубля. Гришкин-старший и Лена участвовали в игре весной, а сейчас осень, но Ольга до сих пор вспоминает о том, как свекор и его жена явились домой в пять утра, грязные, веселые, с пластмассовым бокалом, и не может скрыть своей злости, шипит: «Подростковое безрассудство».

   Вчера Елене неожиданно стало плохо. Я не удивилась. Готовкой занимается Полина Макаровна, а повариха она отвратительная. Меня сегодня утром угостили жидкой комковатой манной кашей, к горлу после первой же ложки подступила тошнота, которая только усилилась, когда я, чтобы отделаться от противного привкуса, сдуру сделала большой глоток кофе. Напиток удался Полине на славу — ничего гаже я в своей жизни не пила. Вкусив его, я закашлялась и убежала в туалет на первом этаже. Лена вчера поступила так же и в столовую уже не вернулась. Вместо нее минут через двадцать появился Захар Назарович и накинулся на Ольгу:

   — Леночке дурно, а ты не помогла ей в спальню подняться, ленивая свинья!

   — Я не знала, что твоя жена заболела, — принялась оправдываться невестка.

   Гришкин развернулся и ушел. Оля надулась и сердито сказала мне:

   — Подумаешь, сблевала раз! Когда я беременная ходила, от унитаза девять месяцев отлипнуть не могла, такой токсикоз мучил. Но ни Макар, ни его папаша вокруг меня не скакали, врачей не звали. А Ленку разок замутило, и все на ушах стоят. Умеет она оказаться в центре внимания, любую чепуху использует, чтобы вокруг нее прыгали. Саша! Ты куда собрался?

   Мальчик, который уже стал подниматься по лестнице, остановился.

   — К Лене.

   — Немедленно садись за уроки! — приказала мать.

   — Сегодня суббота, — ответил Саша, — я уже вчера домашку на понедельник сделал.

   — Еще раз повтори, — велела Ольга.

   — Опять те же задачи по матишу решать? — удивился Саша. — Но я правильный ответ знаю. Мне к Лене надо.

   — Твоя принцесса Хани умирающую из себя изображает, — фыркнула Оля. — Хотя сейчас она на красавицу из онлайн-игры не похожа. Скорей уж старая облезлая черепаха.

   Макар, до сего момента молча пивший кофе, укоризненно взглянул на жену. Затем обратился к сыну:

   — Лена сегодня впервые спустилась к обеду, значит, поправляется. Да, сейчас она не красавица, но ведь не во внешности дело. Главное, чтобы душа была прекрасна. Болезнь часто отнимает привлекательность, но не может изменить внутреннюю сущность. Если к Лене не вернется красота, не отрастут снова пышные волосы, она все равно будет хорошим человеком. Понял? И всегда надо надеяться на чудо. Вдруг найдется колдун, который сделает для Елены целительный напиток? Никогда нельзя отчаиваться, хотя порой приходится рассчитывать только на волшебство.

   Саша кивнул и убежал в детскую. Оля, вздернув подбородок, тоже ушла, а я направилась со своим прибором в гостиную.

   После возвращения из Швейцарии у Елены начались проблемы с кожей: она сильно шелушится, покрыта красными пятнами и постоянно чешется. Еще у нее сильно поредели волосы, почти выпали ресницы. Доктор Вернье успокоил Гришкина, сказал, что это обычная реакция организма на агрессивное лечение, скоро его жена опять станет красавицей. Но пока Лена выглядит ужасно. Физически ей было неплохо, она улыбалась, смеялась, и я думала, что жена Захара скоро выздоровеет окончательно. Но, увы, ошиблась, сегодня Елена внезапно умерла.

   После того как тело бедной женщины отправили в морг, я, безостановочно разговаривая по телефону, поехала домой. По дороге пообщалась со всеми сотрудниками, а затем набрала номер Ивана Никифоровича.

   — Значит, я был прав! — воскликнул шеф. — Кто-то из членов семьи отравитель. И на сей раз он, разозлившись, что Елену вылечили в Швейцарии, совершил оплошность, подсыпал большую порцию отравы, которая подействовала слишком быстро, якобы симптомы гриппа не успели развиться. Пусть Глеб ищет, чем убили жену Гришкина-старшего. Ты когда будешь дома?

   — Скоро, — пообещала я.

   — Я немного задержусь, надо к маме заехать, буду после одиннадцати, — пообещал Иван.

   Я поставила замолчавшую трубку в держатель. Похоже, босс не ошибается. Еще вчера вечером Лена чувствовала себя нормально, легкая тошнота не в счет, а теперь она мертва.

   Сзади раздался надсадный вой сирены «Скорой помощи», я быстро перестроилась из левого ряда в средний. Мысли потекли в ином направлении. Очень не хотелось возвращаться в квартиру, где мы с Иваном временно поселились.

   К моему удивлению, она оказалась очень чистой, с новой мебелью и без малейшего запаха табачного дыма. Кухня довольно просторная, в ней даже стоит диванчик, на котором спит Иван, а мне он галантно предоставил жесткую, страшно неудобную кровать. В первый вечер я, поняв, что придется временно сосуществовать с начальником на маленькой территории, не смогла удержать на лице приветливую улыбку. Иван Никифорович считал мое настроение и сказал:

   — Да, немного не повезло, «двушки» и «трешки» сейчас задействованы, хорошо хоть эта нора досталась.

   Но я уже успела прийти в себя. Сказав, что квартира вполне комфортабельна, быстро умылась и шмыгнула под одеяло.

   Минут через десять после того, как я погасила свет, Иван приоткрыл дверь и тихо спросил:

   — Таня, спишь? Я заварил чай, пирожки с капустой от мамы привез. Не хочешь перекусить?

   Я старательно всхрапнула. Шеф ушел и более попыток совместно чаевничать не делал. Мое общение с «мужем» сведено до минимума. Я стараюсь примчаться в квартиру раньше Ивана и в тот момент, когда он открывает дверь, мигом гашу свет. Вот утром, к сожалению, встречи не избежать. Очень надеюсь, что боссу тоже крайне неудобно на кухне на детском диванчике и он прекратит невесть зачем устроенный им дурацкий спектакль.

   Я опять перестроилась в левый ряд. Чего шеф добивается? Как бы выяснить его намерения? И есть еще одна вещь, которая не дает мне покоя.

   Некоторое время назад у меня дома поселилась девочка Аня, дочь попавшей в больницу коллеги. Очень активная и любопытная Нюся решила исследовать в моем жилище антресоли. Проползла по ним, добралась до какой-то дверцы, о которой я и понятия не имела, открыла ее и обнаружила еще одно набитое хламом отделение. Неугомонная школьница изучила его. Там тоже нашлась створка, а за ней оказался следующий отсек, где лежала всего одна кожаная сумка, запертая на замочек. Она очень понравилась девочке, и Аня стала ныть:

   — Тетя Таня, она же тебе не нужна, валяется без дела, забери то, что внутри, и отдай ее мне.

   Я никак не могла вспомнить, откуда у меня этот аксессуар. Решила, что когда-то давно получила его от кого-нибудь в подарок, за ненадобностью закинула подальше и благополучно забыла. В общем, я пообещала Нюсе отпереть замочек. Придя поздно вечером с работы и воспользовавшись отмычкой, залезла в сумку. В ней лежали книга неизвестного мне автора и вскрытый желтый конверт, из которого выпали фотографии моего давно пропавшего мужа Гри с маленьким ребенком на руках. Сначала я впала в ступор, потом заставила себя внимательно изучить находку. Стало понятно, что клапан письма разрезали необычным ножом, который оставил на бумаге след в виде буквы N. Ножиками для вскрытия корреспонденции перестали пользоваться в начале двадцатого века, но у моего нового шефа такой прибамбас лежит на столе. И в свое время Иван Никифорович, показывая его мне, сказал:

   — Уникальная вещь. Раритетная. Видишь, как зазубрено лезвие? Оно непременно «отметится» на послании в виде надрезов в форме буквы N. Нож существует в единственном варианте.

   А мой близкий друг Дмитрий Коробков, с которым мы работали раньше в одной бригаде, не так давно насплетничал:

   — Ваш Иван коллекционирует антикварные почтово-письменные принадлежности. Захочешь к нему подольститься — подари обгрызенное в восемнадцатом веке гусиное перо.

   Но я уже и до беседы с Димоном сообразила: конверт со снимками Гри вскрывал наш Ваня.

   Когда Гри исчез, я безуспешно пыталась найти его, но потом, поговорив все с тем же Коробковым, решила: не стоит искать мужа. А в тот день, когда увидела фотографии и вскрытый конверт, сообразила: Иван видел Гри уже после того, как мы расстались. И теперь я вновь страстно мечтаю выяснить, что случилось с моим мужем. Напрямую задать вопрос Ивану нельзя, а как подъехать к нему на хромой козе, я до сих пор не придумала.

   Сзади опять завыла «Скорая». У меня неожиданно сильно заболела голова, я потерла рукой затылок, увидела вывеску «Аптека», удачно припарковалась прямо у входа и пошла за лекарством.

   Помещение аптеки оказалось маленьким. К единственному прилавку, за которым стояла пожилая медлительная женщина в белом халате, змеилась очередь. Я пристроилась в хвост. Передо мной стояли девушки, блондинка и шатенка, они громко разговаривали:

   — Ваще ниче Леха о себе рассказывать не желает, — жаловалась блондинка. — Давно вместе живем, уже целую неделю, а он молчит партизаном.

   — А че он тебе натрепать должен? — удивилась шатенка. — Че те надо-то?

   — Ну ты даешь, Ань! — перекатывая языком жвачку, возмутилась белокурая. — Че, вот так замуж идти, ни фига не выяснив? Кто у Лехи родители? Может, бомжары или наркоши. Где он бабки рубит? Кем работает? Квартира, где мы целых семь дней хозяйство ведем, его собственная или снятая? А если своя, вдруг ипотека? На фига мне тогда с ним жить? Придется же до пенсии банку за нее платить!

   — Ну, ваще, Наташк, — заржала шатенка, — главное в семье любовь. А Леха че, тебе предложение сделал?

   — Нет, — после небольшой паузы ответила Наташа, — пока помалкивает. Любовь у нас есть. Только меня денежный вопрос колбасит. Он че, на ребенка-то заработает? Нам отдыхать в Египте на грязном пляже или, как Машка, на Мальдивы летать?

   — Ишь ты замахнулася… — протянула Аня. — У Машки мать богатая и муж с баблом. И чем тебе Египет плох?

   — Всем, — надулась Наташа. — Там тока убогие кучкуются. Хорош меня воспитывать, лучше скажи, че сделать, штоб Леха все рассказал. Про родителей, зарплату, квартиру.

   — Не, в непонятках я, — процедила Аня. — Спроси его!

   — Ты че, оглохла? — повысила голос Наташа. — Сто разов вчера приставала. Аккуратненько так, не нагло, скромно говорила: «Леха, мы с тобой целую неделю вместе живем. Познакомились во вторник, сегодня тоже вторник. Пора мне с твоими предками увидеться. Давай купим мне новое платье, штоб я перед ними оборванкой не выглядела».

   — И он че? — заморгала Аня.

   — А ниче! Тока ржет и шутит: «Мать у меня в Генштабе служит, дома оружия полно. Не хочу, чтоб она тебе в глаз стрельнула». Он у меня юморной, нескучно с ним.

   — Ну, тогда ниче тебе не подскажу, — расстроилась Аня.

   Стоявшая перед девушками пожилая дама обернулась.

   — Уж простите, я совершенно случайно услышала вашу беседу.

   — Ниче, бабуля, — приветливо отозвалась Наташа, — мы не секретничаем, за жизнь болтаем.

   Старушка чуть склонила голову.

   — Девочки, я пятьдесят лет замужем.

   — Вау! — хором воскликнули девицы.

   Потом Аня добавила:

   — Так долго ваще не живут.

   — Живут, если понимают, как с мужем обращаться надо, — улыбнулась дама. — Мой Сергей Иванович тоже не особенно говорлив, но я научилась из него сведения вытягивать. Сначала надо приготовить вкусный обед, в квартире убрать, рубашки постирать-погладить. Как только супруг в дом войдет, с улыбкой его встретить, за стол посадить, накормить-напоить. И вот когда Сергей Иванович сигаретку закурит, я ему нежно говорю: «Ну, милый, как дела? Что на работе?» Муж после вкусного сытного ужина доволен, как кот, расслабился, перестал осторожничать, тут и бери его голыми руками. Главное, чтобы он понял: дома его любят, обхаживают, за женой он как за каменной стеной. Стань ему лучшим другом, и он откроется. Для мужиков главное друга найти.

   — Ну ваще… А я готовить не умею, — призналась Наташа. — Тупое занятие, можно ведь в кафе пойти. И постирать он сам может. Я ему не раба!

   — Если ты парню козью морду корчишь, еды вкусной дома нет, в бачке гора рубах грязных, то не удивляйся, что женишок шуточками отделывается. Он тебе не доверится, — продолжала дама. — Еще раз повторяю: хочешь намерения мужчины узнать — подружись с ним. Нам женская хитрость от природы дана, надо ею пользоваться.

   — Бабушка, что вы хотите? — спросила провизор.

   Дама повернулась к прилавку, а я, забыв про таблетки от головной боли, выскочила из очереди. Потому что подумала: я, конечно, профессионал, но вот с женской хитростью у меня плохо, да и большого опыта общения с мужчинами нет. Спасибо вам, незнакомая пожилая женщина, теперь я понимаю, как надо действовать, чтобы Иван рассказал о Гри.

   Очутившись в книжном магазине, я спросила у продавщицы:

   — Где можно найти кулинарную книгу?

   Девушка показала рукой на стеллаж.

   — А вон они.

   Я подошла к полкам и начала изучать ассортимент. «Кухня народов мира», «Рецепты Прованса», «Как печь пироги», «Кулинарная книга хорошей хозяйки»… Вытащив последний том, я открыла его, наткнулась на рецепт кролика в сметане и начала читать: «Вам понадобится 1 тушка кролика, 0,5 л красного вина, 0,5 л водки, 1 л пива, стакан вишневого ликера, 200 мл виски, 100 мл джина, 1 чайная ложка сметаны, 16 шт. ягод Кужу, 7 горошин Тхамри, Васико по вкусу, четыре пластины сушеного вольпинара, красная австралийская соль, 4 яйца индоутки, печень ящера».

   От изумления я заморгала. Почему рецепт называется «Кролик в сметане», если ее требуется чайная ложка, зато нужно море алкоголя? Что за зверь ягоды Кужу? Где берут горошины Тхамри и пластины вольпинара? Я ничего не знаю о Васико! Кто-нибудь из вас в курсе, кто такая индоутка? Она родом из Индии? Или у нее папаша индюк? Впрочем, может, речь идет о крякве, воспитанной в индейской резервации? И уж совсем загадочен ингредиент «печень ящера». Ладно, посмотрю, как это готовят. Я снова впилась в текст.

   «Вытащите кролика из клетки и задушите его». Книга выпала из рук и шлепнулась на пол переплетом вниз.

   — Ну ваще! Нельзя ли поаккуратнее? — разозлилась продавщица. — Тута не картошкой торгуют, культуру в массы несем. Если порвали, купить придется.

   — Извините, — смутилась я, поднимая книгу, — рецепт меня напугал.

   — И чего страшного в нем может быть? — удивилась девушка. — Не ужастик же, ваще!

   Я подала продавщице красочно оформленную книжку.

   — Прочитайте начало рецепта.

   — Так и чего? — не поняла она, бросив взгляд на страницу. — Все правильно, задушили — и в кастрюльку.

   — Нет ли у вас простых советов для тех, кто почти не умеет готовить? — поинтересовалась я, на всякий случай отступая на пару шагов от кровожадной торговки.

   — Типа для себя или подарить?

   Я уточнила:

   — Для личного пользования. И чтобы никого убивать не пришлось.

   Девица выдернула с полки книжку в мягкой обложке.

   — Во, вам подойдет. «Кулинария для идиоток».

   Я начала перелистывать издание.

   Ровно через час я вытащила сковородку из духовки и пришла в восторг — птица покрылась аппетитной румяной корочкой. Похоже, кулинарный шедевр удался! Правда, пахнет немного странно, от тушки несет каким-то цветком, то ли фиалкой, то ли лавандой.

   Я наклонилась и понюхала сковородку. Понятно, соль оказалась с отдушкой. В холодном виде она не издавала аромата, а когда нагрелась в духовке, появился запах.

   За спиной раздался громкий звонок, машинка сообщила об окончании стирки.

   Мигом забыв про курочку, я поспешила в ванную и вытащила из барабана светло-розовую рубашку. На секунду в голову закралось сомнение: вроде грязная сорочка имела нежно-голубой цвет?

   Я начала внимательно ее рассматривать и успокоилась. Все в полном порядке, более никаких вещей в машинке не было, ничто не могло полинять. Если ваша шмотка во время стирки меняет цвет, то она превращается в тряпку с неаккуратными пятнами, а передо мной сейчас идеальное изделие. Я просто забыла, что рубашка изначально была цвета зари. Интересно, у меня хватит времени погладить ее до прихода босса?

   Звук открывающейся входной двери я услышала в тот момент, когда разравнивала спинку сорочки. Поставив утюг на стол, я выбежала из комнаты и, сияя самой радостной улыбкой, сказала:

   — Привет. Как дела?

   Иван, стоявший лицом к двери, вздрогнул и уронил пакет, который держал в руках.

   — Прости, не хотела тебя напугать, — защебетала я.

   — Не ожидал тебя увидеть, — ответил босс, наклоняясь за ношей, — думал, ты уже спишь.

   Я сделала улыбку еще шире.

   — Время-то еще детское. А что ты принес?

   — Шаурму, — смутился шеф. — Очень есть захотел, купил в ларьке. Могу с тобой поделиться. Надо было пару штук прихватить, но я решил, что ты, как всегда, уже пятый сон видишь. Давай закажем большую пиццу? Ее на двоих точно хватит.

   Я прищурилась.

   — Есть вариант получше. Ты любишь курицу?

   — Приготовленную? — задал гениальный вопрос Иван. — То есть жареную?

   — Ну не сырую же, — развеселилась я. — У нас на ужин бройлер.

   Начальник опять уронил пакет.

   — Кто?

   — Я запекла в духовке курочку, — пояснила я. — Съешь кусочек?

   — С удовольствием, — оживился шеф. — Сейчас, только руки помою…

   Сбросив ботинки, Иван исчез в кухне. Я посмотрела на раскиданные в разные стороны штиблеты, на ветровку, брошенную у зеркала, на стоящий посреди крохотной прихожей портфель, решила отправиться за начальником, сделала шаг и замерла. Стоп! Таня, представь, что выполняешь оперативное задание, конечная цель которого завоевать доверие Ивана ради того, чтобы узнать, где Гри. Я должна стать другом Вани, продемонстрировать ему свою заботу. Значит…

   Я схватила ботинки, аккуратно поместила их на полочку под вешалкой, повесила куртку на крючок, устроила портфель на стуле и, придав взгляду нежность, вошла в кухню.

   Иван мыл над раковиной руки. Услышав шаги, обернулся, закрутил кран, тряхнул кистями, схватил бумажное полотенце и спросил:

   — У тебя что-то случилось?

   Первым моим желанием было сказать: «Вообще-то лапы ополаскивают в ванной. И не надо забрызгивать кухонный столик. А если ты все же это сделал, убери за собой». Но я исхитрилась задушить возмущения на полдороге.

   — Голова болит? — продолжал Ваня.

   Я добавила нежности во взгляд.

   — Нет. Прекрасно себя чувствую. А что?

   — Вид у тебя как у кошки, которая описалась в гостиной на глазах у хозяйки, — сказал шеф.

   На секунду нежность улетучилась, захотелось ущипнуть шефа за нос, причем не легонечко, а с вывертом. Но я тут же взяла себя в руки.

   — Ой, ты такой внимательный… Не всякий человек может правильно понять душевное состояние друга. Я беспокоюсь, понравится ли тебе моя готовка.

   — Да я такой голодный, что камни съем! — объявил Иван.

   Я повернулась к столику, на котором громоздилась сковородка. Ну и как подружиться с таким экземпляром? Моя замечательная курица не булыжник. Хорошо, попытаюсь еще раз. Я обернулась.

   — Что ты хочешь? Грудку? Лапку? Крылышки?

   — Давай ножку, — потер руки босс. — А картошечки случайно нет?

   Вот черт! Про гарнир-то я забыла!

   — Зачем тебе картофель? — спросила я. — Белки и углеводы нужно есть отдельно.

   — Ладно, — согласился Иван, — обойдусь.

   Я аккуратно отрезала окорочок, положила его на тарелку, подала боссу и села напротив.

   Как надо смотреть на мужчину, если хочешь стать ему близким другом? Я подперла подбородок кулаком, слегка подняла брови, округлила глаза, растянула губы в легкой улыбке и уставилась на шефа. Тот быстро отрезал здоровенный кусок курицы, засунул его в рот, пожевал, проглотил и — начал судорожно кашлять.

   Я вскочила, налила в стакан минералки и заботливо вручила Ивану. Он стал пить. Я опять приняла позу нежного заботливого друга: подсунула кулак под подбородок, округлила глаза и… взвизгнула.

   А вы бы как поступили, увидев, что у босса из носа и рта лезет пузырящаяся пена?

   Кинувшись к рулону с полотенцем, я оторвала кусок и сделала попытку вытереть Ване лицо. Шеф отнял у меня бумагу и начал промокать подбородок и щеки, одновременно жадно опустошая бутылку.

   — Дай еще одну, — прохрипел он, отбрасывая пустую тару.

   Я, здорово испугавшись, не понимала, что происходит. В голову полезли совсем страшные мысли. Человек, отравивший родственников и прислугу Захара Назаровича, совсем не глуп, мигом раскусил, что мы с Ваней не семейная пара, а «засланные казачки», и подсыпал Ивану яд. Босс не заходил в дом Гришкиных, он искореняет порчу на фирме, следовательно, преступник вовсе не член семьи, а служащий. Надо срочно вызывать нашу «Скорую». Я схватилась за телефон.

   — Воды… — прошептал Ваня. — Не звони никуда.

   — Тебе плохо! — воскликнула я. — Это отравление!

   — К-курица… — прозаикался начальник. — Вот жуть… Ты ее пробовала?

   — Нет, — ошарашенно ответила я, глядя, как у босса изо рта вместе со словами вываливаются комья пены.

   — Не приближайся к ней, — простонал Иван. — Такое ощущение, что ужин сварили в мыле. Вкус… жуткий… дрянь невероятная.

   Я вскочила, ринулась к сковородке и потыкала пальцем в соль. Рыхлый белый порошок с голубыми вкраплениями после приготовления в духовке превратился в окаменевший монолит темно-желтого цвета. Страшное подозрение заставило меня вздрогнуть. Налив в чашку воды, я плеснула немного на остатки курицы. Ужин, покрытый аппетитной корочкой, стал активно пузыриться.

   Иван убежал в ванную. А я вытащила из мусорного ведра пустую упаковку из-под соли, сфотографировала ее со всех сторон, отправила Димону и сразу ему позвонила.

   — Что за снимок ты прислала? — удивился Коробков.

   — Переведи надпись, — потребовала я, — там есть текст на английском.

   Компьютерщик не стал спорить.

   — Сейчас, уно моменто, врубаю транслейтор… Это означает «стиральный порошок». А что такое?

   — Оперативная необходимость, потом поговорим, — соврала я и уставилась на упаковку.

   Сверху на коробке было четко написано шариковой ручкой «Соль». Нет, я ничего не перепутала, просто консультант из супермаркета идиот. Понятия не имею, что происходит с курицей, когда она запекается в духовке на соли, но, наверное, птичка загадочным образом пропитывается соляными парами. В «Кулинарной книге идиотки» в рецепте подчеркнули: «Ни в коем случае не солите». А у меня цыпа замылилась, обмылилась, промылилась… В общем, не знаю, как назвать еду, которая вобрала в себя средство для стирки.

   Послышались шаги, в кухню вернулся Иван.

   Я поняла, что надо дать какие-то объяснения, и забормотала:

   — Прости, пожалуйста, я не попробовала готовый ужин, купила курчонка в гастрономе. Недобросовестные владельцы магазина, похоже, вымачивают птицу в концентрированном растворе мыла.

   — Зачем? — не понял Иван.

   — Наверное, товар слегка подпортился, и торгаши придавали ему свежий вид, — нашлась я. — Несвежую говядину опускают в раствор селитры, и она делается на вид как парная. Слышал про такой способ? А с курятиной, видимо, поступают иначе.

   Иван Никифорович включил чайник.

   — Я редко хожу по магазинам. У нас Клава хозяйством занимается, мама только готовит.

   — Это твоя сестра? — обрадовалась я смене темы.

   — Нет, домработница, — уточнил шеф.

   Я заликовала. Старушка-то из аптеки права! Надо подружиться с мужчиной, и он все расскажет. Сейчас Иван сообщил о прислуге, а на работе о ней ни разу не обмолвился. Ура! У нас налаживается контакт. Надо закрепить эффект.

   — Хочешь заварю тебе чаю?

   — Чем это пахнет? — задал вопрос Иван. — Вроде паленым.

   — Утюг! Я забыла его выключить! — подскочила я, бросилась в комнату и подбежала к столу.

   Таня, ты коза! Оставила горячий утюг прямо на свежевыстиранной рубашке шефа.

   Я быстро сняла утюжок, и мне захотелось провалиться сквозь землю. Передней части у сорочки просто нет, вместо нее здоровенная дыра с неровными желто-коричневыми краями. Тонкий плед, на котором я гладила, тоже прожжен, подошва утюга почернела.

   — Налицо порча казенного имущества, — неожиданно развеселился шеф, вошедший за мной. — Хорошо, что стол не загорелся. Поджог оперативной квартиры — это серьезно. Не переживай, купишь себе новую блузку. О черт, совсем забыл! У меня же на завтра свежей рубашки нет. Следовало домой заскочить, переодеться. Хотя… В ванной лежит вчерашняя сорочка, сейчас я ее постираю.

   Иван ушел, но вскоре вернулся.

   — Таня, ты не видела мою рубашку? Голубая такая. Вчера вечером, забыв, что нахожусь не дома, я швырнул ее в корзину, а сейчас сорочки там нет.

   Я попыталась ответить, но смогла лишь выдавить из себя:

   — Она… на столе…

   Иван улыбнулся.

   — Не надо так сильно расстраиваться из-за тряпки. Завтра купишь новую. Рубашку мою случайно не видела?

   Ко мне вернулся голос.

   — Я постирала ее.

   — Да ну? — поразился босс. — Огромное спасибо. В шкаф повесила?

   Я впервые поняла, какие эмоции испытывает преступник, начиная каяться во всех грехах.

   — Иван, мне очень неприятно, но я утюжила твою сорочку. Завтра куплю тебе новую.

   — Нет, тут розовая рубашка, — возразил босс. — Не люблю поросячий цвет, он бабский, моя была голубая.

   Я пролепетала:

   — Она была такой до стирки, а после изменила цвет.

   — Шутишь? — засмеялся Иван Никифорович, подходя к останкам шмотки. — Точно, это моя любимая рубашка из очень приятного материала… А почему она больше не голубая? Хотя какая разница…

   Иван Никифорович направился к двери, потом притормозил.

   — Таня, хочешь шаурму? Или лучше пиццу закажем?

   Я сделала отрицательный жест рукой.

   — Ну тогда просто чаек попьешь, сейчас я заварю, — пообещал босс.

   Лучше б он начал орать, трясти перед моим носом своей рубашкой, топать ногами. От того, что Иван не выдал никакой агрессивной реакции, мне стало только хуже. Надо завтра же купить ему точь-в-точь такую, как испорченная.

   Я схватила прожженные останки сорочки, сфотографировала фирменный знак, пришитый под воротником, отправила снимок Лизе и тут же ей позвонила.

   — Знаешь, где можно купить такую сорочку?

   — Вау! — восхитилась Кочергина. — Твой парень одевается у Берлуччи? Да у него денег лом! Ого, даже приве, с ума сойти… Танюшка, ты подцепила олигарха?

   — Что такое приве? — занервничала я. — Кто такой Берлуччи?

   — Самый пафосный производитель мужских костюмов, — затараторила Елизавета. — Наиболее дешевая пиджачная пара у него стоит три тысячи долларов, но это так, в курятнике навоз убирать. У Берлуччи одеваются звезды, политики и просто очень богатые люди. А слово «приве» на лейбле перед его фамилией означает, что прикид выполнен по особому заказу, его шили не в Азии, а в Милане, в ателье модельера, который сам ткань кроил. Сколько может стоить подобная шмотка, не знаю. Очень дорого. Ну и мужик у тебя!

   — Нет у меня любовника, это сорочка Ивана, — тяжело вздохнула я.

   В трубке повисло молчание.

   — Ау, Лизавета, ты здесь? — спросила я.

   — Как у тебя в руках оказалась рубашка Вани? — звенящим голосом поинтересовалась Кочергина. — Он что, ее снял?

   — Гениальная догадка, — захихикала я, — ты на удивление прозорлива.

   — Как ты могла! — всхлипнула Лиза. — Мерзкий поступок! Ты испортила…

   Лиза замолчала. Я впала в изумление. Коим образом Лизавета узнала о происшествии с утюгом? Ведь никого, кроме нас с Иваном, в квартире нет. И в ту же секунду пришло озарение. Квартира! Таня, сегодня ты называла себя козой, и это правильно. Жилплощадь-то оперативная, вся набита камерами, микрофонами, за нами с Иваном Никифоровичем можно легко наблюдать издалека. Как хорошо, что я купила неудобную, но очень красивую шелковую пижаму с колючим кружевом. В обычной байковой я смотрелась бы намного хуже.

   — Ты разрушила нашу любовь, — вдруг сказала Лиза.

   — Что ты имеешь в виду? — не поняла я.

   — Ваня мне намеки подавал, смотрел с интересом, один раз печеньем угостил, все шло на лад, а ты влезла между нами, переспала с ним! — заорала Кочергина.

   — Кто с кем переспал? — оторопела я.

   — Хватит прикидываться! — взвизгнула Лиза. — Поселилась с мужиком в одной квартире… Глупость идиотская, не было такой необходимости. Я еще подумала, в чем смысл супружеской парой прикидываться? Ты сбрендила. Но теперь мне понятен твой план — ты хотела влезть к шефу в койку. Сергеева, ты дура! Ваня тебя бросит сразу, как только в офис вернетесь. И никакими рубашками его любовь не вернешь. Нет любви между вами. Он просто, как все здоровые парни, не пропустил то, что само в руки прыгало. Ну как ты могла моего мужика соблазнить? А я еще считала тебя подругой!

   Тут только до меня дошло, что слова про снятую шефом рубашку Кочергина поняла самым неверным образом. Вместо того чтобы разозлиться и прервать разговор, я отчего-то почувствовала себя виноватой и стала оправдываться.

   — Идея изображать супругов пришла в голову Ивану, мне пришлось подчиниться его решению. Сорочку он скинул и бросил в бачок для грязного белья, а я ее постирала. Никаких интимных отношений у нас нет, не было и никогда не будет.

   — Хватит врать, Сергеева, — перебила Лиза, — постороннему мужику вещи не наглаживают.

   — Я хотела завязать с Иваном дружбу, — призналась я. И мигом прикусила язык. Ни в коем случае нельзя рассказывать о том, что я собиралась расспрашивать шефа о Гри.

   — Продолжай, — потребовала Лизавета.

   — Таня, я чай заварил! — крикнул из кухни босс.

   — Чай заварил? — всхлипнула Кочергина. — Отлично. Ты ему сорочку, а он тебе кофе в постель подает!

   — Чай, — машинально поправила я. — И он не в койке, а на столе.

   Из трубки полетели частые гудки.

   Я уставилась на телефон.

   Веселый вечерок получился: курица в стиральном порошке, прожженная рубашка плюс истерика Кочергиной.

   — Что ты собираешься сегодня делать? — спросил утром Иван, когда я налила себе кофе.

   — Отправлюсь к Гришкиным, посмотрю, как они ведут себя после смерти Елены, — сказала я. — А ты чем займешься? Продолжишь изображать изгонителя порчи на фирме?

   — Пока от моей деятельности никакого проку нет, — самокритично признал босс. — И вообще не очень-то мы продвинулись в расследовании.

   У меня затрезвонил телефон, на экране высветилось имя «Роберт», я схватила трубку.

   — Что ты узнал?

   — Пока немного, — признался Троянов. — Но есть интересная информация. Главным администратором в спа-салоне Макара работает Майя Отпадова. Забавная фамилия показалась мне знакомой. Сначала я не мог сообразить, где ее слышал, потом вспомнил. Отпадова была изображена на одной из обложек журнала «Мужчина и женщина», она «валентинка» Сидорова. Открой айпад, я прислал тебе ее фото.

   Я выполнила просьбу Роберта.

   — Ну и как тебе тетушка с ресепшен? — спросил компьютерщик. — Я имею в виду внешне? Ничего странного не замечаешь?

   — Вроде нет, — пробормотала я, разглядывая грузную молодую женщину с квадратным лицом. — Правда, меня удивляет, чем такая, мягко говоря, не красавица понравилась Валентину.

   — Тань, ты давно посещала салон красоты? — поинтересовался Роберт. — Делаешь косметические процедуры, всякие там обертывания, массажи, краску-укладку волос, маникюр-педикюр?

   — Из всего тобой перечисленного только последнее, — призналась я. — Хожу в обычное, не пафосное заведение около дома, там недорого, работает хороший мастер Танечка Краснова.

   — И как у них выглядит девушка-администратор? — уточнил Троянов.

   Я напрягла память.

   — Их несколько, работают посменно. На мой взгляд, они все близнецы — стройные хорошенькие блондинки с излишне ярким макияжем и завитыми штопором локонами.

   Роберт начал чем-то шуршать. Похоже, разворачивал купленный по дороге на работу бутерброд.

   — В сфере косметологии большая конкуренция. Набор услуг везде предлагается одинаковый: парикмахер, косметолог, солярий, маникюр-педикюр. Хозяева заманивают клиентов, как могут, пытаются внушить им, что оказывают эксклюзивные услуги. Ну, например. Зачитываю: «Уникальные грязевые обертывания для тела. Вы проведете час в бочке из дерева тай-ши, которое растет на юго-востоке Китая, нежась в целительной массе, доставленной из источников Тибета». Я процитировал рекламу одного из заведений. Думаю, бочка сколочена местным дядей Васей на задворках салона, а липкая масса набрана на берегу ближайшего болота.

   — И при чем тут Отпадова? — задала я напрашивавшийся вопрос.

   — Непонятливая ты моя… — хмыкнул Роберт. — Салоны изо всех сил пытаются продемонстрировать посетителям свою успешность, крутость, а девица на ресепшен первый сотрудник, с которым сталкивается клиент. Она — лицо заведения, поэтому обязана быть стройной блондинкой с безупречной укладкой, макияжем и маникюром. Посетитель глянет на нее и сообразит: в салоне хорошие мастера, вон как свою сотрудницу постригли, покрасили, завили. До смешного доходит. В заведении «Мадам Момо» у девочек за стойкой на бейджиках кроме имен написан возраст. Ну, допустим: «Галина. 45 лет». Понимаешь?

   — Нет, — пробормотала я.

   — Бесхитростная ты моя, — засмеялся Троянов. — Представь, ты заруливаешь в парикмахерскую. А там тебя встречает очаровательное юное создание, у которого на груди висит табличка «Аня. 51 год». Ты не удивишься? Наверное, воскликнешь: «Вы прекрасно выглядите!» А красавица в ответ: «Это результат процедур на нашем аппарате мезотерапии. Всего десять сеансов — и минус двадцать лет».

   Я сделала глоток кофе.

   — Извини, Роберт, никак не соображу, что к чему. Если у них хороший прибор, то где тут обман?

   — Медики предупреждают: не пейте с утра тормозную жидкость, — развеселился компьютерщик. — Танюшка, нет техники, способной превратить курагу в сочный абрикос. Очаровашке-блондинке на самом деле не исполнилось и тридцати, на бейджике ей возраст завысили. Вот такой маркетинговый ход.

   — Забавно, — усмехнулась я.

   — Отпадова из салона Гришкина-младшего категорически не похожа на девиц, которых обычно сажают на ресепшен, — продолжил Троянов. — И у меня возникла догадка. Что, если Майя и Елена в прошлой жизни дружили? А потом супруга Захара Назаровича решила помочь приятельнице. Отпадова раньше была красива, но потом почему-то потеряла привлекательность, не могла устроиться на работу, и тогда подруга отправила ее к Макару. Только не спрашивай, почему он взял на ресепшен женщину с неподходящей внешностью. Это самое интересное, но ответа я не знаю.

   — Возможно, Елена знала о Макаре нечто негативное и шантажом вынудила пасынка выполнить ее волю, — подключился к беседе босс.

   — Доброе утро, Иван Никифорович, — поздоровался Роберт. — Я об этом подумал.

   — Перспективная версия, — сказал шеф, — непременно ее проверим. Таня съездит в салон и поговорит с Отпадовой.

   Дверь в дом мне открыла Полина Макаровна. Лицо ее выглядело обычно, на нем не было и следов горя.

   — Думала, врач приехал, — вместо того чтобы поздороваться, произнесла старуха.

   — Кто-то еще заболел? — испугалась я.

   — У Саши депрессия, — поморщилась мать Захара. — Ничего не ест, заперся в детской, по Елене убивается. Неправильно сейчас детей воспитывают, позволяют им безобразничать, игрушками заваливают, а если они двойку получат, сразу психолога зовут, отсюда и бесконечные капризы. Я бы никогда не позволила своему сыну так себя вести. Что за блажь? Подумаешь, жена деда умерла. Она Сашке не родная бабка! Мальчик ленив, вечно на занятия идти не хочет, вот сейчас и придумал, как дома недельку провести, лишние каникулы себе организовать. Ремня бы безобразнику дать, и пусть идет в гимназию! А Захар приказал к Саше психотерапевта вызвать.

   Гневную речь старухи прервал звонок.

   — Вот, прикатил, — поморщилась Полина Макаровна и распахнула дверь.

   — Здравствуйте, — еле слышно произнесла пожилая дама, стоявшая на крыльце.

   — Проходите, — сухо распорядилась Полина. — Плащ повесьте, уличную обувь снимите, руки помойте в туалете на первом этаже, горничная вас к мальчику отведет.

   — Мне бы с Захаром поговорить, — робко попросила гостья.

   — Его нет дома, — отрезала старуха. — И нечего зря болтать. Вас вызвали к школьнику, деньги за услуги я отдам. Еще вопросы есть?

   — Полина, ты меня не узнаешь? — прошептала дама.

   Мать Гришкина прищурилась.

   — Это я, Раиса Кузьминична, — представилась гостья.

   Лицо хозяйки перекосила гримаса.

   — Здрасте вам! Вот уж радость! Что тебе надо?

   — С Захаром поговорить, — повторила посетительница. — Много времени я не отниму.

   — Опять ему про свою несчастную судьбинушку запоешь? Решила денег выклянчить? — нахмурилась бабка. — Снова смертельно заболела? Что на этот раз? Мозг через нос вытек? Ступай с богом, больше никто тебе тут не поверит. Пару раз приличные суммы вытянула, и хватит. Прозрел Захар. Да и не ко времени ты заявилась, покойник у нас в доме.

   — Ой, ой! — испугалась Раиса Кузьминична. — Не Макар ли умер?

   — А ты никак имя родного внука еще помнишь? — всплеснула руками Полина Макаровна. — Вот уж изумление!

   Я вздрогнула. Внука? Значит, это мать Светланы, первой жены Захара Гришкина?

    Раиса Кузьминична опустила голову.

   — Злая ты, Полина. Хоть бы спросила, зачем мне Захар понадобился.

   — Чего время зря тратить? И так понятно, ты за деньгами прискакала, — скривилась хозяйка, — снова про свои мифические болезни саги слагать будешь. И какая напасть у тебя сегодня? Онкология и рассеянный склероз уже были, причем обе болезни сразу. Потом, поправь, если я ошибаюсь, ты на оба глаза ослепла, в сумерках ходить не могла, по стеночке ползала. Следом приключилась аневризма, не помню, в каком месте, она вот-вот лопнуть была должна. Захар мне про твою брехню не рассказывал, я случайно о твоих напастях узнала и спросила у сына, почему ты, такая вся из себя больная, до сих пор не умерла. Забыла, Райка, что я медицинский институт окончила? Ладно, онкологию теперь лечат. Но склероз-то рассеянный нет, его только в стадию ремиссии загнать можно. Справочник болезней ты прочитала, симптомы изучила, и давай деньги клянчить. Захар к медицине отношения не имеет, его надуть легко, а мне сразу понятно стало: ты врешь. Глаза у тебя от рассеянного склероза плохо видели? А где нарушение походки? Падение веса? Недержание мочи? Уходи отсюда!

   — Ты меня всегда ненавидела, — всхлипнула гостья. — И Светочку на дух не переносила. Бедная девочка из-за тебя умерла.

   Полина Макаровна всплеснула руками.

   — Совсем ополоумела? У Светки аппендицит случился после того, как она из одной поездки вернулась. И как мне относиться к невестке, которая дома пять дней в году показывается? Макара я воспитывала. Тебя я около внука не видела. Как же, Раиса у нас больная-пребольная… Но ты до сей поры жива, щечки румяные, глазки сверкают.

   По щеке гостьи потекла слеза.

   — Я-то пока кое-как скриплю, а вот Вадика больше нет, — завсхлипывала она. — Умер мой любимый мальчик, мое солнышко, а похоронить его не на что. Вот я и вынуждена с протянутой рукой по родственникам ходить, подаяние просить. А кто у меня из близких есть? Один Захар. Вы живете богато, счастья полные карманы, потому и приползла к вашему порогу, бросьте мне, нищей, копеечку.

   Полина Макаровна ехидно улыбнулась.

   — Раиса, неудачный ты день для своего спектакля выбрала. И роль плохо выучила, она напоминает детские стихи Маршака про несчастных котят: «Тетя, тетя кошка! Выгляни в окошко. Есть хотят котята. Ты живешь богато. Обогрей нас, кошка. Покорми немножко!» Ступай с богом.

   Полина Марковна хотела захлопнуть дверь, но Раиса Кузьминична уцепилась за ручку и повисла на ней со словами:

   — Не уйду, пока Захара не увижу!

   И тут, словно по волшебству, в холл вышел хозяин дома.

   — Захарушка! — завопила гостья. — Здравствуй, сынок!

   — Это кто? — отрывисто спросил Гришкин.

   — Неужели не узнал? — закричала Раиса Кузьминична.

   — Теща твоя в гости прибыла, — язвительно пояснила Полина Макаровна, — мать Светки. Опять заболела, и Вадим у нее умер.

   Захар молча развернулся и исчез в глубине дома.

   — Сыночек, ты куда? — взвыла тетка на пороге, отчаянно пытаясь удержать дверь.

   Гришкина рванула на себя створку. Посетительница не поняла ее маневра, дернула дверь в свою сторону, и тут Полина разжала руки. Сила инерции поволокла гостью назад. Раиса Кузьминична попятилась, ступила ногой мимо ступеньки и шлепнулась. Полина Макаровна уперла руки в боки.

   — Отлично. Надеюсь, наконец-то ты сломала ноги-руки, и теперь тебе на самом деле понадобится доктор. Видишь в холле женщину? Это главный редактор телепрограммы «Скандал». Если сейчас вон не уметешься, я ей всю правду про тебя, Светлану и Вадима расскажу. Накроется тогда твой бизнес, ни одного клиента не найдешь!

   Раиса Кузьминична начала судорожно рыдать, по ее щекам градом катились слезы.

   — Полина, помоги, мне плохо…

   Но хозяйка захлопнула дверь и сердито сказала мне:

   — Не смотри так! Раиса врунья и комедиантка, все у нее в порядке. Надеюсь, ты не будешь болтать направо и налево о случайно увиденной сцене?

   — Я не рассказываю о том, что происходит в домах клиентов, — парировала я. — В противном случае лишусь работы. Но вам не кажется, что у Раисы Кузьминичны действительно случилось горе? Она плакала по-настоящему. Вдруг ей и правда не на что похоронить родного человека?

   Полина Макаровна поманила меня пальцем.

   — А ну, иди сюда, присядем в гостевой.

   Мы вошли в небольшую комнату, хозяйка опустилась на диван, я устроилась в кресле.

   — Раиса истеричка, — без вступления сказала Полина, — и актриса талантливая. Соврет что-то и будет роль исполнять, потом в собственную ложь поверит, взвинтит нервы и давай рыдать. Слезы у нее текут, а горя-то нет, придумано. Еще она любит ерунду в драму превратить. Предположим, у нее в метро в час пик оторвали пуговицу. Большинство людей на это внимания не обратит, а Раиска прибежит и застонет: «В подземке столкнулась с террористом! Он на меня напал, одежду в клочья изорвал, я голой-босой осталась, без сумки, квартиры, машины. Захар, дай мне денег на шубу, сапоги, автомобиль и квартиру». В первый раз услышав авантюрное сочинение, я поверила Раисе. Сама к сыну отправилась, велела ему теще помочь. Не нравились они мне обе, ни Райка, ни Светка, но ведь близких в беде бросать нехорошо. И началось! Каждый день у Раи несчастья: то у нее кухню затопит, нужен ремонт, да и мебель взамен развалившейся требуется, то в магазине сумку украдут, а в ней много денег было, то за новым телевизором отправилась, а в торговом центре опять же вор ее обчистил. И все это за один месяц! Что бы ты на моем месте подумала? Отвечай честно, не юли.

   Я откинулась на спинку кресла.

   — Бывают у людей периоды неудач, но у Раисы Кузьминичны их слишком много. А почему вам Светлана не нравилась?

   — Невестка считала себя великим фотохудожником, — фыркнула старуха. — Возьмет копию известной картины и вставит в нее фото заказчика. Портрет Наполеона Бонапарта кисти Давида знаешь?

   Я напрягла память.

   — Полководец в военной форме, с красным плащом на плечах, сидит на белом коне, который поднялся на дыбы? Да, конечно, видела это полотно, оно известное.

   — А теперь представь, что вместо великого француза на лошади восседает толстопузый мужик лет шестидесяти пяти, облаченный в форму маршала несуществующих войск, — развеселилась старуха. — Был у Светланы такой заказ, один отставной полковник захотел себя увековечить. Невестка особенно не мучилась, сфоткала военного и на копию картины Давида приляпала. Это искусство? Лучше бы ей кошек в корзинках снимать и у метро постерами торговать, животные хоть мило выглядят.

   Я решила пошутить:

   — На той картине был конь.

   — Несмешно, — отрезала Полина Макаровна. — Жаль, нет закона, запрещающего великие произведения похабить. Когда я со Светой познакомилась, ее мастерскую увидела, на языке вопрос повис: «Кто этот ужас купит? Ничего будущая невестка не зарабатывает». Нынче моему сыну шестьдесят два, а Макару тридцать шесть. Сколько отцу было, когда младенец появился?

   — Двадцать шесть, — ответила я.

   — Денег у него не было, в кармане вошь на аркане, мать вдова изо всех сил бьется, лишь бы семья не голодала. Что фотохудожницу в женихе привлекло? Любви я у нее к Захару не видела. А когда правду про их семейство узнала, то подумала: хитрая дрянь решила приличными родственниками обзавестись, надеется молодого мужа на себя пахать заставить. Но я ошиблась, дураков много оказалось, нарасхват Светкино искусство шло, водилась у нее монета. Я даже поверила, что понравился ей Захар. Сын в молодые годы видным был, спортом занимался. Глупость, вроде снятия порчи, ему в голову еще не приходила, от черных кошек он не шарахался, это Алмазкино влияние, цыганка у нас после смерти Светы появилась. Кстати, несмотря на то что Светка постоянно с мужиками куда-то улетала, Захар ей не изменял.

   — Невестка заводила любовников? — оживилась я.

   — Нет, секс ей был не нужен, — ухмыльнулась Полина Макаровна. — Красивая, да холодная. Одним словом, бревно! Но не деревянное, а металлическое, полено-то хоть чуть-чуть, да теплое.

   — Вы сказали про отъезды невестки с мужиками, — напомнила я.

   — Это клиенты, — уточнила Полина. — Светка лет за пять до смерти новое направление своей фотожути придумала. Заказчики выбирали картину, над которой издеваться собираются, а потом со Светкой ехали, например, на Байкал, где и создавался «шедевр». Искали нужную точку, наряжали заказчика, как героя картины, и чик, чик, чик. Получался фотоэксклюзив по мотивам чужого произведения.

   Я заерзала на неудобном диване.

   — Недешевое удовольствие. Навряд ли Светлана летала без помощников. Еще ведь надо было договориться с местной администрацией, чтобы разрешили съемки.

   — Смотришь в корень, — похвалила меня Полина. — Я поражалась, что к Светке обращались богатые люди. Неужели они не могли картину настоящего художника купить?

   Я оперлась о подлокотник кресла.

    — А почему Светлана порвала отношения с матерью? — спросила я, ожидая, что Полина Макаровна со всей присущей ей резкостью ответит: «Твое какое дело?»

   Но Гришкина повела себя иначе.

   — Разное можно о Светке сказать: и жена непутевая, и мать никакая, но к Раисе она заботливо относилась — содержала ее, жалела до тех пор, пока не поняла, что та из нее денежки качает. Отец Светы рано умер, девочке годика два было, она его не помнила. Раиска каких-то кавалеров заводила, но в загс ее никто не звал. Кому такое счастье нужно? Работала она тогда во вневедомственной охране, шлагбаум при въезде в какое-то учреждение поднимала. Характер истеричный, жила в двухкомнатной маломерке. И что после свадьбы вышло? Светлана к нам переехала, а мать ее с каким-то мужиком сошлась и от него Вадима родила. Я о ее беременности понятия не имела, невестка рот на замке держала, видно, стыдно было. Когда Макар на свет появился, первым делом я Раисе звякнула. А как же иначе, все-таки мать невестки. Сказала ей: «Поздравляю, внучок у нас теперь есть. Здоровенький. Десятого из роддома забираем, подъезжай». В назначенный день Райки у клиники не оказалось. Захар фотографа нанял, чтобы торжественный выход жены с младенцем запечатлеть, как же тут без второй бабушки. Ждали ее, ждали, потом давай домой звонить. Трубку мужик снял, и Захар попросил позвать Раису Кузьминичну. Тот в ответ: «Она сегодня сына родила. Через неделю из больницы вернется». Опаньки! Вот так номер, у Светланы появился брат Вадик.

   Полина Макаровна откашлялась.

   — Неохота тебе всю правду про дурное яблоко выкладывать, но раз уж начала, закончу. Да и яблоня, от которой оно откатилось, насквозь прогнила. Света братом не интересовалась, у нее и на сына-то времени не находилось. Но деньги матери постоянно давала. А та и рада стараться, давай разные болячки Вадику с раннего детства придумывать.

   Полина Макаровна выпрямилась и засунула себе под спину подушку.

   — Я-то дура думала: родила Раиса в том возрасте, когда женщины бабушками становятся, как, собственно, и с ней получилось, а потому младенец у нее с проблемами. Кстати, помнится, я удивлялась, как это она в пятьдесят лет с лишком забеременеть ухитрилась. Хотя разное случается. А потом, когда Света с матерью отношения разорвала, наружу правда вылезла. Оказалась, что Раисе не пятьдесят пять, а сорок пять. Тоже поздновато для беременности, но большого удивления не вызывает. Дочь свою актрисулька доморощенная, как выяснилось, родила в пятнадцать, а не в двадцать пять, как нам говорила. Школьницей от одноклассника забеременела. Сейчас такое поведение не редкость, а в те годы стыд и ужас это был. Как все открылось? Светлана у Захара вдруг денег попросила, мол, ей очень надо. Сын к тому моменту уже хорошо зарабатывал, от жены вклада в семейную кассу не ждал, говорил мне: «Света молодец, на шубы-колечки у меня не клянчит». А я ему отвечала: «Что-то не вижу у невестки никаких обновок, кроме тех, которые ты преподнес». В общем, когда Светлана с протянутой рукой пришла, Захар спросил: «Что случилось?» «Вадим сильно болен, онкология у него, — сказала жена. — Мама говорит, у нас ему помочь не могут, надо в Америку лететь, там есть больница, где таких несчастных на ноги ставят». Захар не очень-то обрадовался, понял, что речь идет об очень больших деньгах, но сказал: «Подумаю, что сделать можно. К концу недели отвечу, сколько дать смогу». А сам живо частного детектива нанял, велел все про Вадима выяснить. И сыщик такое дерьмо в клюве принес! Вадим оказался геем. Со школьных лет он снимался в порнофильмах, учебу бросил, школу не окончил, от матери уехал. Когда Захар правду о мерзавце узнал, тот жил с богатым любовником, на больного не походил. Таскался со своим партнером по тусовкам.

   Полина Макаровна сделала паузу. Затем продолжила:

   — Когда сын правду про брата жены выяснил, прямо взбесился. Показал Светлане досье, которое детектив собрал, и они вместе поехали к Раисе домой. Рано утром явились. Ба! В квартире другая семья живет. Захар вмиг новый адрес тещеньки разузнал, оба кинулись в тот район, а там дом хороший, не хрущоба. Баба не ждала ни дочь, ни зятя, спросила: «Кто там?» — услышала, что за дверью родственники, перепугалась и принялась юлить: «Встретимся через два часа в кафе. Извините, впустить не могу, у меня не прибрано, сама не одета. Сдала квартиру за десять копеек, себе сняла нору убогую за восемь, живу на разницу». Но Захар пообещал дверь выломать, и Раисе пришлось-таки гостей принять. Вошли сын с женой и обомлели. У его тещи оказалась просторная трешка с отличным ремонтом. Мебель новая, повсюду ковры, дорогие телевизоры, в холодильнике деликатесы. И никаких следов Вадима: вещей его нет, и непонятно, где он живет. В одной комнате у Раисы спальня, во второй гостиная, в третьей кабинет. Хотя зачем он мошеннице? Она же читает по слогам и пишет с ошибками…

   Рассказчица, погрузившись в воспоминания, разволновалась, задохнулась. Отдышавшись, снова завела рассказ.

   — Светлана на обратной дороге недоумевала: «Мать меня к себе домой давно не приглашала, мы встречались в кафе. Она постоянно жаловалась, что жилье совсем обветшало, диван, на котором спит, развалился. Я давала ей деньги — на мебель, на косметический ремонт двушки. Но тех сумм на эти апартаменты и убранство никак хватить не могло. Откуда у нее деньги?» После того случая Захар снова нанял детектива, но теперь, чтобы выяснить правду про Раису. Оказалось, тещенька его выдает себя за народную целительницу. У нее есть купленная пять лет назад избушка в Подмосковье, там она и принимает недужных. Что интересно, люди идут к обманщице потоком. А еще удивительнее то, что кое-кто даже выздоравливает. Узнав истину, Светлана и Захар порвали отношения с Раисой. Но на похороны сын, когда жена умерла, тещу позвал. Потом Райка больше у нас не появлялась, не звонила, не рвалась общаться с внуком. Я о ней и думать забыла. И вдруг сейчас заявилась! Но как пришла, так и вон отправилась. На твоем месте я бы с ней не беседовала, это пустое дело. Лучше обрати внимание на Алмазу, съезди к цыганке.

   — К цыганке? — удивленно переспросила я.

   Полина Макаровна усмехнулась.

   — Как ты думаешь, почему я тебе семейные истории выкладываю? Похвастаться нечем, была у нас паршивая овца в стаде, Раиса, о таком лучше промолчать, а я языком мету.

   — Наверное, вам стало неудобно из-за сцены, которая произошла в холле, — нашлась я.

   Старуха снисходительно посмотрела на меня.

   — Татьяна, я ведь сразу поняла: никакой ты не специалист по порче, а сыщик, в наш дом пришла, чтобы разобраться, кто нас травит. Можешь, конечно, продолжать спектакль. Захар тебе поверил. Сын после жизни с цыганкой на глупости податливым стал, но у меня-то светлый ум. Небось Макар тебя нанял, подсказав, кем лучше прикинуться, чтобы в дом попасть?

   Мне понадобилось время, чтобы подыскать правильные слова.

   — Вы очень проницательны. Как вы догадались, что я не имею отношения к тем, кто избавляет жилье от черной энергии?

   Собеседница прищурилась.

   — Мой сын совсем не дурак в бизнесе, знает, как дела вести, но Алмазка ему мозг порушила. Цыганки это умеют, им владение гипнозом генетически передается. Услышал Захар про твой биоприбор и сразу двери распахнул: входи, Таня, ищи вампира, который из семьи жизнь высасывает. Ты верную тактику применила, чтобы к нам вплотную подобраться. А вот дальше ошибаться стала. В следующий раз, когда решишь другим человеком прикинуться, разузнай, как такие люди себя ведут. Навидалась я всяких колдунов-магов-биоэнергетиков и прочих из того леса. Все они действуют как под копирку. Например, каждый раз, переступив порог, занимаются самопиаром, говорят что-нибудь вроде: «Извините, сегодня я припозднился к вам, ночью работал в квартире у президента, чистил ауру». Все, как один, упоминают знаменитостей, которых спасли от неминуемой смерти, предлагают срочно купить амулеты, волшебные капли без вкуса и запаха, мол, они в два счета сделают человека счастливым, уберут депрессию, вернут молодость и радость жизни. Зачастую целители поселялись в доме, ели у нас с большим удовольствием три-четыре раза в день, кофе пили с пирожными. Имели при себе шумные аксессуары, например, бубен или трещотку. Выглядели смешно, одевались по-идиотски, разговаривали чудно́ или молитвы бормотали, вещали, как все ментально запущено, но ничего, они нас спасут, только придется заплатить больше оговоренной суммы, уж очень здесь все плохо, порча все стены пропитала. И так далее в том же роде. А ты тихая, рта почти не открываешь, других внимательно слушаешь, пилюль из когтей жабы не продаешь, талисманами не торгуешь, об увеличении гонорара не заикаешься, одета как все, от дармовой еды отказываешься, даже кофе не пьешь. Единственное, что о твоей принадлежности к армии мошенников свидетельствует маленький приборчик, которым ты якобы вещи обеззараживаешь. Он мигает лампочками, гудит, эффектно смотрится. Думаю, это какая-то электронная лабуда типа пульта телевизора. Я права?

    — Понятия не имею, из чего мой сосед «порчеулавливатель» смастерил, — улыбнулась я. — Попросила его об услуге, он и сделал.

   Полина Макаровна кивнула.

   — Так и думала. Я никому про тебя не сказала. Почему тебя не выгнала? Захар меня уважает, к моим словам прислушивается, но если речь заходит о колдунах-шаманах, я бессильна. Сто раз твердила ему: «Прекрати лихоимцев в дом тащить, не нужны нам соловьи-разбойники». Но сын не слышит разумных слов. Когда я догадалась, кто ты на самом деле, решила: авось, если ты выяснишь, что у нас в доме происходит, у Захара с глаз повязка, Алмазой накинутая, свалится. Он-то уверен, что порча в особняке бушует. Буду тебе помогать из жадности. Уж больно большие суммы из сына мракобесы вытягивают. Сказать, сколько шаман Гаярд запросил, которого сын нанял, когда Елену из Швейцарии привез? Лучше не надо.

   Старуха протянула мне руку.

   — Ну что? Согласна?

   Я осторожно пожала ее узкую сухую ладошку.

   — Да. Но вам придется ответить на множество моих вопросов. От чего умерла Светлана?

    — И вскоре появилась Елена? — предположила я.

   Гришкина нахмурилась.

   — Ну, не сразу. Какие-то бабы вокруг сына постоянно крутились, но Захар их домой не приводил. Он правильно воспитан, всех подряд в семью не тянет. Лену я увидела пять лет назад, тридцатого декабря. Сын в холл вошел и объявил: «Мама, знакомься, Елена, моя невеста. Мы сегодня отнесли заявление в загс».

   — Вы удержались на ногах? — улыбнулась я.

   — Не из той я породы, чтобы за валокордин при любом стрессе хвататься, — отбрила Полина Макаровна. — Улыбнулась ей, пошла на кухню кофе готовить. А сама думаю: «Ишь ты, молодая, красивая… На олененка похожа — глаза огромные, испуганные. Шуба из соболя новая, а на ногах сапоги с рынка, в руках сумка не пойми где сделанная. Явно доху Захар приобрел, остальное пока у невестки свое. Ох, боюсь я бедных девочек с глазами лани! Ну ничего, как женится, так и разведется, супруга не горб, скинуть можно. Интересно, сколько у нее голодной родни?» Но зря я тогда злилась. Елена оказалась инфантильной, целиком зависела и морально, и материально от Захара, вела себя нормально, подарки не клянчила, радовалась любому пустяку. Драгоценности оставляли ее равнодушной, а вот игрушки приводили в восторг. Принесет Захар женушке плюшевую собачку, копеечную, а та в ладоши хлопает, прыгает. Презентует супруге бриллиантовые серьги, Лена очень постарается радость изобразить, но видно: не нужны ей брюлики. В конце концов даже сын уяснил, что жене лучше ерунду таскать: конфеты, вафли с ягодной начинкой, которые она обожала, глазированные сырки со сгущенкой. Ольгу перекашивало от злости, когда Лена сырки глазированные за обе щеки уплетала, аж крючило женушку Макара.

   — Почему именно сырки такие сильные эмоции у Ольги вызывали? — усмехнулась я. — Не дорогой ведь деликатес.

   Полина Макаровна посмотрела на часы.

   — Ольга все пытается вес сбросить, на диете постоянно сидит, калории считает. А Лена была худая без усилий, хотя ела в три горла, по шесть бутербродов себе на ночь мастерила: на толстом ломте белого хлеба масло, сыр, колбаска, сверху огурчик маринованный, кружок помидора. Возьмет тарелку и в постель, еще чайник с фруктовой заваркой прихватит. Я один раз дверь в ее комнату чуток приоткрыла и внутрь заглянула, интересно стало, неужели она всю эту гору слопает? Гляжу, сидит в кровати, подушками обложилась, на коленях планшетник, телевизор какой-то детектив показывает. На тумбочке сэндвичи, чайник, кружка, коробка дорогих конфет. Значит, сладкое она у себя в спальне прятала, на кухне его не водилось. Пока я за невесткой наблюдала, та бутеры ела, чайком запивала, конфеткой зажевывала, одним глазом в телик смотрела, другим в айпад. Они с Сашей постоянно на планшетнике играли. Один раз меня увлечь пытались. Не помню, как эта глупость называется, но если у мальчика спросишь, он расскажет. Понятное дело, Ольга Лену на дух не переносила, завидовала ей страшно. Макар у нас неудачник, за какое дело ни возьмется — провалит.

   — Театр его прогорел, — поддакнула я.

   Старуха махнула рукой.

   — Глупая идея была. От покойной матери ему квартира в Питере досталась. Макар институт окончил и давай гулять, по вечеринкам бегать. Захар мне сказал: «Пусть перебесится пару месяцев, потом я его к себе на фирму возьму». Лето внук балбесничал, осенью ему отец велел в экономический отдел идти. А лоботряс заявил: «Я человек творческий, не приспособлен к службе в офисе. Хочу куклами заниматься!» Захара от ярости скрутило. Он на Макара наорал, потом остыл и говорит: «Не желаешь мое дело продолжать? Выплывай сам. Ни копейки на твою дурь не дам». Макар недвижимость в Питере продал, театр открыл…

   Полина Макаровна снова махнула рукой.

   — Сейчас у него спа-салон. Внук уверяет, что предприятие прибыльное, но, думаю, он врет. Лопнет скоро, как затея с куклами. Не в отца отпрыск пошел, упорства, целеустремленности в нем нет. Захар другой. В семь лет один поехал в какое-то спортивное общество, не помню, как оно называлось, и записался в секцию. До десятого класса тренировался, занимался бегом, хорошие результаты показывал. Школу с золотой медалью окончил, институт с красным дипломом. Предлагали ему в аспирантуру идти, так нет, устроился на работу. Забыла куда, в какой-то НИИ. Я его упрекнула: «Надо научную карьеру делать». Он ответил коротко, как всегда: «Не хочу на твоей шее сидеть».

   — Почему отравитель нацелился на вашу семью? — задала я самый главный вопрос. — Не знаете случайно, в чем дело?

   — Деньги, наверное, — пожала плечами Полина Макаровна. — Через два года после свадьбы с Еленой сын решил написать завещание, собрался свой бизнес ей оставить. Но Лена воспротивилась, категорически возразила: «Спасибо, конечно, но после твоей смерти мне ничего не надо. Я на твою могилу лягу и умру. «Чудеса техники» должны принадлежать Макару, не женское дело фирмой и магазинами руководить. Все. Точка».

   — Однако… — пробормотала я. — Похоже, Елена обожала супруга.

   — Нет, она просто хитрее всех оказалась, — скривилась Гришкина. — Захар ко мне пришел и заявил: «Мама, я завещание переписал. Елене и ее детям, если они у нас родятся, отойдет весь швейцарский счет. Надо мне только подумать, как обезопасить Лену от бастардов, которые из всех щелей полезут. Ну, это к адвокату вопрос».

   — Бастардов? — подхватила я. — У Захара Назаровича есть внебрачные дети?

   Старуха поморщилась.

   — Алмаза через семь месяцев после разрыва сообщила сыну, что родила от него сына. Вроде как она от нас ушла, будучи в положении. Нахалка потребовала, чтобы Захар признал отцовство, дал мальчику свое отчество, фамилию и платил алименты. А он сказал Алмазе: «Ты мне в момент разрыва о беременности не говорила, всю мою семью до сорокового колена прокляла. Не верю тебе. Получается, ты и на родного ребенка порчу навела? Не мой это младенец, с кем-то другим нагулянный. Подавай в суд». А мне сын объяснил: «Мама, я Алмазу хорошо знаю. Пойми она, что ребенка носит, никогда бы молчать не стала. Точно на меня чужого мальчишку повесить хочет. Не переживай, не найдут в новорожденном кровной связи со мной». Алмаза в суд не пошла, экспертизу делать не стала, и больше мы ничего о ее сыне не слышали. Я тоже считаю, что не от Захара он. Разве бы упустила цыганка возможность посадить ребенка на шею к бывшему любовнику, если б тот был от него? Я и думать о «внучке» забыла. А Захар, похоже, мысль о нем из головы не выкинул, поэтому задумал последнее завещание переписать. Сказал мне: «На девяносто девять процентов я уверен, что ребенок у Алмазы не мой, но один-то процент сомнений остается. Вдруг она после моей кончины в суд подаст и окажется, что ее сын по крови Гришкин? Туго тогда Лене придется. Нужно любые нюансы предусмотреть. Я долго жил холостым, в монахи не записывался, состояние оставлю приличное. Вероятно, и другие «детки» обнаружатся, начнут мошенницы Лене нервы трепать». Вот я сейчас и думаю: может, прав Захар? Вдруг ребенок у Алмазы действительно от моего сына и это она нашу семью изводит? Может, цыганское проклятие работает? Все умрут, Алмазка экспертизу сделает, докажет, что Захар отец ее сына, и приведет отпрыска в наш дом. Как Захар поступит, когда свою кровь увидит? Других-то родных рядом уже не будет, все в могилу сойдут. Кому дело и нажитое оставить? Мой сын тогда точно Алмазкиного выкормыша наследником объявит. Цыгане народ хитрый, расчетливый, много лет могут своей выгоды ждать. Может, Алмаза всех убивает. Или…

   Полина Макаровна на секунду примолкла, я поняла, что ей не очень хочется продолжать разговор. Но старуха все-таки договорила:

   — Что у Захара в завещании написано, все знали, он это не скрывал. Елене счет в Швейцарии, а там денег на пять жизней хватит. Саше, внуку, бизнес. Макару с Ольгой дом и вклады в российских банках. Федору, Лидии, мне и Нине выделялось пожизненное щедрое содержание. И там пометка есть: если кто из наследников умирает, его доля между остальными делится.

   — Получается, что сейчас все деньги Елены и средства умерших достанутся Макару, Ольге, Саше и вам? — бестактно резюмировала я.

   — Верно, — согласилась мать Захара. — Плюс ребенок Алмазы. Его сейчас в завещании нет, но, если все помрут, мальчишка там точно появится. В данный момент пятерым выгодно, чтобы наследников меньше стало: мне, Макару, Ольге, Саше и Алмазе. Никого сбрасывать со счетов нельзя, даже правнука. Но ты думай. Я уже старая, зачем мне гора золота, если прожить ее не успею. А вот остальные молоды, и аппетиты у них ого-го какие. Кто тебя нанял? Макар? Вдруг он, хитрец, решил таким образом алиби себе устроить? Останется один и, когда полиция смертями заинтересуется, скажет: «Я тут ни при чем, хотел убийцу найти, детектива нанял. Разве тот, кто виноват, так поступит?» Никогда не верь словам людей, важно не то, что они сказали, а то, о чем умолчали.

    Закончив разговор с Полиной Макаровной, я начала звонить Ивану. У шефа срабатывал автоответчик. Зато Денис отозвался сразу и отрапортовал:

   — На родине Елену помнят смутно. Мать ее давно на кладбище, братья-сестры плохо закончили. Парни сели на наркоту и от передозировки на тот свет отъехали. Галю, младшую сестру, убил пьяный любовник. Оксана пропала — уехала за покупками в областной центр и не вернулась, где она, никто понятия не имеет. Городок, в котором Лена провела детство, сейчас практически вымер. Фабрику, производившую столовые приборы, закрыли, а на ней все местное население работало. Жители разбежались кто куда, остались одни старики да старухи, навряд ли они что-то интересное расскажут, наверняка давно из ума выжили.

   — Быстро ты все выяснил, — удивилась я. — Как удалось за столь короткий срок материал собрать?

   — Газеты просмотрел, — объяснил Жданов. — В Алывайске раньше выпускался листок с новостями. Лена была у них известной личностью, победительница конкурса красоты, поэтому о смерти ее родственников сообщили на первой полосе. Издание вообще напоминало стенгазету. Вот послушай: «Сегодня у Антонины Прошкиной радость: у ее коровы появилась двойня. Рождение сразу пары телят…»

   — Понятно, — попыталась я остановить подчиненного, но Денис не умолкал.

   — На последней странице, как водится, значится имя главного редактора: Олег Бочкин. Думаю, он один все материалы кропал, подписи под ними такие: Бочкин, Олегов, Очкин, Бокин. Короче, я нашел его в Интернете, мужик блог ведет, ну и порасспрашивал его. Олег все про местных знает. Елена домой не возвращалась, уехала, как в воду канула. Бочкин пытался ее через соцсети найти, но у нее ни в одной из них не было аккаунта. Короче, нет мне смысла в эту сибирскую провинцию лететь, ничего там интересного не обнаружится.

   — Да я уж поняла, что командировка пока не нужна, — согласилась я. — Ищи женщину по имени Алмаза. Она цыганка, но не таборная, жила в Москве, работала в каком-то театре, где поют и пляшут ее соплеменники.

   Дав задание Денису, я соединилась с Трояновым.

   — Близких друзей у Захара Гришкина нет, — сообщил тот. — Правда, когда-то его закадычным приятелем считался Геннадий Марков, но потом они поругались, превратились в конкурентов и более за одним столом не обедают. «Робот-плюс» и «Чудеса техники» враги, не стесняются засылать друг к другу шпионов. «Утка» про вредное излучение, исходящее от часов, выпускаемых Гришкиным, до сих пор жива, ее часто повторяют журналисты разных изданий. Раньше почти весь день Захар проводил на работе, а после женитьбы на Елене стал частенько летать в разные страны. Вторая супруга благотворно подействовала на него, он сменил стиль одежды, стал моложе выглядеть. Захар Назарович очень закрытый человек и терпеть не может праздники, карнавалы и тому подобное. Поздравлять себя с Новым годом или днем рождения запретил. Простые работники шефа в глаза не видели, тот для них мифическое существо, вроде саламандры, о характере и привычках босса ничего не знают. В общем, ничего интересного я не выяснил. Надеюсь, Иван принесет больше информации. Но у меня возник вопрос. Откуда у Захара деньги? Где он взял первичный капитал на создание «Чудес техники»?

   — Продал что-нибудь, — предположила я. — Например, сбыл с рук некую семейную реликвию…

   — Ты дослушай, — остановил меня Роберт. — Я внимательно изучил историю фирмы, и там есть непонятки. Геннадий и Захар поднимали бизнес вместе. Чтобы сделать за границей первую большую закупку товара, Гришкин продал щитовой дачный домик, на шести сотках, а Марков расстался с библиотекой отца, собиравшего редкие книги. Спустя несколько лет партнеры разбежались. Геннадий незадолго до разрыва с партнером весьма удачно женился на дочери Сергея Филиппова, известного в узких кругах под кличкой Табурет. Сей деятель на свадьбе единственной дочки не присутствовал по весьма уважительной причине — находился на зоне. Умер он три года назад. Марина, невеста Маркова, была богатой штучкой с кучей недвижимости: три квартиры в Питере, столько же в Москве, загородный дом, несколько земельных участков в Подмосковье. Всю эту прелесть она получила по акту дарения от разных родственников.

   — Филиппов был не дурак или имел хорошего адвоката, — отметила я.

   Роберт повысил голос.

   — Старый трюк. Человек, который боится ареста и конфискации имущества, приобретает у своего друга, родственника или просто доверенного лица квартиру-дачу, отдает деньги налом в чемодане, а продавец оформляет дарственную на жену или ребенка покупателя. Если следствие начнет копать, спросит: «Почему вы вдруг сделали роскошный подарок Марине Филипповой?», щедрый дедушка Мороз спокойно ответит: «Она моя крестная дочь». И поди проверь, правда это или нет. То есть с развитием бизнеса Маркова все ясно — его молодая жена рассталась с апартаментами в Москве, и Геннадий быстро создал «Робот-плюс». А что у Захара? Небольшая квартирка, где он живет с семьей, и подержанная иномарка. «Чудеса техники» тогда была еще не крупной фирмой, а так себе магазинчик. Сомневаюсь, что после раздела Гришкину досталась крупная сумма. Думаю, полученного ему не хватило бы даже на открытие палатки у метро. И не забудь, это самое начало девяностых, весь мелкий бизнес под пяткой у бандитов, которым надо платить десятину. Ни одна торговая точка не откроется без разрешения криминального авторитета, а за его благосклонность тоже придется отстегнуть бабок. У Геннадия-то таких проблем не было, на момент создания «Робота-плюс» у него в активе была богатая жена, а тесть имел вес в уголовном мире, мог даже с зоны своим людям указания раздавать. А у Захара полная фига. По всем расчетам из двух повздоривших друзей один должен был неминуемо утонуть, а второй выплыть. Но! Спустя три месяца после раздела общего имущества Гришкин покупает здание в Центральном округе, регистрирует фирму «Чудеса техники», открывает магазин, и пошло-поехало. Ну и где парень деньжонок надыбал?

   — В долг взял, — ответила я, — кредит оформил.

   — Тань, вспомни, какое было время! — снова остановил меня Роберт. — Банки только возникают, страну лихорадит, никто много денег в рассрочку лет на двадцать не даст, максимум на три месяца, да еще под головокружительные проценты.

   — Значит, он пошел к барыге, ничего странного в этом не вижу.

   — А вот мне кажется, что это очень интересно, — уперся Троянов. — Надо поработать в данном направлении.

   — Ладно, — согласилась я, — действуй. Кстати, о финансах. Ты проверил, кто перечислил деньги Макару на спа-салон?

   — Занимаюсь, — сердито ответил компьютерщик, — иду по цепочке, очень уж все запутано. Что-то с этим баблом не так. Если оно честное, то зачем так шифроваться?

   — Разумный вопрос, — одобрила я.

   Закончив разговор, я пошла на второй этаж в спальню Елены, но была остановлена звонком от Кочергиной.

   — Привет, Танюш, — сказала Лиза. — Ты со всеми поговорила, а со мной не захотела?

   — Просто не успела набрать, ты сама звякнула, — ответила я. — Как дела?

   — Прости меня, пожалуйста, — зашептала Лизавета, — я вчера ерунду наболтала, чердак мне снесло, жуть как стыдно.

   Я решила спустить все на тормозах.

   — Знаешь, Лизок, вечером голова у меня заболела, я приняла таблетку, заснула, а сегодня вообще ничего про то, чем после ужина занималась, не помню. Не стану больше эти пилюли глотать, они очень странно на мозг действуют. А! Вроде что-то припоминаю! Я шефу рубашку стирала и курицу запекла. Представляешь, что получилось…

   Выслушав мой рассказ о птичке в стиральном порошке и испорченной сорочке, Кочергина расхохоталась:

   — Бедный Иван! Представляю его реакцию.

   — Да уж, шеф выглядел огорошенным, — хихикнула я. — И с рубашкой ужасно вышло. Я решила, что для правдивости легенды про семейную пару надо заняться домашним хозяйством, да только, видно, это не мой конек!

   — Наивная ты, — снисходительно заметила Лиза. — Сейчас никто готовить не хочет. Знаешь, как нынешние девчонки поступают? Идут в ресторан, берут жрачку навынос, дома салат в миску переложат, рыбу или мясо в духовку сунут, а когда парень ужинать сядет, все на стол ставят. Никогда мужик не догадается, что жрачка не домашняя. Я тоже так всегда делаю, беру ужин у «Роберто». Там суперски готовят, цена нормальная. Жаль, кексы не пекут. Иван обожает маффины.

   — А ты откуда знаешь? — удивилась я.

   — Глеб Валерьянович в прошлую пятницу принес целую коробку, — защебетала Лиза, — а Ваня к нам зашел и все слопал. Неужели не помнишь?

   — Нет, не держу в голове всякую ерунду. Зачем?

   — Похоже, Иван тебе вовсе не нравится, — повеселела Кочергина. — Ты в комнате сидела, а когда шеф за шестой кексик взялся, съехидничала: «Иван Никифорович, вы, наверное, на жесткой диете сидите?»

   — Я так сказала? — удивилась я.

    Я пошла вверх по ступенькам. Ну почему мне вчера не пришла в голову идея купить ужин и солгать, что я состряпала его собственными руками? Зачем связалась с курицей и солью? Ладно, первый блин бывает комом, но второй обычно выпекается замечательно. Сегодня непременно зарулю в «Роберто» и вновь буду налаживать с Иваном дружбу. Толкнув дубовую дверь, я вошла в комнату Елены и замерла. Ну и ну! Это спальня замужней женщины, которой должно было вот-вот исполниться тридцать лет? Да нет, я ошиблась, забрела на территорию шестиклассницы, страстной фанатки Барби, плюшевых игрушек и зарубежных телесериалов про любовь.

   Большая кровать застелена покрывалом из меха, выкрашенного в розовый цвет, над изголовьем висит балдахин-пылесборник, на полу стоят тапочки в виде кошечек. У стены секретер под старину со множеством ящичков. На его откидной доске я увидела айпад и открыла его. Надо же, вход незапаролен, здесь одни игры: «Проклятый корабль», «Сумрачная лощина», «Всадник без головы» и куча подобных. А еще инстаграм, в нем фото кота Перси, наряженного самым диковинным образом.

   Перестав изучать планшетник, я потянула на себя один из ящиков. Там оказались всякие мелочи, вроде резинок для волос. Во втором хранились монеты разных стран, больше всего было евро, в третьем — шоколадные конфеты. На подоконнике был айфон на зарядке, вход в него тоже не блокировал код. Я полистала записную книжку. В контактах очень мало номеров: Захар, дом, Саша, салон красоты «Алтосенсо». Подруг у Елены не было, или она общалась с ними по другой трубке.

   Правую стену комнаты занимал стеллаж, на котором сидели плюшевые игрушки, явно размещенные в некоем определенном порядке. Я присмотрелась и не удержалась от улыбки: Лена формировала семьи «плюшек». Вот большой медведь, у него на коленях сидит очень маленькая собачка, рядом восседает лиса, но она меньше Топтыгина. Папа, мама и ребенок. Чуть левее крупный ротвейлер, на спине которого устроилась мышь, к ее передней лапе привалилась зайка в кружевном переднике. На другой полке два Топтыгина, оба в красных одеяниях, «отец» в камзоле, «мать» в бальном платье. Наверное, они продавались вместе. А ребенок у них свинка размером с брелок для ключей. Середину стеллажа занимал здоровенный телевизор, вокруг которого теснились коробки с дисками. Судя по их названиям, Лена фанатела от сериалов «Друзья», «Секс в большом городе», «Ангел любви» и прочих в том же роде.

   В левой стене была дверь. Я распахнула ее и очутилась в квадратном маленьком холле, справа был вход в роскошную ванную, набитую косметикой и парфюмерией. Кафель тут украшен картинками на темы европейских сказок. Другая створка вела из холла в огромную гардеробную. Поверьте, это был настоящий женский рай, он содержался в строгом порядке. Майки, топики, кофты, рубашки, пуловеры, платья, костюмы, брюки — все висело на кронштейнах в определенном порядке. Сначала шли черные вещи, потом белые, кремовые, светло-кофейные, нежно-лимонные, желтые, следом салатовые… Ни одна красная шмотка не попала туда, где хранились синие, платье с короткой юбкой не затесалось между вечерними, шерстяная юбка не очутилась среди вешалок с хлопковыми сарафанами. Туфли выстроились, словно солдаты, встречающие президента. Сумки висели на крючках, за ними пояса и ремешки. Я открыла здоровенный комод. Бог мой! Колготки были расфасованы в белые мешочки с надписями: «Светлые, 8 den, без блеска», «Светлые, 20 den, с рисунком».

   Я вернулась в спальню. Мда… Плюшевые игрушки на стеллаже семьями, коробки с дисками аккуратными рядами. Три фарфоровые кошечки, уютно расположившиеся на тумбочке у кровати, стоят шеренгой и повернуты мордочками в одну сторону. В ящичках секретера содержимое не перемешано: резинки в одном, монетки в другом, заколочки в третьем. Кстати, Елена обожала конфеты, шоколадки у нее повсюду.

   У вас есть дома комод с ящиками? Лично у меня в ванной громоздится нечто комодообразное. Но если спросите, что в ящичках хранится, я не отвечу. У меня там расчески, щетки, старые бигуди, которые давно пора выкинуть, да руки не доходят, фен, новые зубные щетки, упаковки ватных дисков, пара рваных шапочек для душа, купальник до кучи, а еще масса барахла, о котором я не помню. На что угодно спорю, у вас в тумбочке у кровати тоже бардак. Многих женщин вы знаете, которые раскладывают выстиранные чулки по мешочкам, да еще пишут на них, какова плотность эластика? Сама я, собираясь на работу, вытаскиваю из шкафа ком переплетенных колготок и выдергиваю из него подходящую пару. Как правило, «улов» оказывается с дырками. Я чертыхаюсь, даю себе честное слово, что найду время и разберу шкаф, выброшу все ненужное, а затем галопирую в ванную, выуживаю из бачка несвежие, живо стираю в раковине и вешаю на батарею. Зимой колготки быстро сохнут, а летом можно и влажные натянуть, пока добегу до джипа, они станут сухими.

   Снова войдя в ванную, я достала айфон, сделала несколько фото, отправила их Борцову, поставив рядом знак вопроса, и тут увидела маленького, размером с половину моей ладони плюшевого медвежонка в красном камзоле. Он сидел между двумя парами вечерних туфель. Минуточку! А почему мишка здесь? Кто нарушил порядок?

   Я взяла игрушку, отправилась в спальню и похвалила себя. Молодец, Танечка, ты внимательна. Мишутке положено сидеть на коленях у папы. Вот же его семья, два Топтыгина, один в красном сюртуке, другая в парадном платье того же цвета. По какой причине у счастливой пары ребенок свинка?

   Я посадила найденыша на колени к папе, послышался тихий щелчок. Большой медведь наклонил голову и коснулся носом макушки «ребенка», как бы целуя его. Я рассмеялась. Забавно, тут вшиты магниты. Вдруг раздался еще один тихий звук — тело малыша упало на бок, а его голова осталась висеть на носу «родителя». Я осторожно отцепила ее, взяла пострадавшего медвежонка, хотела вернуть башку на место и поняла: это же шкатулка, которая открывается столь оригинальным образом. Ну и что там внутри?

   Когда я перевернула обезглавленного мишку, наружу выпал желтый пластиковый кругляш с торчащей из него узкой темно-коричневой пластиной. Я повертела находку в руках. Знаю, что это такое — электронный ключ. В фитнесе, куда я хожу заниматься, выдают подобные, только красные. А вот и номер шкафчика «V-17», выбитый на круглой части. Где же расположен шкаф, который открывает этот ключик? Стало понятно, почему «крошка» находился в гардеробной: Лена не хотела, чтобы шкатулка случайно открылась при посторонних. Я сфотографировала ключ и тоже отправила снимок эксперту.

   Через пару секунд раздался звонок Глеба Валерьяновича.

   — Танечка, идеальный порядок в доме свидетельствует о желании хозяина держать все под контролем. Большинство женщин жалуется на неаккуратность своих спутников жизни. Многих дам бесит муж, который, приходя домой, расшвыривает вещи по углам.

   Я сразу вспомнила штиблеты Ивана, брошенные вчера в разных концах прихожей, и усмехнулась, а Глеб Валерьянович тем временем продолжал:

   — Но лучше связать судьбу с неряхой, чем с маниакальным аккуратистом, он непременно захочет упорядочить вашу жизнь, составит расписание дня, будет с часами стоять в коридоре и проверять, когда вы вернулись с работы, или впадет в истерику из-за не вымытой вами ложки. Маниакальным аккуратистам свойственна жестокость, подозрительность, скрытность. Многие серийные убийцы любят порядок, даже развешивают рубашки в шкафу по цвету.

   Я вздрогнула.

   — О чем еще могут свидетельствовать гардеробная и спальня на присланных тобой снимках? — говорил Борцов. — Поскольку вещи женские, напрашивается вывод, что комнату занимает дама. Итак. Она с большой долей вероятности нигде не работает, происходит из бедной семьи, в детстве одевалась в обноски, поэтому сейчас обожает покупать вещи. Возможно, ей пришлось воспитывать младших детей в семье, сама не наигралась, отсюда плюшевые игрушки. В этом человеке уживаются наивная, слабая, беспомощная девочка, требующая постоянной заботы, и взрослый, расчетливый, умный человек, который наконец получил то, о чем мечтал, и теперь ни за что не расстанется с обретенным благополучием. Думаю, эта женщина неагрессивна, ребячлива, беспечна, весела, но, если поймет, что кто-то хочет отнять у нее блага, будет способна на самый страшный поступок. Обладает силой воли, упорством, умением достигать цели, но при том жалостлива, добра и испытывает стеснение из-за свалившегося на нее богатства. Интересный человек, неординарный, с большими артистическими задатками. Возможно, проходила лечение в психиатрической клинике. Врачи в таких заведениях приучают больных к строгому порядку, и после того, как пациент выписывается, привычка составлять расписание дня, держать в чистоте квартиру помогает ему контролировать свою жизнь. Хотя могут возникнуть проблемы. Видел я людей, которые после лечения высыпали из тубы таблетки и раскладывали их на столе парами. Здесь главное не перестараться. Таня, в который раз повторяю: я не являюсь дипломированным психологом. Нам необходим грамотный профессионал. Я дилетант, прочитавший энное количество интересных книжек.

   Я остановила эксперта.

   — Давно прошу начальство о таком специалисте, но пока его нет, придется вам выступать в роли знатока человеческих душ. Как думаете, от какого шкафа этот ключ?

   — Понятия не имею, — признался Борцов. — Сейчас пороюсь в базах, авось что попадется.

   — Кто здесь разговаривает? — раздался из коридора мужской голос.

   Я живо положила айфон в карман. Дверь комнаты открылась, на пороге стоял Макар.

   — Это вы, — с облегчением произнес Гришкин-младший.

   — Пришла посмотреть на комнату покойной, — объяснила я.

   — Здесь, наверное, придется делать ремонт, — пробормотал Макар.

   Я показала на стол.

   — Вы разрешите взять айпад и мобильный Елены? Хочу, чтобы на них взглянул наш специалист.

   — Забирайте их навсегда, — разрешил клиент. — Главное, чтобы они не попали в руки к Саше, он уже рвался сюда, хотел завладеть планшетником.

   — Зачем он ему? — удивилась я. — Видела у мальчика в руках свой гаджет.

   Макар потер висок.

   — Я не суеверен, но похоже, что Елена ведьма. Она околдовала ребенка, тот за ней собачкой ходил. Едва появившись в доме, Лена начала Сашу вниманием окружать и вскоре для него авторитетом по всем вопросам стала. К матери Саша вообще не подходит, будто она ему чужая. У моей супруги мало времени, Оля работает, а Елена хоть и считалась моделью, но что-то я не припомню ее съемок, она бездельничала. Жена отца частенько забирала Сашу из школы и куда-нибудь его вела, например, в музей. Оля не может уделять мальчику много внимания. Моя жена предпринимала отчаянные попытки подружиться с сыном, даже научилась играть в тупую электронную сказку, которой он и Елена увлекались. Оля устроила Саше на день рождения совместную семейную игру на компьютере, убедила всех, даже бабушку и отца, за ноутбук сесть и принцессу от злого волшебника спасать. Но сын все равно больше любить мать не стал. У Оли началась депрессия, однажды у нее вырвались ужасные слова: «Ленка отняла у меня сына. Пусть она подохнет».

   Макар сообразил, что ляпнул лишнее, и захлопнул рот. Потом зачастил:

   — Это просто слова, не более! Оля не способна на насилие, моя жена мирный человек! Сейчас она поехала в магазин за платьем для похорон, хочет достойно на них выглядеть. Если вы убили человека, то навряд ли придете на его погребение. Ведь так?

   Я замешкалась с ответом. Макар ошибается. Многие преступники любят присутствовать на похоронах своих жертв. Мы об этом знаем и всегда следим за теми, кто подходит с цветами к гробу убитого, составляем список людей на траурной церемонии. И похоже, муж Ольги ничего не знает о ее первом браке, о странной кончине родителей Владимира Кобыленского. Милейшую Олечку уже подозревали в убийстве двух человек, а теперь погибают один за другим члены ее второй семьи. Правда интересно?

   — Не скрою, Оля завидовала Лене — ее одежде, машине, беспечности, поездкам за границу. Отец очень богат. А у меня с деньгами не особо густо, — частил Макар. — Но, поверьте мне, говорю честно, как на исповеди, жена таракана убить не способна!

   Я потупилась. У серийного маньяка Филимонова жили три кошки. Когда его осудили за убийство двадцати трех женщин, он умолял адвоката пристроить животных в хорошие руки. Некоторые люди никогда не обидят ни собачку, ни киску, им даже муху жаль прихлопнуть, а себе подобных легко отправляют на тот свет.

   — Ну зачем я вам слова Оли, от отчаяния сказанные, передал? — переживал Макар.

   — У вас и Ольги первый брак? — уточнила я.

   — Да, — ответил Макар. — Это легко проверить, если поднять документы загса. Поройтесь в них и увидите, ни я, ни Оля до нашей свадьбы не ставили печати в паспорта.

   Речь его прервало тихое дребезжание, Макар вытащил из кармана мобильный.

   — Да. Слушаю… Как? Она не имеет права поступить с нами таким образом, ей же заплатили! Так, что же делать… Отличная идея! И где я ее за полчаса найду? Больше у нас подобного шанса не будет. Черт! Черт! Нет, не звони суке, пусть приезжает. Вера, заткнись! Сейчас что-нибудь придумаю. Что за день…

   Макар сунул трубку в карман.

   — Какие-то неприятности? — поинтересовалась я.

   Младший Гришкин попытался улыбнуться.

   — Ерунда. Если занимаешься бизнесом, покоя не жди. Кинула меня одна баба. Показалась приличным человеком, я поверил ей, а она просто дрянь.

   — Я могу вам чем-то помочь? — исключительно из хорошего воспитания предложила я.

   Макар ответил, как ожидалось:

   — Спасибо за сочувствие, но нет. Хотя… Татьяна! Вы гений! Ну почему я сразу не заметил сходства? Скорее поехали.

   — Куда и зачем? — предусмотрительно спросила я.

   Макар схватил меня за руку.

   — В мой спа-салон. По дороге объясню суть дела. Очень прошу, не откажите! Буду вам очень благодарен, готов заплатить за услугу.

   Я оценила ситуацию в доме Захара. За Полиной Макаровной больше приглядывать не надо, у нас состоялся весьма откровенный разговор. Старуха знает, что я не специалист по уничтожению вредной энергии. С горничной Алисой я тоже беседовала, та ничего интересного не рассказала, да и работает она у Гришкиных недавно. Саша свалился в постель с нервным припадком, Захар куда-то уехал, Ольга отправилась за нарядом для похорон. Мне не надо бродить по комнатам, изображая борца с нечистой силой. А вот съездить в салон, причем с его хозяином, не помешает. Там на ресепшен сидит Майя Отпадова, хочу познакомиться с ней и аккуратно выяснить: она попала на службу к Макару, просто откликнувшись на объявление о найме администратора, или ее кто-то рекомендовал, ну, например, его мачеха?

   — Очень прошу, — повторил Гришкин, — вы меня спасете.

   — Хорошо, — согласилась я. — Только объясните, зачем я вам понадобилась?

   — Вы не против, если мы поедем на вашей машине? — засуетился Макар. — Моя забарахлила, я ее в ремонт сдал.

   Мне стало смешно. Сначала Гришкин попросил помочь ему, а теперь мне еще надо поработать у него шофером. Дайте глоточек воды, а то так пообедать хочется, что переночевать негде и на шубу денег нет.

   — Не обременю вас? — улыбнулся Макар.

   — Ну что вы, — ответила я, — заодно и расскажете, в чем дело.

   — Трудно вести бизнес, — вздыхал младший Гришкин, пока мы шли к джипу. — Как на бомбе сидишь, не зная, когда рванет, в особенности если дело только раскручивается. Вы не представляете, сколько взяток нужно раздать алчным гиенам! Я человек творческий, ранее руководил театром, писал сценарии, занимался режиссурой. Салон полная смена деятельности, поэтому я нанял управляющего. Но тот, получая немалую зарплату, пальцем о палец не ударял, клиентов не привлекал. Выгнал я дурака, нашел другого, но оказалось, что и этот экземпляр один в один как уволенный. Вот и пришлось мне самому хвататься за вожжи, иначе телега из грязи не выползет. Только дела плохо шли. Представляете, за май в мой салон всего пять женщин обратилось!

   — Маловато, — согласилась я.

   — Я стал искать способы привлечения народа, — продолжал Макар, — обратился в рекламное агентство. А там нереальную сумму запросили за услуги. Я же не нефть из скважины качаю! Решил повесить билборды, так еще дороже запросили. А потом меня осенило: надо найти большие фирмы, где работает множество женщин, и договориться о коллективном членстве.

   Я притормозила у светофора.

   — Коллективное членство? Как в фитнес-клубе? Но разве в салоне красоты надо покупать карту? Там оплачивают процедуру разово.

   Макар постучал ладонью по торпеде.

   — Па-ра-ра-рам! Я гений! На чем зарабатывают фитнесы? Продают членство на год, обещают вам за него бесплатное посещение бассейна, тренажерного зала, групповые занятия. А вот за личного тренера, за халат-полотенце-массаж-еду в кафе все равно клиенту придется раскошелиться. И очень многие, приобретя карту, пару раз побегали по дорожке и забросили нудное занятие, то есть годовое членство оплатили, а в фитнес не ходят. Это очень выгодно для спорткомплекса. Вот я и решил перенять чужой опыт. Мой салон теперь называется «Клуб красоты». Покупаете карту — можете бесплатно хоть каждый день посещать солярий.

   Я перестроилась в левый ряд.

   — Навряд ли найдется человек, готовый постоянно жариться под ультрафиолетом.

   Макар скрестил руки на груди.

   — Там целая программа, расписано, сколько сеансов массажа, визитов к стилисту и так далее вы получите даром, если оформите членство. Я все продумал! Хотите обычную чистку лица? Она включена в карту. А вот за лазерную придется доплатить. Эпиляцию с воском члену клуба проведут даром, зато ультразвуковая за деньги. Слушайте дальше. Я нашел организацию, торгующую мебелью, и убедил ее хозяйку, Алену Ивановну Кутузову, что неухоженная продавщица с прыщавым лицом, с обломанными ногтями и прической типа «утро в курятнике» никогда даже табуретку никому не всучит. Алена неделю колебалась, но я не сидел без дела, узнал, что она страстная фанатка Анастасии Филимоновой.

   — Это кто такая? — спросила я.

   — А, вы сериалы не смотрите, — улыбнулся Макар. — Известная актриса. Уже в возрасте — думаю ей около шестидесяти, — толстая, неуклюжая, этакая бабища из деревни. Всегда исполняет роли вздорных свекровей или долбанутых тещ. Она на самом деле талантлива, многим нравится, говорливая, языкастая. Я в очередной беседе с Аленой якобы случайно обронил, что Филимонова наша постоянная клиентка, обожает грязевые ванны, маски. Кутузова пришла в неописуемый восторг, согласилась купить для сотрудников годовое членство в моем салоне-клубе, но с условием — я познакомлю ее с Филимоновой, та даст ей автограф и сфотографируется с Аленой. Тут я немного растерялся, а потом решил действовать. Долго рассказывать не стану, в итоге Анастасия получила от меня хорошую сумму и сегодня через два часа должна была приехать для встречи с Аленой. И что? Только что актриса позвонила на ресепшен и заявила: «Я у вас там записана на какую-то ерунду, но не приду, занята». Трубку сняла косметолог Вера, она вежливо напомнила Анастасии: «Простите, у вас назначена встреча с фанаткой. Алена Ивановна с утра звонила, интересовалась, в силе ли договоренность, и я подтвердила». «Подумаешь! — взвизгнула Филимонова. — Мне что, теперь свои планы из-за какой-то дуры менять?» Вера занервничала и сказала то, чего говорить не следовало: «Но вам же заплатили!» «Что? — взвилась Филимонова. — Клевета! Я ни копейки не беру за общение с поклонниками. Обожаю своих зрителей! Безмерно люблю! Вот что получается, когда по природной интеллигентности предупреждаешь салон о невозможности его посетить. Я ведь могла вообще вам не звонить. И более не позвоню. Никогда!»

   — Можете подать на звезду в суд, — посоветовала я. — Покажете договор, потребуете у нее назад гонорар, и дело разрешится в вашу пользу.

   — Мы никаких бумаг не подписывали, — неохотно признался Макар. — Она не хотела официального оформления, не желала платить налоги. Человек, который меня с ней познакомил, уверял, что Филимоновой можно верить, она много раз занималась продакт-плейсментом. Правда, еще он упомянул про сложный характер Анастасии, дал советы, как с ней разговаривать. И, упс! Понимаете, как я влип?

   Я начала уходить вправо.

   — Ничего хорошего вас не ждет, Алена обидится, и прости-прощай покупка большого количества карт для сотрудников Кутузовой. Но при чем тут я?

   Макар прислонился к двери.

   — Вы очень похожи на Филимонову и лицом, и фигурой.

   Я сделала вид, что очень внимательно слежу за дорогой. Вот же здорово! Я копия толстой, неуклюжей деревенской бабищи пенсионного возраста? Давненько мне не делали столь изысканных комплиментов!

   — Вы легко сможете сыграть роль Филимоновой, — болтал тем временем мой спутник. — Требуется пустяк — улыбнуться Кутузовой, расписаться на фото, которые у нас есть, сделать пару кадров с Аленой и — до свидания! Буду вам по гроб жизни благодарен! Никогда бы не обратился с подобной просьбой, да обстоятельства вынудили. Где за столь короткое время я могу найти бабень, смахивающую на актрису? Вроде вон они, по улицам носятся, каждая вторая на кучу похожа. Но ведь не согласятся! А та, что соблазнится на деньги, не сможет уверенно Анастасию изобразить. Вы же профессионал, начальница особой бригады, все умеете. Нам сюда, видите вывеску?

   — Думаю, ничего не получится, — отрезала я.

   У Макара вытянулось лицо.

   — Вы передумали? Пожалуйста, не надо!

   Я спокойно продолжила:

   — Дав слово, я не забираю его назад. Только… вполне допускаю, что фигурами мы с актрисой схожи. Но лицо! Алена сразу поймет, что перед ней другая женщина, ее собрались надуть. И вот тогда бизнесвумен совершенно точно не захочет иметь дел с «Клубом красоты».

   Макар ажитировался еще больше:

   — Танюша! Вы мой добрый ангел! В вас море шарма, обаяния и океан артистических данных. Насчет внешности не переживайте, я продумал все до мельчайших деталей. Кутузова ничего не заподозрит, она же с Анастасией вживую никогда не встречалась, знает Филимонову по ролям в сериалах. Но в жизни все актрисы совсем иначе выглядят, чем в кино. За эту услугу я стану вам другом на всю жизнь!

   Я молча вылезла из джипа и пошла к двери, украшенной вычурной резьбой.

    За стойкой ресепшен оказалось пусто, Макар немедленно рассвирепел.

   — Эй! Есть тут кто-нибудь?

   Из коридора выглянула женщина лет сорока, одетая в белый халат.

   — Ой! Макар Захарович! Здрасте. У нас все готово, любимый чаек госпожи Филимоновой заварили, обожаемые ею пирожные принесли. Но что делать-то, актриса ведь не приедет!

   Хозяин принялся метать громы и молнии.

   — Где Майя? Почему у входа никого нет? Вера Семеновна, отвечайте!

   — Я же косметолог, — залепетала сотрудница, — мое дело лицо, тело, процедуры. А Майю вы вчера уволили. Она очень расстроилась, так плакала! Сегодня она пришла, чтобы вещи забрать: чашку, сменные туфли, не бросать же их здесь. А Алена Ивановна только что звякнула, предупредила: «Ровно к назначенному времени прикачу».

   Я посмотрела на круглые часы над диваном. Макар глянул туда же и заорал:

   — Майя!

   Косметолог ойкнула и съежилась. Из недр салона вынырнула полная шатенка с заплаканными глазами и распухшим носом.

   — Ты что себе позволяешь? — прошипел Макар. — Оставила рабочее место.

   — Вы меня вчера выгнали, — напомнила Майя. — Позвонили и объявили: «Ты в салоне более не служишь». Я смену досидела и ушла. Сегодня за своими мелочами приехала, уже сложила их. Между прочим, нашла на кухне ключик-то. И как он туда попал?

   Отпадова положила на стойку желтый кругляш с надписью «V-9» с темно-коричневой пластинкой. Я сделала стойку — точь-в-точь такой электронный ключ Елена прятала в медвежонке-шкатулке.

   Гришкин стукнул кулаком по столешнице.

   — Да, ты уволена, но обязана отработать две недели, пока я подберу новую сотрудницу.

   — Обязана? — растерянно повторила Майя. — Бесплатно?

   — Нет, хозяин заплатит за это время деньги, — влезла в их беседу Вера Семеновна. — Действительно, по закону после того, как работника предупредили об увольнении, он должен ходить на службу еще четырнадцать дней.

   — Ладно, — неконфликтно согласилась Отпадова, — простите, не знала. Думала, раз меня турнули, я должна по-быстрому слиться.

   — Думаю здесь я! — гаркнул Макар. — Остальные живут хозяйским умом. Татьяна, можно я вас временно на попечении администратора оставлю? Надо предупредить коллектив о том, как себя вести. Вы не обидитесь? Отпадова, предложи ВИП-гостье напитки.

   Когда Макар и Вера скрылись с глаз, Майя, растянув губы в улыбке, стала исполнять роль администратора.

   — Добрый день! Мы рады, что вы выбрали наш салон. Желаете выпить чего-нибудь или сразу начнем экскурсию? Покажу вам кабинеты, раздевалки, зоны релакса и энергии. Как к вам обращаться?

   — Татьяна, — представилась я.

   — Прошу вас в левый коридор, — предложила Майя.

   — У вас редкая фамилия, — завела я разговор, шагая по галерее.

   — Папина, — улыбнулась спутница, — до сих пор не встречала никого с такой.

   — А я видела очень красивую девушку, тоже Отпадову. Имени, к сожалению, не запомнила, а вот необычная фамилия в мозгу засела. Может, она ваша родственница?

   Майя открыла один кабинет.

   — Только если очень дальняя. Я не москвичка, приехала в столицу из крохотного городка Алывайск. Вы о таком, наверное, и не слышали. Родители никогда в столицу не ездили, и бабушка с дедушкой тоже. Вот смотрите, здесь у нас мезотерапия безыгольная.

   — Интересно… — протянула я.

   — Прекрасный аппарат, — оживилась Майя. — Кожа не прокалывается, синяков или отеков не бывает.

   — Я про вашу фамилию говорю, — перебила я ее. — Та девушка — звезда, ее фото было на обложке журнала «Мужчина и женщина». Вероятно, она актриса, вам надо с ней познакомиться. Вдруг все же это ваша родственница? Наверняка она поможет новую работу найти. Вы похожи. Если изменить вам цвет волос на блонд, просто одно лицо. Нет, вы точно родня. А если еще потеряете в весе, станете как две капли воды похожи на ту, с обложки. Не обижайтесь, я сама полная.

   У Майи на глазах заблестели слезы.

   — Нет, ваша фигура вызывает у меня зависть. Я занималась спортом и прекрасно вижу разницу между оплывшим жиром и мышечной массой. Вы регулярно посещаете фитнес, можете похвастаться тонкой талией, развитой трапецией, бицепсами. В вашем случае речь идет о трех-пяти килограммах в области бедер, живот совершенно плоский. А теперь гляньте на меня? Свинья! Бегемот! И надежды стать стройной нет. Я принимаю лекарства, которые прописал врач, а они дают сильную прибавку в весе. Красавица, о которой вы говорили, это я, но снимок сделан до болезни. Образования высшего не имею, только десятилетка, была модельная карьера, пик ее случился, когда я «валентинкой» стала. А затем раз — и с вершины съехала. Меня никто на работу брать не хотел, и лишь… Ой, извините, пожалуйста, я не имею права вываливать на вашу голову свои проблемы. Но у меня нервы сдали — только что умерла моя лучшая подруга, единственный человек, который всегда протягивал мне руку помощи, поддерживал. Она скончалась молодой от гриппа, а ведь в Москве даже эпидемии нет. Не успела Лена на том свете очутиться, как хозяин салона об увольнении мне заявил. И теперь я не знаю, что делать. Накоплений никаких, в душе растерянность и страх. Нет у меня будущего.

   — Попробую вам помочь, — сказала я.

   Отпадова вытерла глаза рукой.

   — Вы владеете фирмой, которая берет на службу толстых, состоявших на учете у психиатра теток? Я совершенно здорова, в смысле с головой у меня все в порядке, просто очень давно по глупости, из-за того, что Сергей меня бросил, решила вены порезать. Леночка меня в ванне нашла и «Скорую» вызвала. Мы понятия не имели, что при попытке суицида муниципальные врачи сразу оповещают психиатров. Следовало в платную клинику обратиться, но у нас ума не хватило. И теперь я в западне. В одних местах, куда устраиваться прихожу, говорили: «Нам нужна на ресепшен модель, скиньте вес и возвращайтесь». В других были готовы взять толстуху, но когда начинали меня проверять, сразу вылезала информация, что я состою на учете в психдиспансере. Я убеждала всех, мол, только один раз туда обращалась, с тех пор много лет прошло, но нет, везде сразу дорожку к выходу расстилают.

   — Я знаю фирму, куда вас возьмут, — пообещала я, — непременно дам телефон. Но вы за это ответите мне на несколько вопросов.

   Майя села на табурет.

   — Задавайте.

   Я устроилась на кушетке, застеленной одноразовой простынкой, и вынула из сумки ключ, найденный у жены Захара.

   — Где находится шкафчик, который он открывает?

   Майя вскочила.

   — Этот ключик принадлежал Лене!

   — Верно, — согласилась я, — вашей лучшей подружке, которая убедила Гришкина взять вас на работу. Теперь Елена мертва, и грипп в ее смерти не повинен. Я ищу того, кто лишил ее жизни. Если вы сообщите, что знаете, отплатите ей за все хорошее. Уверена, ваш рассказ поможет поймать убийцу.

   Отпадова опять плюхнулась на табуретку.

   — Вы из полиции?!

   Я подняла руки.

   — Не совсем. И смотрите, ни диктофона, ни какого-либо другого записывающего устройства при мне нет, протокол я не оформляю, просто дружески побеседуем. Кстати, не надо никому сообщать, что я детектив, все в салоне должны считать меня специалистом по уничтожению негативной энергетики.

   Майя приоткрыла рот.

   — Вы это умеете?

   Я покосилась на собеседницу. Постановка на учет в психоневрологическом учреждении и не очень симпатичная внешность осложняют карьеру. Но, может, Отпадову не желают брать на работу потому, что она дурочка?

   — Нет, Майя, я не из тех, кто разгоняет тучи, и не способна никого превратить в жабу, хотя, признаюсь, порой очень хочется это сделать. Поскольку наш с вами разговор в любой момент могут прервать, дайте мне номер своего телефона. Если сейчас не удастся договорить, продолжим позднее.

   Майя продиктовала цифры и выжидательно уставилась на меня.

   — Вы приехали в Москву вместе с Леной? — начала я беседу.

   — Нет, Миронова очутилась в столице на полгода позже, все никак не могла решиться семью оставить, — поморщилась Отпадова. — Мать у нее запила по-черному после смерти мужа, и Лена все хозяйство на себе волокла: корова, коза, куры, огурцы-картошка, братья-сестры. Со скотом и огородом она справлялась, а с детьми нет. Они в отца-уголовника удались, с первого класса воровали, водку глушили, курили, потом наркотой баловаться начали, из дома убегали. Ленка боялась из Алывайска уехать, хотела свою жизнь этим придуркам посвятить, но я ее уломала. Сама-то в столицу приехала, чтобы в театральный поступать. Наивнее той Майи только новорожденные кролики! Конечно, мимо вуза я пролетела, как фанера над Парижем, зато познакомилась с Сергеем. Он фотограф, среди абитуриенток крутился, красивых девочек выискивал.

   Я внимательно слушала Отпадову. Ничего нового в ее истории нет, таких пруд пруди…

   Сергей привел хорошенькую провинциалку к Валентину. Тому девочка понравилась, и владелец журнала сделал из алмаза бриллиант. Сидоров исправил провинциалке зубы, одел-обул ее, отдал в руки стилистов. Майя стала мелькать на страницах его издания, ее снимки привлекали читателей.

   Валентин спал почти со всеми моделями, которых снимали для журнала. Но Майя оказалась исключением — в нее влюбился Сергей, и босс не трогал его девушку, не хотел ругаться с одним из лучших фотографов, известным как в России, так и на Западе.

   Майя перетащила в Москву Елену. Та тоже стала «валентинкой», но удачной карьеры у нее не получилось. В отличие от раскованной Отпадовой, готовой делать шпагат, имея из одежды на теле лишь стринги, стоя на голове, Миронова зажималась, стеснялась камеры, краснела, потела. Правда, в кровать к Валентину прыгнула по первому его зову, в этом случае покрываться румянцем не стала.

   Интерес Сидорова к очередной любовнице иссяк быстро. Через пару месяцев он определил Лену в отряд «ангелочков» — так издатель называл девушек, которых подкладывал своим богатым чиновным приятелям. Ангелочек жил в отдельной красивой квартире, которую оплачивал любовник, получал порой очень щедрые подарки, имел возможность покупать шмотки, но в свет вместе с возлюбленным не выходил. И заводить подруг ангелочку строго запрещалось. Основной задачей девушки было всегда находиться в распоряжении любовника, если у того возникает желание пообщаться.

   Отношения с одним мужчиной длились от пары недель до нескольких месяцев, потом у ангелочка появлялся новый «папик». За свою работу девицы имели неплохие деньги, кое-кто получал в подарок квартиры, машины. Наверное, не стоит маскировать бантиками язву, стоит сказать откровенно: Валентин был сутенером, продавал своих ангелят. Лена пользовалась успехом. Выглядела Миронова очень молодо, обладала веселым характером, подарков никогда не выпрашивала, клиенты ее любили.

   Век «ангелочка» недолог, два-три года, и его крылышки теряют пушистое оперение. Но надо отдать должное Сидорову — он не выбрасывал потрепанных проституток на улицу. Нет, издатель заботился о своих «валентинках», подыскивал им богатых женихов и отправлял подальше от Москвы: Тюмень, Сургут, Алтайский край, Дальний Восток, вот куда улетали ангелята. И у многих жизнь удалась, они присылали Валентину фото своих детей, всегда поздравляли бывшего хозяина с днем рождения или Новым годом.

    Елена продержалась в ангелочках дольше всех. Пять лет! Это был абсолютный рекорд. Чтобы подороже продавать свой лучший товар, Сидоров сделал Леночке новый паспорт, скостил ей возраст. Но в конце концов и Миронова покинула мир продажной любви. Валентин начал искать ей достойную пару и в тот момент как раз познакомился с Захаром Гришкиным — бизнесмен захотел разместить в журнале «Мужчина и женщина» рекламу своей фирмы. Переговоры шли долго, нудно, в конце концов завершились успешно, и мужчины отправились в ресторан.

   Валентин явился с Майей, он поругался с очередной любовницей и взял на встречу Отпадову. Опытный сутенер увидел, как новый знакомый разглядывает его спутницу, и спросил:

   — Нравится?

   — Красивая, — ответил Гришкин.

   — Хочешь, познакомлю с прелестным существом? — предложил Сидоров.

   — Нет, — улыбнулся Захар, — не мой вариант.

   — Ждешь любви? — усмехнулся издатель.

   — Да нет, — ответил владелец «Чудес техники», — обычную женщину, не из армии акул. Желательно молодую, красивую, чтобы детей родила со временем. У меня есть сын, но хочется еще наследников.

   Валентин прищурился и завел разговор о вине. А спустя пару минут Майя получила от шефа эсэмэску: «Зови сюда Ленку. Вели ей нарядиться крестьянкой, объясни, какую бабу Захару надо. Пусть сядет за соседний столик». Отпадова извинилась и вышла. Миронова примчалась в ресторан, когда мужчины доедали мясо. Она надела джинсы, белую рубашку, волосы не укладывала, просто вымыла, наложила легкий макияж и выглядела шестнадцатилетней. Следуя указаниям, она устроилась неподалеку, Валентин изобразил удивление и велел:

   — А ну иди сюда! Что ты здесь делаешь?

   — Добрый вечер, — пролепетала Миронова, — забежала кофе попить.

   — Жалуются на тебя, — сердито сказал издатель.

   Лена старательно изобразила страх. Сидоров пояснил Захару:

   — Это моя модель. Могла звездой стать, но характер мерзкий. Топлес она не снимается, сигарету даже для рекламной съемки в руки не возьмет, если в пару с мужчиной ставят и влюбленных изобразить просят, шарахается в сторону. Выгнать мне ее, что ли? Как считаешь, Захар? Кругом полно девчонок, которые не кочевряжатся. От Ленки одни неприятности.

   — Зачем такую красивую обижать? — улыбнулся бизнесмен. — Давай я найму ее для своей рекламной кампании.

   И Валентин понял: рыбка клюнула.

   Спустя полгода Сидоров позвонил Захару и сказал:

   — Говорят, у вас с Леной, моей строптивой моделью, все о’кей?

   — Прелестная девочка! — воскликнул Гришкин. — Умная, красивая, скромная, хочет детей, семью. Жди приглашения на свадьбу.

   — На праздник приду, утюг подарю, — пообещал издатель, — но есть проблемка. У Лены контракты. После замужества она точно от работы откажется, и с меня потребуют громадную неустойку. Все договоры моделей оформлены на мое агентство.

   Насчет контрактов Валентин беззастенчиво солгал: Миронова была никому не нужна. Специально для Захара Сидоров изготовил фальшивые договоры, и Гришкин оплатил штрафы, которые якобы требовали рекламщики. Лена знала об афере, но ничего не сообщила жениху, поделилась лишь с Майей.

   Итак, Елена стала счастливой женой богатого бизнесмена, а вот у Майи жизнь складывалась не так удачно. Незадолго до свадьбы подруги фотограф Сергей бросил любовницу. Отпадова вскрыла вены, очутилась в больнице. Елена не оставила одноклассницу, по ее просьбе Сидоров согласился взять Майю после выздоровления на работу, предложил ей место секретарши редактора. Но Отпадова распсиховалась, уехала из Москвы домой, перебивалась в провинции случайными заработками, заболела, получила в областной больнице направление на лечение в столицу и заново принялась там обустраиваться.

   На тот момент Валентин уже умер от инфаркта, а к Лене Майя не рискнула обратиться. Ведь лучшие когда-то подруги несколько лет не поддерживали отношений, и виновата в том была Отпадова. Елена, став замужней дамой, несколько раз звонила в Алывайск, предлагала ей помощь, звала назад в Москву, но бывшая модель нелюбезно отвечала: «Отстань, не хочу». В конце концов Миронова, то есть уже Гришкина, перестала ее беспокоить. К тому же Майя полагала, что Лена не захочет общаться с человеком, знавшим о ее прошлом правду. Или, что еще хуже, сочтет приятельницу шантажисткой.

   Майя легла в клинику, а когда вышла оттуда, поняла: все-таки придется попросить помощи у подруги. Не надеясь ни на что хорошее, она подстерегла Лену у входа в фитнес-клуб. Как Отпадова выяснила, что бывший «ангелочек» качает пресс именно в этом заведении? Да просто порылась в Интернете в надежде увидеть приятельницу в соцсетях, не нашла там, зато обнаружила ее фото на сайте спорткомплекса «Ориент». Под снимком стояла подпись: «Приходите к нам — будете выглядеть, как супруга владельца фирмы «Чудеса техники» Елена Гришкина».

   Вопреки мрачным ожиданиям Майи, по-прежнему великолепно и очень молодо выглядевшая Лена не сделала вид, будто не знает полную, дурно одетую женщину неопределенного возраста. Наоборот, обрадовалась, увидев Отпадову, потащила ее в кафе, где они поговорили по душам.

   — В гости тебя пригласить не могу, — сразу предупредила Гришкина.

   — Понимаю и не прошу об этом, — успокоила ее Майя. — У меня лишь одна просьба: пристрой меня куда-нибудь на работу. Денег совсем нет, скоро из комнаты, которую снимаю, выпрут.

   Елена поселила подругу в приличной двушке, оплатила жилье за год вперед и нашла место в салоне красоты, предупредив:

   — Его владелец — сын моего мужа, поэтому будь осторожна, при нем мне не звони. И вообще, мы с тобой незнакомы. Я сказала Макару, что ты сестра моего фитнес-тренера, которую я никогда не видела.

   — Странно, что он согласился взять толстуху с темным прошлым, — вздохнула Майя.

   — Я умею с мужчинами разговаривать, — сверкнула улыбкой Лена. — Не волнуйся, пока я жива, ты будешь сидеть на ресепшен. А жить я собираюсь долго, запланировала Захару троих сыновей родить. Года через два брошу пить противозачаточные пилюли и начну младенцами выстреливать.

   — Хватило бы одного ребенка, — поморщилась Отпадова. — Зачем тебе куча спиногрызов?

   — Я собираюсь быть госпожой Гришкиной до конца жизни супруга, — серьезно ответила подруга. — Захар мне подходит. Пока изображаю для него чуть глуповатого веселого щенка, но планирую постепенно от этого образа уйти.

   — У тебя до сих пор все идет по плану? — развеселилась Майя. — Все по линеечке? Полотенца в шкафу стопочками, кружки в одну сторону ручками стоят?

   — Если у человека порядок в гардеробе, то и в жизни нет бардака, — парировала Лена. — Да, я заранее составляю план и медленно иду к цели. Тот, кто бежит, может упасть, а я нет. У меня будет счастливая семья. А дети — это самое лучшее, что может быть у женщины в жизни.

   — Почему тогда ты до сих пор не забеременела? — удивилась Отпадова.

   — А куда спешить? — улыбнулась подруга. — Мне нужно всех членов семьи до дна узнать. Знаешь, как бывает в жизни. Выскочит бедная девушка замуж за богатого, через девять месяцев ребеночка ему подарит, а через полгода муж с ней разводится. Почему так? У супругов еще дружбы не возникло, один голый секс пока. А какая постель, если ты с животом? И бедную невестку в богатой семье ни свекровь, ни золовки не любят. Она токсикозом мучается, мужу в интиме отказывает, дурнеет, толстеет, истерики закатывает, потом кормит младенца, грудь красоту теряет. Муж на голодном секс-пайке сидит, а мать с сестрами ему в уши шепчут: «Жена тебя не любит, такая страшная стала…» Я не дура, сначала сделаю так, чтобы Захар без меня жить не мог. Папочки на всех домашних завела.

   — Папочки? — не поняла Майя.

   Лена кивнула.

   — Да. В них сведения о родственниках. У каждого человека, как известно, свой скелет в шкафу. Вот, например, Ольга, жена Макара. Она меня ненавидит, вечно гадости говорит, а я в ответ улыбаюсь, чем бабу до бешенства довожу. Но если толстуха совсем обнаглеет, шепну ей на ушко кое-что, вмиг шелковой станет. У меня все четко, без сбоев. Хочу всю жизнь провести в богатстве, с любимым мужем душа в душу, держа его родных на коротком поводке. Они все хороши. Из своры Гришкиных только Саша чистый человечек, никому не нужный мальчик. Ольга-то плохая мать, и теперь я ребенку ее заменила. Нам вместе очень хорошо…

   Сделав паузу в рассказе, Майя вынула из кармана носовой платок.

   — Знаете, меня беседа с Леной потрясла. Ну как можно мечтать жить с «папиком» долгие годы? За каким бесом ей чужой ребенок, если своих детей родить собирается? И нельзя всю свою жизнь распланировать. Правда, она с первого класса такой была. Зайдешь к соседям в гости — у всех бардак. Заглянешь к Ленке — идеальный порядок: кастрюли начищены, по росту расставлены, пьяная мать на чистом белье храпит, ее тапки аккуратненько на коврике стоят. Вот какая у меня подружка была — с железным характером и стальной волей, но очень добрая.

   Отпадова всхлипнула.

   — А что теперь? Лена умерла, и хозяин салона вмиг меня под зад коленом пнул. На квартире, которую она за год оплатила, я могу еще три месяца жить, а потом, если никуда не устроюсь…

   — Эй, вы где? — заорал в коридоре Макар.

   Майя живо вскочила, схватила лежащий на столике запечатанный пакет и затараторила:

   — Теперь о нашей эксклюзивной услуге, голубой глине из самого экологически чистого уголка Африки.

   Дверь кабинета распахнулась.

   — Я рассказываю Татьяне об обертывании, — подобострастно пояснила Отпадова.

   Макар, не удостоив ее взглядом, улыбнулся мне.

   — Процедура с глиной волшебна. Для вас, Танечка, она, конечно же, будет бесплатной. И не одна манипуляция, а весь курс из десяти сеансов. Елене, жене моего отца, эффект очень нравился.

   Я решила поддержать светскую беседу.

   — Мачеха была вашей клиенткой?

   — ВИП-посетительницей, — уточнил Макар, уводя меня в коридор. — Первой получила членскую карту. Бесплатно. У нее был персональный шкафчик, ключ от него клиент обычно уносит с собой, не оставляет на ресепшен. Вам такой же вручат. Сюда, пожалуйста, заходите…

   Заведя меня в небольшой кабинет с кушеткой и какими-то непонятными аппаратами, Гришкин принялся бурно жестикулировать.

   — Идея проста, как веник. Ваша фигура ну прямо как у Анастасии.

   Я наклеила на лицо улыбку. Приятно еще раз услышать, что ты смахиваешь на толстую неуклюжую бабу пенсионного возраста. Честное слово, если б не желание сунуть нос в шкафчик покойной Елены, я бы развернулась и ушла.

   — А вот лицо подкачало, — вещал хозяин салона.

   Мой взгляд устремился к большому зеркалу.

   — Неужели я выгляжу хуже Филимоновой?

   — Ой, ну что вы! Вот ведь сказали! — всплеснула руками Вера Семеновна, стоявшая у какого-то аппарата. — Актрисулька старая гадкая жаба, а вы молодая, красивая, цветущая женщина. Макар Захарович имел в виду, что вы совершенно на Анастасию не похожи, ваше личико за ее мордень не выдашь.

   Младший Гришкин дернул шеей.

   — Сам могу объяснить суть своего высказывания. Итак! Дадим вам наш фирменный халат, вы ляжете на кушетку. Вера покроет ваше лицо особой маской…

   — Она имеет ярко-зеленый цвет и меняет во время действия черты лица, потому что сильно стягивает кожу и мышцы, — снова не удержалась от комментария косметолог. — Вас никто не узнает, точно за Анастасию сойдете.

   — Владелица фирмы, торгующей мебелью, хочет сняться со звездой, — напомнила я.

   — И она фото получит! — взвизгнул Макар. — Встанете с кушетки, и вас с ней запечатлеют.

   — Вы, наверное, забыли про маску, которой покроют лицо лже-Анастасии, — напомнила я.

   — У меня память как у слона, — отрубил Гришкин. — Алене Ивановне обещано фото, а уж в каком виде предстанет звезда, не оговаривалось. Евгений, неси халат.

   — Стойте! Я не знаю, как выглядит автограф Филимоновой, — нашла я новую нестыковку в его плане.

   — Ситуэйшен под контролем, — успокоил меня сын Захара Назаровича. — Вам дадут портрет, на нем карандашом изобразят каракули Филимоновой, вы обведете их фломастером, и гудбай, дарлинг!

   — Ваш халатик… — произнес молодой мужчина, входя в кабинет. — Как вы на Филимонову похожи! Просто родная сестричка! Макар Захарович отлично придумал.

   Я скрипнула зубами.

   — Мужчины, дайте даме переодеться, — потребовала Вера Семеновна. — Нам подготовиться надо.

   Владелец салона и сотрудник удалились.

   — Не слушайте глупости, Женя идиот! — закудахтала косметолог, забирая у меня одежду. — Анастасия по сравнению с вами — гора жира. Нет, вы только посмотрите… Евгений!

   — Что? — откликнулся тот из коридора.

   — Ты какой размер пеньюара принес? — возмутилась косметолог.

   — Икс-эль, — не замедлил тот с ответом.

   — А нужен икс-икс-икс-эль! — заорала Вера Семеновна. — Живей тащи, он в бане висит. Здоровенная хламида до сих пор никому не понадобилась, всем велика.

   Теперь я испытала желание что есть силы ущипнуть косметолога. Великолепно умещаюсь в вещах с маркировкой «М»!

   — Халатик в обтяг не годится, — словно подслушав мои мысли, засуетилась Вера. — И на всякий случай лучше пусть будет попросторней, чтобы фигура, как у Филимоновой, выглядела.

   — Этот в самый раз будет, — забасил Евгений, вваливаясь без стука в кабинет.

   Я, стоявшая в одних трусиках, взвизгнула, сдернула с кушетки одноразовую простыню и закуталась в нее.

   — Не стесняйтесь, — промурлыкал парень, — я врач-стоматолог с дипломом, полным-полно обнаженных пациенток наблюдал, пока практиковал.

   Мне стало смешно. Интересно, кто садится лечить зубы голым?

   — Притащил одежонку? Теперь уходи, — распорядилась Вера Семеновна. — Танечка, укладывайтесь, вам процедурка понравится. Сейчас во многих салонах работают с глиной, но в большинстве случаев клиентов беззастенчиво обманывают — говорят, что она привезена, допустим, с Ближнего Востока, а на самом деле ее не пойми с какой помойки принесли.

   Я умостилась на узкой кушетке.

   — Какая разница, откуда глина?

   Вера Семеновна начала осторожно меня умывать.

   — Глину для косметических целей нельзя брать из ближайшей лужи, только в определенных местах. Каолин бывает белый, голубой, красный, коричневый. Разновидностей много, и каждая предназначена для своих целей: одна для очищения, другая для питания, третья лечит кожные проблемы. Если наложить неправильную глину, в лучшем случае не получишь нужный эффект, а в худшем можно навредить клиенту. Работники салонов часто врут: «Сделаем вам маску из уникального фиолетового желтозема из китайской провинции», и без стеснения заламывают чумовую цену. А на самом деле наносят дрянь из подмосковного болота.

   Перед моими глазами появился запечатанный пакет белого цвета, на нем была этикетка с английскими надписями. Косметолог продолжала:

   — Видите? Не вскрыто, произведено в Италии. Мало кто показывает запечатанную упаковку. Обычно клиент лежит на кушетке, мастер что-то там разводит, потом массу кисточкой намазывает. Если постоянно к одному косметологу ходишь, то ему можно довериться. Но когда впервые в кабинет пришли, нужно быть бдительной.

   — Я последую вашему совету, — засмеялась я. — Только что, продемонстрировав мне пакет, вы уточнили: «Произведено в Италии», а Макар говорил, что глина из Африки.

   — Никто из нас не соврал, — покачала головой Вера Семеновна. — Схема такая: широко известная в мире итальянская фирма, производящая средства по уходу за лицом и телом, закупает в Африке исходный материал. Потом его обрабатывают, расфасовывают и продают дистрибьютору, а салоны приобретают у него. Нельзя намазать на человека глину, взятую прямо из земли, необходимо проверить материал, продезинфицировать. Африканцы на это не способны, а вот итальянцы умеют. Гляньте еще раз на надпись: «Омолаживающая маска из африканской антрацитовой глины. Не содержит искусственных красителей и отдушек. Сделано в Италии».

   — Не владею иностранными языками, — призналась я.

   — Ерунда, — улыбнулась косметолог, — значит, это вам не надо. Потребуется лопотать по-английски — живо научитесь. Не сомневайтесь, маска прекрасная. Елене, мачехе Макара, она нравилась. Это я ее уговорила на процедуру. Госпожа Гришкина на гидромассаж ходила не часто, но бывала, а когда в последний раз пришла, я и сказала: «Вам же, как родственнице хозяина, все предоставляют бесплатно, не упускайте возможность, сделайте маску из глины». Елена согласилась. Потом похвалила эффект.

   — Где Анастасия? — раздался из коридора визгливый голос. — В каком кабинете?

   — Идет… — занервничала Вера Семеновна, быстро размазывая по моему лицу холодную, не очень приятно пахнущую массу. — Лежите спокойненько. Помните, вы — звезда, а Кутузова дворняжка, которая людям кривые диваны продает.

    — Боже! Это правда вы! — закричал пронзительный дискант. — Живая!

   — Зачем вам мертвая Филимонова? — спросила Вера Семеновна. — К косметологу труп ходить не станет.

   — О, Анастасия, это вы! — зашлась от восторга посетительница. — Я сейчас умру от счастья!

   — Только не в моем кабинете, — разозлилась Вера Семеновна. — Хотите тапки отбрасывать — ступайте в холл, а у меня чистота и порядок.

   — Анастасия, дорогая, какое счастье очутиться рядом с вами! — ликовала Кутузова. — Вы дадите мне автограф?

   Я села, уставилась на маленькую щуплую блондинку в огненно-красном платье и молча кивнула.

   — Боже! Она согласна! — заломила руки Алена Ивановна.

   Я посмотрела на косметолога, та закричала:

   — Евгений! Принеси фото Анастасии и…

   Она не успела договорить, как в кабинет ворвался бывший стоматолог и с поклоном подал мне планшетку со снимком и привязанным на веревочке фломастером. Я увидела на фото надпись карандашом и начала медленно ее обводить. Роспись у Филимоновой оказалась простая, без завитушек, сначала шло заглавное «А», затем фамилия, которая заканчивалась небольшим крючком. Жирная линия от маркера полностью закрыла следы грифеля, я полюбовалась на результат своей работы и отдала фотографию Кутузовой.

   Алена Ивановна прижала ее к груди и застыла, закрыв глаза, потом поднесла снимок к глазам и взвизгнула:

   — Но тут написано «А. Пушкин»!

   — Не может быть, — засмеялась Вера Семеновна, — вы ошиблись, почерк у Анастасии неразборчивый. Да?

   Я старательно закивала. Кутузова протянула фото косметологу.

   — Вот, читайте! А. Пушкин!

   — Ну ваще… А в Интернете написано: «Автограф А. Филимоновой», — изумился Евгений.

   Лицо Веры Семеновны стало злым, но она быстро справилась с эмоциями.

   — Анастасия, дорогая, простите! Вы хотели написать своей самой любимой фанатке какое-то пожелание, а мы вам не дали закончить предложение. Так?

   Чувствуя себя китайским болванчиком, я энергично закивала.

   — Прошу вас, продолжайте, — прочирикала Вера, возвращая мне фото.

   Я нацелила фломастер и печатными буквами вывела после росчерка — «наше все», затем поставила две буквы А. Ф. и вернула карточку косметологу.

   — «А. Пушкин — наше все», — озвучила написанное Вера Семеновна. И восхитилась: — Какая глубокая мысль!

   — Раньше у Анастасии другой автограф был, — пробормотала торговка мебелью, — с кучей круглых завитушек.

   — Дорогая, вы обладательница эксклюзивной подписи, — продолжала выкручиваться Вера. — Уникальной, в стиле японской каллиграфии. Филимонова ею недавно увлеклась и изменила манеру подписываться. Теперь она лаконична.

   — А-а-а… — протянула Кутузова. — Можно сделать наш совместный кадр?

   — Звезда согласна, — живо отозвалась косметолог.

   Алена Ивановна неожиданно агрессивно спросила:

   — Послушайте, а чего вы все время языком мелете? Почему не даете актрисе слова произнести?

   — У Филимоновой маска на лице и шее, — зачирикала Вера Семеновна, — горло стянуло. И вообще, что вы капризничаете? Звезда наша постоянная любимая клиентка, делает одолжение постороннему человеку, жертвуя своим законным отдыхом, раздает автографы, а вы претензии предъявляете. Пушкин вам не понравился? Если не любите Александра Сергеевича, Анастасии с вами не по пути, госпожа Филимонова его и только его читает. Утром, вечером, ночью, в перерыве между съемками. Встаньте около кушетки, Анастасия с вами сфоткается, и мы продолжим процедуру. Маска из нашей уникальной глины стоит не одну копейку, а ваши капризы мешают ее действию.

   — Секундочку! — воскликнула Алена Ивановна. И тут же заорала: — Эй, ты! Сюда!

   Из коридора раздались топот, лязг, звон, потом голос Евгения:

   — Вы куда? Туда нельзя, стойте!

   Дверь в кабинет затряслась и распахнулась. Какой-то парень в красной бейсболке начал втаскивать в комнату черные сумки, чемоданы, длинные чехлы, в которых лежали какие-то палки. Одновременно он говорил:

   — Зонтик поставим слева, в тот угол отражатель… А то освещение тут жесткое…

   — Что происходит? Кто это? — оторопела Вера Семеновна.

   — Лучший фотограф России Слава Генетов, — гордо представила незнакомца Кутузова. — Хочу профессиональную съемку, поэтому пригласила мастера. Кстати, я сбегала к стилисту. Хорошо выгляжу?

   Косметолог закатила глаза, Алена же Ивановна неслась дальше:

   — Дорогая Анастасия, вы, конечно же, узнали Славу? Он сказал, что сотни раз фотографировал вас для разных газет-журналов.

   Я поежилась. Ну вот, кажется, наступает момент истины. Генетов в отличие от Кутузовой, которую ослепило сияние, исходящее от нимба звезды сериалов, живо поймет, что имеет дело с самозванкой.

   Слава повернулся ко мне и помахал рукой.

   — Чао, бамбина! С того раза, что мы в последний раз встречались, ты стала еще красивее — загорела, очи голубым огнем на фоне темной кожи горят, очень эффектно.

   Я с интересом посмотрела на Славу, а мебельщица удивилась:

   — У Филимоновой же карие глаза!

   В комнате на мгновение стало тихо. Первым опомнился фотограф:

   — Дорогая, кто вам сказал эту глупость?

   Кутузова приосанилась.

   — Я преданная поклонница Анастасии, не пропускаю ни одной серии, телепрограммы, публикации в газетах, составила альбом фотографий Филимоновой. На что угодно готова спорить: у нее темные глазоньки. А у женщины на кушетке незабудочные.

   Вера Семеновна принялась судорожно переставлять какие-то банки на стеклянном столике. Я, чувствуя себя полной идиоткой, сидела неподвижно.

   Слава хлопнул руками по бедрам.

   — Ха-ха-ха! Фото и сериалы! Вот уж детская наивность! Дорогая, Настя ведь актриса. Сегодня она блондинка, завтра брюнетка, на третий день рыжая. С глазами та же история. Если по сценарию героиня сверкает цыганскими очами, то исполнительнице дадут цветные линзы. Да если наш шоу-биз умыть, вы никого не узнаете! На сцене поет двухметровый кудрявый стройный блондин? Суперкрасавчик? А в реале он метр шестьдесят ростом, лысый и животастый. Дорогая, мы живем в век компьютерных технологий и разных ухищрений. Настена, любовь моя, я бы на твоем месте обиделся на поклонницу и подумал, так ли она к тебе хорошо относится, как говорит. Я-то тебя, дорогуша, сразу опознал.

   Алена Ивановна схватилась руками за щеки.

   — Анастасия! Простите! Умоляю! Не знала, что вы голубоглазка!

   — Пациентке пора умываться, — поторопила фотографа косметолог.

   Генетов засуетился.

   — Алена, сядьте около Насти на кушетку, положите ей руку на плечо. Улыбочка! Еще разок!

   — Вы снимаете с закрытым объективом, — сказала Вера Семеновна, — крышечку не сняли.

   — Так надо, — пояснил Слава, все же освобождая «глаз» камеры, — особая техника, изображение идет прямо через экспонометр.

   — Ясно, — протянула косметолог. — Я не очень-то в фотоделе разбираюсь.

   — Вам и не надо. Я, как всегда, сделаю ра-а-аскошные кадры. Слава — ма-а-ладец! — пропел Генетов. — А теперь опять улыбнемся…

   — Аудиенция закончена, — объявила Вера Семеновна. — Евгений, отведи госпожу Кутузову в кафе, угости ее нашим фирменным чаем и диетическими, отрицательно калорийными пирожными, которые делают людей стройнее.

   Когда Кутузова исчезла из зоны видимости, фотограф, бодро запихивавший в баулы свои приспособления, выпрямился и протянул руку.

   — Мани, мани!

   — За что? — возмутилась косметолог. — Мы вас не нанимали.

   Генетов ухмыльнулся и бесцеремонно ткнул в меня пальцем:

   — Она не Филимонова.

   — А ты не великий фотограф, — вмешалась я. — Пришел без помощника, пытался сделать снимки с закрытым объективом.

   — Я вас выручил, когда вы с цветом глаз спалились, — заныл парень.

   — А мы промолчали, когда ты чушь про изображение через экспонометр нес, — отбила я подачу. — Если не знаешь, объясню: экспонометр — это устройство для определения правильного времени выдержки, а также для инструментального измерения фотоэкспозиции.

   — Ладно, девчата, ничья, один-один, — заржал псевдо-Генетов и ушел.

   — Сейчас умою вас, — засуетилась Вера Семеновна.

   Я встала.

   — Наверное, в ВИП-раздевалке есть душ?

   — Конечно, там несколько кабинок, — ответила косметолог. — Хотите целиком ополоснуться? Вас сейчас Евгений проводит. Гель для мытья, шампунь и крем для тела у нас эксклюзивные. Макар Захарович их закупает во Франции, у Шанель. Запах — закачаешься! Качество отличное, пользуйтесь смело. Вас там никто не побеспокоит, персоналу под страхом смертной казни запрещено приближаться к ВИП-зоне, если над дверью в коридоре красная лампочка горит.

   Разрекламированные косметологом средства для мытья от Шанель не произвели на меня никакого впечатления. Гель оказался жидким, плохо пенился, зато категорически не желал смываться, кожа оставалась скользкой даже после того, как я простояла под душем минут десять. Шампунь, наоборот, взбился на волосах пышной шапкой, но после того, как я размотала полотенце, стало понятно: надпись на этикетке «2 в 1» неверна, кондиционером в составе и не пахнет. Зато вся линия сильно воняла миндалем и лимоном, значит, химической отдушки в ней океан, и к средствам, производимым Шанель, она никакого отношения не имеет. То ли Макара обманул поставщик, то ли сам хозяин решил смухлевать, купил по дешевке дрянь и налил ее в тару с фирменным знаком известного бренда. Кремом для тела я пользоваться не решилась, когда понюхала его и расчихалась.

   Найденный в медвежонке ключ безо всяких проблем открыл нужный шкафчик. Внутри обнаружилась сумка. Я начала изучать ее содержимое: небольшие бутылочки со средством для душа с надписью «Otel villa Rorita», розовые шлепки, прозрачная шапочка для волос, губка, косметичка с пудреницей, губной помадой и тенями, флакон дорогих французских духов, расческа… Обычный набор, такой берут с собой, когда отправляются в салон на процедуры, а после придется принять душ. Но зачем тщательно прятать ключ от шкафчика, в котором хранится всякая ерунда? Я ведь рассчитывала найти нечто интересное.

   Не желая мириться с неудачей, я подняла сумку, перевернула ее, потрясла, но из нее более ничего не выпало. Хотела было сложить содержимое назад, но остановилась. Сумчонка сделана из тонкого материала, из такого шьют чехлы для зонтиков, поэтому, будучи пустой, она должна быть легкой, как перышко, а она тянет на килограмм. И по идее сейчас торба должна напоминать плоский мешок, но она сохраняет форму. Я вывернула ее наизнанку. Надо же, кто-то пришил ко дну кусок другого материала, получилось потайное отделение… У меня, девушки весьма предусмотрительной, при себе всегда имеется много разных полезных штучек, в том числе маникюрные ножницы. Я живо распорола швы и вытащила синюю папку. Внутри оказалось несколько прозрачных файлов с конвертами. Достав содержимое одного, я увидела три фото и газету «Известия» за девятое августа тысяча девятьсот семьдесят пятого года. Осторожно перелистнула пожелтевшие страницы.

   Хм, обычная советская пресса. На первой странице рассказ о том, какими бодрыми темпами колхозники убирают урожай, как что-то запустили в космос и оно прекрасно летает. Что там дальше? Большой театр с оглушительным успехом проводит зарубежные гастроли… Спортсмены выиграли кубок… Умер от инсульта большой ученый, народ скорбит… Погода в тот день в Москве была прекрасной, ни дождя, ни грозы, ни ветра, солнышко, двадцать четыре градуса тепла, нет смога… Ничего удивительного в статьях нет, непонятно, зачем газету положили в конверт. Но раз она там оказалась, значит, имеет ценность.

   Потом я начала рассматривать фотографии. На одной был запечатлен вполне обыкновенный московский дом из серого камня. Снимки сделаны недавно — в объектив попали припаркованные иномарки и щит с рекламой «Чудо-кола для взрослых и детей». Здание же выглядело старым. Я не специалист в архитектуре, но думаю, его возвели в начале прошлого века. На втором снимке была лестничная клетка и дверь с номером «29». На третьем красовалась какая-то фигурка, у нее было несколько пар рук и ног — так в Индии изображают богов. И похоже, статуэтка золотая. Еще в этом прозрачном файлике лежали листы бумаги. На первом цифры: «1952 + 23 = 1975; 1985–1975 = 10 + 100 тыс.». Потом непонятный текст: «Вым емр фкс» и далее в том же духе. Всего файликов семь, фотографии были только в одном, в остальных — странички с абракадаброй.

   Я аккуратно сложила их назад в папку, завязала тесемки и положила ее в свою сумку. Затем засунула вещи Елены в шкафчик и оделась. Попрощалась с Макаром, Верой Семеновной, Майей Отпадовой и уехала.

    Первым, кого я увидела в офисе, оказался Роберт, он стоял у кофемашины.

   — Можешь посмотреть, что у Елены в айпаде? — налетела я на него.

   Троянов обернулся.

   — Привет. Ой, Тань, ты чего такая красная, словно в зале три часа с железом скакала?

   — Не знаю, — удивилась я. — На тренировку не ходила, физической нагрузки ноль, на улице не жарко.

   — Попей чайку, съешь булочку, пока я в айпаде пороюсь, — предложил Роберт. — Или полежи в комнате отдыха.

   — Лучше на диване поваляюсь, — решила я. — Есть не хочется.

   Через час Троянов позвал меня и сообщил:

   — В планшетнике ничего интересного, одни игрушки. Елена была завзятым геймером, зарегистрирована в центре игроков под ником «Zajchik-152», у нее весьма обширная переписка с остальными участниками. Зайчика сто пятьдесят два считали авторитетом, засыпали вопросами и просьбами типа: «Как открыть сундук в призрачном лесу?», «У меня не складывается разбитое зеркало в кабинете гоблина, подскажи, че делать». Ну и так далее. Она подробно всем отвечала. В последние полгода увлеклась игрой «Заколдованный лес». Играть в нее просто: выбираешь какого-то персонажа и руководишь им. Действующих лиц много, Гришкина решила стать королевой Хани. У Хани есть верный помощник — ее сын, принц Чати, основная задача которого спасать мать, когда та попадает в безвыходную ситуацию. Хочешь покажу, как это работает?

   Роберт постучал рукой по соседнему креслу.

   — Садись, гляди. Я Хани, сижу в подвале, где нет ни окон, ни дверей. Вход в подземелье закрыт крышкой с задвинутыми чугунными засовами.

   Я напрягла зрение и увидела в полутьме фигурку женщины с длинными светлыми волосами и диадемой на макушке, одетую в пышное голубое платье и туфли на высоких каблуках.

   — Хани нужно отсюда выбраться, — потер руки Троянов. — Но как? Есть идеи?

   — Никаких, — честно ответила я. — Единственное, что могу сказать: на шпильках, в юбке до пола, с распущенными космами и украшениями очень трудно бегать-прыгать-карабкаться. Хани лучше сменить наряд и завязать волосы в пучок.

   — Это же понарошку, — ухмыльнулся Троянов. — Смотри, а теперь я буду Чати.

   Экран резко посветлел, в его центре суетился молодой человек в камзоле. Он схватил какую-то колбу, опрокинул ее содержимое в горшок, бросил туда непонятные катышки, разбил яйцо, помешал ложкой и перелил полученную смесь в бутылки.

   — Супер! — ликовал Роберт. — Сейчас полью волшебным зельем чугунные запоры…

   — Стой, а кто играет за Чати? — спросила я.

   — Твой покорный слуга, — засмеялся Троянов. — Можно одному все роли исполнять, но это скучно, интересно, когда игроков двое или трое. Вы или в команде, или кто-то тебе пакостит, чтобы Хани не победила.

   Принц выпрямился, от крышки погреба пошел дым, она открылась, и Хани выскочила из темницы.

   Меня охватило любопытство.

   — А что Чати налил на железки?

   — Волшебное зелье, — совершенно серьезно пояснил Троянов. — В его составе зола, крыло летучей мыши, лед, цветы Помпи.

   — Про это растение я никогда не слышала, но смесь всего остального не обладает разрушительной силой. Как она в секунду чугун разъела? — поразилась я.

   — Таня, это же игра! — простонал Роберт. — Ты что, в детстве суп из песка с камнями не варила? Ладно, едем дальше. Если вдруг не знаешь, как поступить, можно попросить помощи у гейм-центра.

   Троянов нажал пальцем на левый край экрана, появилось белое окошко. В нем компьютерщик быстро напечатал: «Нужен зуб дракона!» И через пару секунд в правом углу замигала красная звездочка.

   — Битте-дритте, фокус-покус, — объявил Роберт. — Выбирай подходящий вариант: «Меняю зуб на машинное масло», «Тридцать кристаллов за зуб», «Отдам зуб за разгадку СПП в часах». СПП — это сцена поиска предметов. Надо…

   — Остановись! — взмолилась я. — Уже сообразила, что ничего путного в айпаде нет. И в телефоне Елены мало контактов. Может, у нее имелся еще один мобильный? Но я его не нашла. Вот тебе новая задача: папки, которые жена Захара Назаровича прятала в своем шкафчике в спа-салоне. Тексты зашифрованы.

   — Таня, хорошо, что ты тут, — сказал Глеб Валерьянович, входя в комнату. — У меня есть кое-что о смерти Елены. Спасибо швейцарцу Роже Вернье, подсказал, как быстро определить наличие вируса в крови человека. У покойной он точно был, а сейчас его нет, доктор убрал бяку…

   Роберт крутанулся на стуле и перебил эксперта:

   — От чего же тогда Елена скончалась?

   Борцов сел за стол.

   — Незадолго до смерти Елена выпила… даже не знаю, как это назвать… Компот? Чай? Нечто непонятное. В составе напитка были мука, мел, мед, черный перец, пищевая сода…

   — Стойте! — подпрыгнул компьютерщик. — Дайте-ка я продолжу: молотый кофе, лимонный сок, сырое яйцо. Еще должны быть волшебные таблетки. Весь набор разведен водой в количестве двухсот пятидесяти миллилитров.

   — Абсолютно точно, — подтвердил Глеб Валерьянович. — Поражен твоей догадливостью. Есть лишь маленькое…

   — Это же зелье волшебницы Эсти, — снова перебил его Троянов.

   — Ты о чем говоришь? — опешил Борцов.

   — О компьютерной игре, которой увлекались Елена и Саша, — пояснила я.

   — Колдунья Эсти продает Чати лекарство всякий раз, когда с Хани случаются серьезные передряги, — зачастил Роберт. — То королева превращается в жабу, то ее красоту крадет злой филин.

   Я переспросила:

   — Злой филин украл красоту Хани?

   — Ну да, — кивнул Троянов. — Кожа у нее покрылась прыщами, волосы выпали…

   Роберт замер с открытым ртом.

   — Ты подумал о том же? — спросила я. — Саша слишком серьезно относится к игре и вжился в роль Чати и, когда он увидел подурневшую Лену, решил спасти ее как королеву Хани?

   — Ага. Приготовил мерзотное питье и принес ей, — добавил Троянов. — Все ингредиенты легко можно найти на кухне. Кроме волшебных таблеток, конечно.

   Борцов сложил ладони домиком.

   — А это что такое?

   — Колдовское лекарство. По сюжету, Эсти сама его делает, но из чего, никому неведомо. На картинке таблетки розовые, круглые, типа драже. Сейчас, секундочку… Где это у нас? Вот!

   Роберт показал на экран ноутбука.

   — Видите? Внизу под надписью «инструменты» есть окошки. В последнем то, о чем мы сейчас говорим.

   — Но там хрустальный флакон, — удивился Борцов.

   — А, забыл, что вы не в теме, — протянул Роберт. — Таблетки надо достать. Смотрите!

   Глеб Валерьянович почесал ухо.

   — Мда…

   — Мне в детстве такие витаминки давали, розовенькие, блестящие, — обрадовалась я. — Было вкусно. Сначала сладко, а в конце кисленько.

   — Волшебных пилюль на одну порцию зелья требуется пять штук, — уточнил Роберт, — их собирают во время игры в разных местах.

   — Какие лекарства принимала в последнее время Елена, скажу через пару часов, — вздохнул Глеб Валерьянович. — В ее крови коктейль из препаратов, которые прописал швейцарский врач. Составляющие трудно будет определить. Но вдруг выплывет еще что-то?

   — Отвратительная смесь, которую она выпила, ведь не могла нанести большого вреда ее здоровью? — уточнил Роберт.

   — Привести к летальному исходу такой состав не может, однако легко спровоцирует расстройство желудка, — предположил Глеб Валерьянович.

   Троянов закрыл планшетник.

   — Волшебные таблетки Саше негде было взять. Наверное, мальчик подумал, что зелье и без них сработает, притащил варево Елене, а та его проглотила.

   — Глупый поступок, — поморщился Глеб Валерьянович. — Весьма неразумный для взрослой женщины.

   — Вряд ли Лену можно считать взрослой, — усмехнулся Роберт. — У жены Захара был менталитет восьмилетки.

   — Вовсе нет, — возразила я и рассказала все, что узнала от Майи.

   — Бывшая модель, потом дорогая проститутка, которая изо всех сил старалась исполнять роль наивной бескорыстной девушки, потому что хотела жить счастливо и богато, — резюмировал Роберт, когда я закончила. — Да у нее незаурядные актерские способности были, раз обвела всех Гришкиных вокруг пальца!

   — Ты увидел одну сторону медали, — возразил Глеб Валерьянович. — Есть вторая: ей удалось выстроить крепкие отношения с мужем.

   — Думаю, вначале она была ему благодарна за заботу, внимание, статус жены, обеспеченность, возможность ездить по Европе, — вмешалась я. — А потом, когда получше узнала Захара Назаровича, она нашла в нем много привлекательных черт, и брак по расчету превратился в замужество по любви.

   — Так порой случается, — согласился Борцов. — И такие союзы намного крепче и счастливее тех, которые заключались на пике жгучей страсти. Но для нас важно иное. Елена из многодетной семьи, воспитывала своих братьев и сестер, очень любила их, у нее сильно развит материнский инстинкт.

   — Который включился при виде Саши, — добавила я. — Гришкина говорила Майе, что ей жаль мальчика, тот живет в обеспеченной семье, но никому не нужен. Поэтому она взяла ребенка под свою опеку. Елена могла выпить мерзкое зелье, чтобы не разочаровать Сашу, поскольку знала: в чашке нет отравы, там противные на вкус, но безобидные составляющие.

   — Надо поговорить с Сашей и выяснить, как обстояло дело, — посоветовал Глеб Валерьянович. — Таня, спроси, не бросил ли тот в свой «волшебный» напиток какую-нибудь таблетку. И если да, то где ее взял.

   — Непременно, — пообещала я. — Только сначала Ивану расскажу про нашу версию с целебным зельем.

   У Роберта звякнул телефон, Троянов посмотрел на экран и встал.

   — Лиза в гараже. Что-то привезла, просит к ней спуститься и забрать тяжелую сумку. Тань, не уезжай пока, Кочергина к Алмазе каталась, может, там что-то интересное нарыла.

    Я попыталась связаться с боссом, но у него срабатывал автоответчик. Похоже, Иван усердно изображал из себя охотника на энергетических вампиров в фирме Гришкина-старшего, бродил по кабинетам с «измерителем биоэнергии» и болтал с сотрудниками. Глеб Валерьянович тем временем рассматривал содержимое папки, которую я обнаружила в шкафчике Елены.

   — Не зря же она все это хранила, — бубнил эксперт. — Газета как-то связана со снимками.

   — Я тоже так считаю, — кивнула я. — Но чем может быть интересна фотография обычного московского дома?

   — Не новостройка, — уточнил Борцов. — На мой взгляд, здание возведено в начале двадцатого века или чуть позднее.

   — На углу видна часть таблички с названием улицы. Жаль только, что его не разобрать, — вздохнула я.

   Глеб Валерьянович открыл газету.

   — Может, Роберт как-то определит, что это за магистраль. В прессе советских лет меня раздражала конфетно-сиропная информация, хотелось правды. А теперь, когда во всех изданиях одни рассказы о катастрофах, убийствах, обвале валют да повышении цен, я тоскую по «Вечерней Москве», которую читал после работы, сидя в уютном кресле. Ни одной капли негатива, сплошное ликование. И вот интересный момент: я ведь понимал, что в СССР совсем не все леденцово, но ощущение, что я живу в великой стране, присутствовало.

   Я направилась к кофемашине.

   — Что ж, понятно, пропаганда действовала даже на очень умных людей… Знаете, я уже просмотрела газету и ничего интересного в ней не нашла. Очень надеюсь, что вы или Роберт зацепитесь за какую-то деталь.

   — Тань, не пей пока кофе! — зашумела Лиза, входя в комнату. — Давайте-ка распакуем торт и вместе погуляем.

   — Купила торт? — удивилась я. — Не ожидала от тебя. Ты же постоянно твердишь: «Пирожные — это яд».

   — Вот это громадина! — поразился Глеб Валерьянович, глядя, как Роберт, сопя от напряжения, водружает на стол гигантскую квадратную коробку.

   — Люди, вы такого не видели! — захлопала в ладоши Кочергина. — Роб, открывай. Только осторожно, не поломай!

   — Ух ты… — восхитился Глеб Валерьянович, когда нашим глазам предстал кондитерский шедевр. — Это же Эрмитаж!

   — Искусно сделан, — подхватил Троянов. — Где взяла?

   — Тащи тарелки, нож, ложки, — велела Кочергина. — Тань, сделай всем кофе.

   — Хочешь слопать эту красоту? — расстроился Борцов.

   — Но ведь не хранить же бисквит вечно, он испортится, — резонно заметила Лиза. — Алмаза предупредила: срок годности семьдесят два часа. Сделали его вчера, самое время слопать.

   Я отошла от кофемашины.

   — Торт от Алмазы?

   — Сейчас все расскажу, — пообещала Кочергина.

   Мне пришлось добавить в голос металла.

   — Нет, сначала я хочу услышать доклад, полакомимся после.

   — Ладно, — неохотно вымолвила Кочергина, — начинаю.

   … Алмаза ни от кого не скрывается, живет в Москве. Она состоит в счастливом браке с неким Евгением Рыжовым, кондитером, он выпекает на заказ торты. У пары есть небольшой магазинчик, Алмаза управляющая, супруг же с помощниками колдуют над тестом. Можно заказать торт любого размера, веса и формы. И конечно, в кондитерской всегда есть готовые изделия на любой случай жизни. Идете на день рождения? Отлично, берете бисквит, на котором в вашем присутствии кремом напишут поздравление имениннику. А если вы предусмотрительный человек, то закажете эксклюзивный торт заранее.

   Фишка заведения — копии музеев мира. Их ненадолго выставляют в витрине, а потом отправляют в то хранилище, которое послужило моделью. Музейные работники интеллигентные люди, они непременно присылают письма с благодарностью. Все стены кафе при кондитерской ими увешаны.

   Производство такого шедевра — кропотливый процесс, а отправка его, предположим, в Рим с помощью компании, которая специализируется на доставке хрупких, скоропортящихся или особо ценных изделий, обходится дорого. Зато какая реклама! Торты, покрытые специальным составом, красуются какое-то время в зале, где на них любуются посетители. К тому же все видят табличку, где указано имя кондитера, адрес и номер телефона офиса. Заказы поступают со всех концов света, Рыжов не бедствует.

   Чтобы откровенно побеседовать с Алмазой, Кочергина, позвонив ей, представилась следователем районного отделения полиции.

   Алмаза не занервничала, пригласила ее в кондитерскую. Лиза рассказала байку об анонимках с угрозами, которые некто шлет Захару Назаровичу, и прибавила:

   — Нам стало известно, что ваш развод с Гришкиным проходил не совсем гладко. Погибшие розы в саду, испорченная машина…

   Алмаза призналась:

   — Было дело. Очень уж мне обидно стало, злость глаза затмила. Ну да я не одна такая, многие женщины хотят своим бывшим отомстить. Кстати, я не ходила в Захаром в загс, мы жили в гражданском браке. Не скрою, расставание далось мне тяжело, чуть в больницу не угодила, но потом бог послал встречу с Женей. Сейчас у меня нет никаких чувств к Захару, ни любви, ни ненависти, я о нем даже не вспоминаю. Чужой человек, из другой жизни. Неужели я сохла по нему? Вот уж глупость. За убитый джип мне стыдно. Зря тогда так поступила. Ищите анонимщика в другом месте. У меня все хорошо — успешный бизнес, любимый муж, ребенок.

   — Между прочим, о вашем сыне я тоже спрошу, — обрадовалась удачному повороту разговора Елизавета. — Вы собирались подать заявление в суд, хотели требовать с Гришкина алименты на содержание ребенка. Как решился вопрос?

   — Никак. Я наврала. Не очень красиво, да? — Алмаза рассмеялась. — Уходя из дома, спектакль разыграла. Знала, что Захар очень боится сглаза, порчи, вот и изобразила сцену с проклятием. Ну и надеялась, что он к Шанте обратится, а та его ко мне вернет. Захар всегда Шанту слушался, полностью ей доверял.

   — Кто такая Шанта? — спросила Лиза.

   — Актриса нашего театра, — пустилась в объяснения Алмаза. — Теперь коллектива нет, распался, а в те годы мы с Шантой дружили. Ее мать из табора, в Москве осела, когда замуж за руководителя нашего театра вышла. Шанта у нее гадать на картах научилась, ловко у нее получалось. Один раз для меня на Захара колоду раскинула и предупредила: «Уходи от него, снаружи он светлый, а душа черная. Страшный человек. И нет тебе с ним судьбы. Выйдешь замуж за рыжего, тот весь в сахаре. Вижу у тебя сына и магазин». Я на нее разозлилась, сказала, что чушь несет. Шанта на колоду руку положила: «Так карты Таро сказали». И что получилось? Мой муж, Женя, рыжий, торты-пирожные печет.

   Алмаза улыбнулась, затем продолжила:

   — Цыганская гадалка, если ей дано будущее видеть, никогда не ошибается. Разве что ей денег дадут и попросят соврать. Но на такое далеко не все идут, боятся, Бог накажет. Я Захару спектакль с проклятием даже не столько из-за гнева устроила, хотя и это чувство примешивалось, — расчет был. Знала, Гришкин вида не подаст, что испугался, мои слова услышав, а на самом деле в ужас придет и к Шанте за советом бросится. Ну и сама к подруге поспешила, попросила ее: «Помоги мне. Умру без Захара! Если он на другой женится, убью и его, и себя! Когда к тебе Захар примчится, раскинь колоду и скажи: «Не глупи, живи с Алмазой, она подарок судьбы». Очень прошу!» Шанта ответила: «Нет». Я плакала навзрыд, умоляла: «Захар всегда твоим советам следует». Подруга сидела истуканом и попугаем твердила: «Нет. Нет. Нет». Потом встряхнула меня и наконец заговорила: «Утри сопли. Не могу лгать, держа карты. Бог за вранье накажет, дар отнимет, колода криво ложиться будет. Не плакать тебе надо, а радоваться, что Захар вон выставил. Не он твоя будущая жизнь. Хочешь судьбу обмануть? Можно. Но ничем хорошим это не закончится. Захар страшный человек, душа гнилая. Не будет ему покоя никогда, ни на земле, ни на небе. Останешься с ним — пропадешь». Я на Шанту разозлилась. «Не поможешь, значит? Зачем тогда меня с Захаром познакомила?» Хлопнула дверью и ушла. Треснула наша дружба. Врагами мы не стали, но чай больше вместе не пили. А насчет ребенка… Вы на даты посмотрите. Захар меня за дверь выгнал в январе, а мой единственный сын Мишенька появился на свет в октябре, причем через три года после разрыва с Гришкиным. Солгала я насчет своей беременности. Хотела и Полину Макаровну взбудоражить, и бизнесмена…

   Кочергина замолкла.

   — Надеюсь, ты взяла у Алмазы телефон и адрес Шанты? — поинтересовалась я.

   — Алмаза сообщила, что Шанта Деметр умерла четыре года назад, — ответила Лиза.

   — Сейчас проверю, — вставил слово Роберт.

   — Давайте есть торт! — оживилась Лизавета.

   — Не уверен, что нам надо пробовать бисквит, который пропитан консервирующим составом неизвестного происхождения, — остановил ее Глеб Валерьянович.

   — Торт еще не успели обмазать, — уточнила Лиза.

   — И все равно, давай лучше отправим подарок назад в кондитерскую, — стоял на своем Борцов. — Пусть его передадут в музей, жаль рушить такую красоту. Перед нами не просто торт — произведение искусства. Если очень хотите сладкого, я из супермаркета пирожных принесу.

   — Вы просто все меня терпеть не можете! — вспыхнула Кочергина. — Никогда не хвалите. Вон сколько я от Алмазы узнала, а кто-нибудь мне «спасибо» сказал? Торт притащила, и снова Лиза дура…

   Всхлипнув, она кинулась к двери. На пороге столкнулась с Денисом, стукнула его кулаком в живот и убежала.

   — Чего это с ней? — заморгал Жданов. — Вау! Музей! Из чего сделан?

   Я молча выскользнула из комнаты, пошла в туалет и обнаружила там рыдающую Лизу.

   — Все, все меня ненавидят, — всхлипнула она, когда я вошла.

   Я выдернула из упаковки бумажную салфетку и протянула Лизе.

   — Прекрати лить слезы, ты же на работе, а не на кухне с подругами. И вообще, при чем тут ненависть? Да, ты ловко разговорила Алмазу, но это входит в твои служебные обязанности, подвигом или геройством не является. Невелика заслуга, просто ты хорошо выполнила рядовое задание. За что тут «спасибо» говорить? Если ты устала, езжай домой, отдохни, выспись. Завтра можешь взять выходной, сходи в кино, в кафе, а через день возвращайся в нормальном расположении духа.

   — Мне не с кем куда-то ходить! — закричала Лиза. — Никого рядом нет, только коллеги-звери… Вы меня мучаете! Почему торт есть отказались?

   Я открыла кран.

   — Умойся, легче станет.

   — Немедленно ответь: чем бисквит плох? — затопала ногами Елизавета.

   Я облокотилась о рукомойник.

   — Не хотела тебе говорить при всех. Глеб Валерьянович был деликатен, но я спрошу: Лиза, неужели ты забыла, что нам нельзя брать подарки от посторонних? Тем более от тех, кто хоть каким-то боком связан с расследованием.

   — Это всего лишь торт, — уже тихо сказала Кочергина. — Ничего больше.

   — Даже от петушка на палочке нужно вежливо отказаться, — твердо сказала я. — Относись я или Глеб Валерьянович к тебе плохо, ты бы получила выговор в присутствии всех сотрудников.

   — Ты меня ненавидишь, — упрямо прошептала Елизавета и осела на пол. Потом легла, свернулась клубочком и заплакала.

   Я распахнула дверь туалета и закричала:

   — Глеб Валерьянович, подойдите скорей!

   Борцов незамедлительно откликнулся на зов. Эксперт и по совместительству психолог опустился около Лизы на корточки, я же вышла в коридор.

   Надо ехать к Гришкиным, поговорить с мальчиком. Только сначала нужно узнать у Роберта, как себя с ними вести.

    Когда я заглянула в детскую, Саша сидел там в кресле с айпадом в руках.

   — Не помешаю тебе?

   Услышав вопрос, мальчик сделал отрицательный жест.

   — Книгу читаешь? — попыталась я завязать беседу.

   — Нет, — лаконично ответил Саша, не отрываясь от экрана.

   — Не любишь сказки? — не сдалась я.

   — Нет.

   Я открыла шкаф в комнате и начала водить внутри «биоизмерителем».

   — Чего он щелкает? — заинтересовался Саша.

   — Ты физику уже учишь?

   — Нет.

   — Тогда трудно объяснить. Грубо говоря, прибор выискивает отрицательное излучение.

   — Хрень какая-то, — скривился мальчик.

   — Некоторые считают дурью электронные игры, а вот я их люблю, — улыбнулась я. — В последнее время увлеклась «Заколдованным лесом».

   Саша оторвал глаза от айпада.

   — Вы играете в «Заколдованный лес»?

   — Да. Надеюсь, это не покажется тебе смешным или глупым, — откровенничала я. — Отдыхаю так после тяжелого рабочего дня.

   Мальчик оживился.

   — И кто вы там?

   Я смутилась.

   — Чати. А моя лучшая подруга — Хани. Сейчас она застряла в подвале, и я не знаю, как люк открыть.

   — Очень просто, — еще больше оживился Саша, — надо приготовить зелье и полить им замки.

   Я опустила биоизмеритель и села рядом с мальчиком в соседнее кресло.

   — Зелье? Разве оно поможет?

   — Стопудово, — заверил сын Макара, — не сомневайтесь.

   — Я готовила один раствор, — пригорюнилась я. — Могу вторую порцию состряпать, но нет волшебных таблеток, не нашла их.

   — Купите у Эсти за кристаллы, — дал совет Саша.

   — Они у меня закончились, — призналась я.

   Мальчик принялся поучать незадачливую геймершу:

   — Кристаллы надо беречь, не расфуфыкивать на ерунду. Захотите что-то полезное купить, а в кошельке ни фига не останется. Вы чего, голубой плащ в магазине взяли?

   — Какой ты догадливый, — польстила я Саше.

   — Все девчонки так поступают, — развеселился мой собеседник. — Плащ ничего делать не умеет, не пригодится, просто он красивый. И офигенных кристаллов стоит, за них Эсти четыре таблетки даст.

   Я изо всех сил постаралась изобразить отчаяние.

   — Из-за моей глупости Хани навсегда останется в подвале!

   Саша погладил меня по плечу.

   — Не расстраивайтесь. Чтобы открыть замки, нужно зелье с крылом летучей мыши, оно железо рушит. А вы, наверное, варили сок красоты и юности, таблетки именно для него нужны.

   Я всплеснула руками.

   — Ты меня так обрадовал! Больше не стану кристаллы транжирить, накоплю побольше и куплю гору пилюль у Эсти. Слушай, мне тут одна идея в голову пришла… Уже неделю хочу ее осуществить, но не знаю, стоит или нет. Посоветоваться не с кем, никто моего увлечения игрой не одобряет. А вот ты меня поймешь. У нас живет кот, и он чем-то заболел — облысел, чешется постоянно. Ветеринары его лечат, но толку нет. Что, если взять рецепт из игры и в реальности сварить зелье Эсти и потом напоить Барсика? Вдруг поможет? Одна беда, магических лекарств у меня нет, где их взять, не знаю, а без них наверняка ничегошеньки не выйдет.

   Мальчик отложил айпад.

   — Не парьтесь, точно ни фига не получится.

   — Может, обойтись без пилюль? — заныла я. — Вдруг смесь взбодрит кота.

   Саша обхватил колени руками и грустно произнес:

   — У меня было все нужное, но не помогло.

   — Ты составил зелье в реале? — придвинулась я к ребенку.

   Тот кивнул.

   Я затаила дыхание.

   — А кому?

   — Лене, — после короткой паузы ответил Саша. — Она очень переживала, что страшной стала. У нее кожа на лице сморщилась, чесалась, красные пятна появились. И волосы вываливались, на щетке клоки оставались. Лена боялась, что такой навсегда останется, и вечером, когда мы с ней играли, даже заплакала. Я ей сказал: «Сварю волшебное питье по-настоящему, и твоя красота вернется. Ты же Хани, ей зелье всегда помогает!» И пошел на кухню. Все нужное нашел, в кастрюльку положил, подогрел, размешал, в чашку налил, хотел таблетки бросить… а их-то и нет.

   Саша замолчал.

   — И как ты поступил? — осторожно спросила я.

   Мальчик глубоко вздохнул.

   — Поднялся к Лене, хотел сказать: «Извини, ничего не получилось». Смотрю, она у зеркала сидит и рыдает. Я и ушел тихонечко. Решил по гейм-клубу побегать, поискать тех, кто до конца «Заколдованного леса» добрался. Игра длинная, постоянно обновляется, но если в сияющий дворец вошел, то все, ты победил Зло, получаешь звание магистра. Вот я и подумал: может, в бонусной главе рассказано, из чего таблетки сделаны? В подарочном контенте часто все секреты раскрываются. Решил объяву швырнуть, вдруг кто отзовется. Вошел в клуб, а на моем нике флажок горит. Значит, в директ пришло письмо. Открыл его, а там Zanuda. Это ник у кого-то такой. Ну, я и вступил в разговор с ним. Сейчас покажу, у меня все сохраняется. Вот!

   Саша резво побегал пальцами по экрану, потом повернул айпад ко мне, и я начала читать.

   Zanuda. — Хай, ты крутой. Хочешь играть со мной в «Темного рыцаря»?

   Alex-big. — Не, я в «Заколдованном лесу».

   Zanuda. — Давно его прошел. Я магистр.

   Alex-big. — Вау! В бонусе есть про таблетки Эсти?

   Zanuda. — Че?

   Alex-big. — Как они сделаны?

   Zanuda. — Че те от колес надо?

   Alex-big. — Что там?

   Zanuda. — Ваще в непонятках.

   Alex-big. — И в эпилоге их описания нет? И в бонусе?

   Zanuda. — Не. Это просто колеса, в инструментах готовые.

   Alex-big. — Очень нужны эти таблетки.

   Zanuda. — Купи за кристаллы.

   Alex-big. — В реале.

   Zanuda. — ???

   Alex-big. — Зелье варю. Все откопал, не хватает таблеток.

   Zanuda. — Че с головой-то?

   Alex-big. — Надо Хани спасать.

   Zanuda. — В реале?

   Alex-big. — Йес.

   Zanuda. — Тады тока Эсти вызывай в реал.

   Alex-big. — Это можно?

   Zanuda. — Ха!

   Alex-big. — Как?

   Zanuda. — Заклинание.

   Alex-big. — Какое?

   Zanuda. — Озо — Крозо — Моз. Моз — Крозо — Озо. Ангабыр штур. Крит мул. Ханди брез.

   Alex-big. — Эсти услышит и придет в реал?

   Zanuda. — Не сомневайся. Сто разов с ней перетирали на рассвете. Читать заклинание начинай в полночь. Стань у окна, руки в стороны разведи и читай десять раз. Потом ложись спать. Надо спать. Иначе не припрется.

   Alex-big. — И она даст таблетки?

   Zanuda. — О’к! Разбудит, когда явится.

   Alex-big. — А чем платить?

   Zanuda. — Ни фига не берет. Жди. Точняк придет.

   Alex-big. — Спасибки.

   Zanuda. — За чо? Своим всегда помогаю.

   Я вернула айпад хозяину. Непременно попрошу Роберта найти негодяя, который поиздевался над наивным Сашей. Прямо руки чешутся ему в глаз дать.

   — И она пришла! — зашептал мальчик.

   Не поверив своим ушам, я отреагировала по-детски:

   — Врешь!

   Саша схватил меня за руку.

   — Честно! Я все сделал, как Зануда велел. Подумал: если Эсти к Зануде является, то и ко мне должна. Заклинание-то одно! Лег в кровать, заснул, а потом кто-то тихо шепнул: «Чати!» Открываю глаза — Эсти стоит! В плаще. У шкафа. Хотел к ней подбежать, а она меня остановила: «Нет, нет, Чати, нельзя. Если приблизишься, я исчезну. Таблетки на столе, спасай Хани. А сейчас закрой глаза. Не подглядывай, лежи. Считай медленно до двухсот, только потом можешь пилюли брать».

   — И что было дальше? — пробормотала я.

   — Я нашел на столе пузырек. Он был не совсем такой, как в игре, но здорово похож. И таблетки не розовые, а коричневые. Но ведь в реале вещи другие! — частил Саша. — Готовое зелье, которое вчера сварил, я в шкаф спрятал. Утром бросил таблетки в чашку, размешал. Лене принес, говорю: «Пей, через пять минут красота вернется».

   — И она выпила, — вздохнула я.

   — Ага, — подтвердил Саша. — Сначала спросила: «Это настоящее зелье? То самое?» Я ответил: «Да, все по рецепту, я аккуратно отмерял. Волшебные таблетки мне Эсти дала». Лена так удивилась: «Ты ее видел? Какая она?» Я в ответ: «Как всегда, в черном плаще с капюшоном, лица не видно». Лена засмеялась: «Ну, раз сама Эсти лекарство вручила, зелье сработает». Выдохнула так с шумом «фу-у…» и двумя глотками все выдула. Потом встряхнулась, как собака после дождя, и опять «фуу-уу…».

   Я потерла висок рукой. Елена не хотела обидеть наивного мальчика, поэтому и выпила зелье. Полагаю, никакого удовольствия от напитка бедняжка не получила, но и ничего плохого не ожидала. Гришкина думала, что в чашке безобидное питье, пусть и противное на вкус. В историю с явлением Эсти она, конечно, не поверила, решила, что Саша нафантазировал. Лена и предположить не могла, что в доме Гришкиных есть человек, ненавидящий ее до зубовного скрежета. И этот негодяй использовал ребенка, для которого размылась грань между реальным и виртуальным миром, в своих целях — дал Саше отраву.

   — За пять минут красота не вернулась, — продолжал мальчик. — Я расстроился, а Лена нет. Она велела мне идти завтракать и сказала, когда я дверь открывал: «На меня зелье будет дольше действовать, я вон сколько болела».

   Саша шмыгнул носом.

   — А потом я узнал, что Лена умерла. Почему?

   Ну и как мне ответить на этот вопрос?

    — Можешь описать Эсти? — попросила я. — Как она в реале выглядела?

   — Черный плащ, капюшон. Больше я ничего не рассмотрел.

   — А как от нее пахло? — не успокаивалась я.

   Саша призадумался.

   — Духами. Как называются, не знаю. У мамы такие, можно у нее спросить. От них в носу щекотно.

   — Голос у колдуньи был звонкий или хриплый?

   — Простуженный, — после короткой паузы ответил мальчик. — Она у шкафа стояла вон там и говорила шепотом. Но все было слышно.

   — Сколько времени натикало, когда Эсти появилась?

   — Я на часы не посмотрел, — протянул Саша, — не догадался. Темно совсем было.

   — Как же ты разглядел волшебницу? — продолжила я допрос.

   — У меня ночник всегда горит, — пояснил ребенок.

   Я посмотрела на маленький светильник с абажуром-шариком цвета кофе с молоком. Видела такие, в них ввинчивают крохотную лампочку малой мощности. При такой очертания фигуры можно рассмотреть, а вот лицо, к тому же закрытое капюшоном, конечно, нет. И еще: Саша страстно желал увидеть Эсти, читал идиотский заговор, заснул в уверенности, что колдунья непременно явится, а потом его разбудил голос, произнесший имя принца Чати. Если человека глубокой ночью вырвать из объятий Морфея, то даже взрослый не сразу поймет, кто он такой и где находится, а тут восьмилетний ребенок, фанат электронных игр, спутавший реальный мир с виртуальным. Любой мог надеть просторный плащ и обдурить его, просто надо было знать, что мальчик целиком и полностью поглощен «Заколдованным лесом». А сообразить, отчего Саша фанатеет, совсем не трудно.

   Я перевела взгляд на стену, где висел здоровенный, два на два метра, красочный плакат. Его украшала надпись «Заколдованный лес», на нем красовались портреты главных персонажей фантастического мира. Первой была нарисована королева Хани, очень красивая блондинка с копной распущенных волос, в длинном платье. Чуть левее ярко-красным фломастером детская рука вывела: «Это Лена». Далее изображался принц Чати с арбалетом. Около него Саша старательно вывел: «Это я». Была тут и Эсти. Вернее, просто фигура в длинном черном плаще с низко надвинутым капюшоном. Лицо, руки и ноги волшебницы на обозрение не выставлялись.

   — Саша, кому в доме ты рассказывал об игре? — спросила я.

   — Всем, — ожидаемо ответил он. — Маме, папе, дедушке Захару, прабабушке Полине, дяде Феде, тете Лиде. Я предлагал им с нами вместе сражаться, ведь чем больше народа, тем веселее.

   — Кто-нибудь согласился?

   — В мой день рождения папа захотел, — оживился Саша. — Мы с Леной ему все правила объяснили, и он решил стать Креном, главным злодеем. Ему понравилось всех мочить, папочка из лазерной пушки целый час стрелял. Здоровский день рождения получился! Мы никогда раньше так вместе не веселились, родители ведь все время работают. А тут папа еще и маму позвал. Она пришла, села с нами, начала спрашивать, что к чему, пообещала стать Мирзой, врагиней Хани, которая обладает вечной молодостью и красотой. Я ей отсоветовал становиться Мирзой, она противная, лучше быть Эсти. А мамочка рассмеялась: «Эта роль для Полины Макаровны, она же у нас самая старая и вечно на кухне зелье варит». Я к прабабушке побежал, стал упрашивать с нами поиграть. Потом ее дедушка уговорил, сказал: «Мама, у мальчика же сегодня день рождения». И она согласилась!

   — Полина Марковна приняла участие в игре? — изумилась я.

   Саша закивал.

   — Да, да, да! Крутая у меня днюха вышла! Все сидели у папы в кабинете, там комп со здоровенным экраном. Бабушка, правда, недолго выдержала, а мы два часа рубились. Во как! Два часа! Все вместе!

   Мальчик схватил меня за руку.

   — Здорово, да?

   — Супер, — согласилась я.

   — Вечером гости пришли, я весь класс пригласил. Мне героев игры подарили, вон они стоят, еще плакат, который на стене висит. Ну столько всего!

   Саша задохнулся от радостных воспоминаний.

   — Завидую тебе, — пробормотала я. — Меня дома никто не понимает, упрекают, когда с айпадом видят, кричат: «Лучше делом займись!» А у тебя все родные в игре.

   Саша скуксился.

   — Да нет. На следующий вечер я предложил маме: «Пошли сражаться», а она сказала: «Саша, день рождения у человека раз в году, и, чтобы имениннику приятное сделать, домашние соглашаются на любые глупости. Но это всего на сутки. Отстань от меня с тупой забавой, хватит того, что я вчера головную боль заработала от твоих криков и скачущих на экране картинок. Ступай делать уроки, не мешай взрослым». В общем, я понял: они все прикидывались, что им интересно Хани спасать. Больше мы вместе не играли.

   — У тебя, случайно, не сохранился флакон, в котором передала волшебные таблетки Эсти? — поинтересовалась я. — Лекарства там много было?

   Саша вскочил и выдвинул ящик письменного стола, одновременно продолжая говорить.

   — На одну порцию зелья. Сейчас покажу стекляшку, толстенькая такая, как граната. У бабушки похожая в спальне у зеркала стоит, она в нее протирку для лица наливает. Я один раз хотел взять пузырек, чтобы рассмотреть, а она меня по рукам хлопнула и приказала: «Не смей трогать чужие вещи без спроса, не прикасайся к флакону!» Ой, не могу его найти!

   — Может, он где-то в других ящиках? — предположила я.

   Саша начал обыскивать стол и спустя некоторое время расстроился:

   — Стекляшка была! А теперь нет.

   — Наверное, Эсти незаметно вернулась и забрала свою собственность, — предположила я.

   Мальчик повеселел.

   — Верно! Она же в пузырек таблетки раскладывает.

   Я решила прояснить все детали.

   — Скажи, кто-нибудь видел, как ты питье для Лены варил?

   — Когда я конфорку выключил и зелье в чашку наливал, вернее, в большую кружку с крышкой, бабушка вошла на кухню и сразу ругаться начала: «Что ты тут делаешь? Почему все пакеты разбросал? Кто разрешил плиту включать? Чем это воняет?» Баба Полина всегда злится, если кто-то без нее хозяйничает, а тут хотела даже меня наказать: «Неси сюда свой компьютер, за хулиганство без него до завтрашнего утра останешься». Я испугался, у меня руки затряслись, в животе закрутило. Стал просить: «Не надо айпад отбирать, я лекарство для Лены делал, она выпьет и сразу опять красивой станет».

   Саша замолчал, но я не успокоилась.

   — И как отреагировала на твои слова Полина Макаровна?

   Мальчик отошел от стола.

   — Обозвала меня зазомбированным дураком, сиротой при живых родителях, еще какое-то слово сказала, странное, непонятное. Я кружку взял и ушел. А вы не хотите со мной поиграть?

   — С удовольствием бы, но я уже в команде со своей подругой, — нашла я верную отмазку. — Если объединюсь с тобой, это же предательством по отношению к ней будет.

   — Ну да, — грустно согласился мальчик.

   Дверь детской приоткрылась, заглянула горничная.

   — Саша, пора к репетитору ехать, машина ждет.

   — Хорошо тебе позаниматься, — пожелала я мальчику и вышла в коридор. А там сразу спросила Алису: — У Саши есть шофер?

   — Три раза в неделю за ним на своей машине приезжает Валерий Иванович, — пояснила девушка. — Захар Назарович не хочет брать шофера на постоянном окладе. Все члены семьи сами сидят за рулем.

   — Даже Полина Макаровна? — удивилась я. — Ей же много лет.

   — Восемьдесят два, — бесхитростно уточнила девушка, — а выглядит на шестьдесят. Если матери хозяина куда-то надо, она Коле звонит, тот на своей машине прикатывает и возит ее. Вот сейчас к стоматологу с ним поехала, а мне сказала: «Задержусь надолго, присмотри, чтобы Саша вовремя к учителю отправился».

   — Раз пожилой дамы дома нет, измерю-ка я биоэнергию в ее спальне, — сказала я.

   — Провожу вас, — услужливо предложила девушка.

   — Скажите, вы, случайно, не выбрасывали из детской пустой стеклянный пузырек, формой смахивающий на бомбочку? — поинтересовалась я, когда мы подошли к комнате матери Захара. — Вроде похожий флакон есть у Полины Макаровны.

   — Я выношу только мусор, — объяснила Алиса. — Саша повсюду расшвыривает фантики от конфет, кожуру от бананов. Но даже бумажки на полу я не трогаю. Когда начала работать, собрала тщательным образом все, что у мальчика валялось, и бросила в помойку. Такой скандал вышел! Оказалось, Саша на этих листках контрольную написал. Мне и в голову не пришло, что нужные бумаги можно по паркету разбросать. С тех пор я лишь обертки-объедки выкидываю. А пузырька у Саши не видела. Большой округлый флакон действительно стоит у Полины Макаровны перед зеркалом.

   Алиса открыла дверь.

   — Вот ее спальня, входите.

   Я приблизилась к трюмо и показала на хрустальную бутылочку.

   — Вы про это говорили?

   — Только не трогайте! — испугалась Алиса. — В день, когда Елена умерла, ближе к ужину, Полина Макаровна меня к себе в спальню вызвала и зашипела: «Безобразие! У меня любимая вещь пропала, флакон с лосьоном. Это ты его разбила, больше некому. Зарплату не выдам, косорукая идиотка! Да еще всегда вещи на место не ставишь». Старуху жутко бесит, когда ее порядок нарушают, я это знаю и очень аккуратно у нее убираю. А тут она давай ногами топать, кричать, обвинять меня в пропаже склянки, вроде я ее разбила и промолчала. Я столик внимательно осмотрела и вежливо говорю: «Простите, вы не ту ли бутылочку имели в виду?» И показываю на ее потерю. Полина Макаровна притихла, а потом с новой силой стала меня ругать: «Ты пузырек справа поставила, а надо слева! Еще раз так сделаешь, вон вылетишь!»

   Алиса печально улыбнулась.

   — Тут мне все ясно стало. Я у Гришкиных около полугода работаю, а до этого пять лет на одном месте прослужила, и все мной довольны были. Но Полина Макаровна каждый день твердит: «Плохо убираешь, Нина лучше пылесосила», «Неаккуратно гладишь, Нина лучше с утюгом управлялась». Но я же не могу Ниной стать! Саша сказал, что в доме после смерти Нины был прямо круговорот прислуги, какая ни придет, в каждой Полина Макаровна изъян находит. Я самая терпеливая оказалась, другие больше двух недель не выдерживали. И вот теперь бабка решила от меня тоже избавиться, поэтому придирается. Явно сама флакон переставила, чтобы повод был мне выговор сделать. Видимо, надо новую службу потихоньку подыскивать.

   У меня в кармане заиграл мобильный, я улыбнулась Алисе, вышла из комнаты и ответила на вызов:

   — Слушаю.

   — Роберт нашел Геннадия Маркова, — забыв поздороваться, сообщил Денис. — Владелец «Робот-плюса» живет в монастыре…

   Я не перебивала Жданова, лишь изредка говорила: «Ага, хорошо». Закончив доклад, Денис воскликнул:

   — Ну и как тебе это?

   — Погоди, у меня второй звонок, — занервничала я. — Шеф на проводе.

    — Доложи обстановку, — велел Иван.

   — Через две минуты, — ответила я, поспешила в пустую столовую, встала у окна, чтобы хорошо видеть вход в дом, и выложила боссу историю про явление Эсти.

   — Отвратительно! — отреагировал тот, выяснив подробности. — Глупый ребенок был обманут хитрым, подлым человеком.

   — Определенно кем-то из членов семьи, — подхватила я. — Идея сварить зелье пришла в голову Саше спонтанно. Вечером он приготовил напиток, спохватился, что у него нет волшебных пилюль, отнес чашку в детскую, спрятал в шкафу и полез в Интернет в поисках того, кто может рассказать про пилюли колдуньи. В результате наткнулся на некоего Зануду, а тот посоветовал вызвать Эсти.

   — Преступник знал, что задумал ребенок, и решил с его помощью отравить Елену, — подытожил Иван. — Кто из домочадцев знаком с компьютерной игрой?

   Я вздохнула.

   — Все. На день рождения Саши ему сделали невиданный ранее подарок. Папа, мама, дедушка Захар, прабабушка Полина — все сели к компьютеру и сражались за освобождение Хани. Все взрослые знают сюжет, видели флакон, который постоянно в разделе «инструменты» присутствует. Когда мальчик готовил на кухне напиток, его за этим занятием застала Полина Макаровна и пригрозила отнять планшетник за устроенный беспорядок. Чтобы не лишиться айпада, Саша рассказал ей про волшебное питье. Добрая родственница обозвала паренька «зазомбированным дураком, сиротой при живых родителях».

   Иван откашлялся.

   — Мило. Видно, правнук очень дорог Полине, раз та с ним столь нежна. И старуха устроила горничной разнос за переставленный флакон. Вполне вероятно, она нарочно наорала на девушку, чтобы та, если понадобится, подтвердила: кто-то трогал хрустальную бомбочку без разрешения владелицы. Выходит, Полина Макаровна первая в списке подозреваемых.

   — И какой у нее мотив? — усомнилась я. — Бабка рассчитывает стать наследницей сына? Но это же смешно! Ей восемьдесят два года!

   — Таня, у пожилой женщины может быть некий близкий ей человек, ни одной душе в доме не известный, — перебил меня босс. — Человек, ради которого Полина Макаровна готова на все. Например, внебрачный отпрыск. Может, это плод школьной страсти, старше Захара, ничего в жизни не добившийся, нуждающийся в средствах.

   Я молчала, а Иван вещал дальше:

   — Кстати, и у Макара может быть любовница. И у прекрасного на первый взгляд Захара Назаровича, и у невестки его, Ольги, возможны связи на стороне.

   — Насчет младших Гришкиных спорить не стану, — согласилась я. — За пару дней пребывания в доме я успела заметить, что отношения у пары не отличаются нежностью. Макар, когда приходит с работы, никогда не целует Олю, та не хлопочет вокруг мужа, спят они в разных комнатах. А вот в отношении Гришкина-старшего ты не прав. Он не стал бы изменять Лене. Он очень любил ее, это все в один голос твердят. Он не мог убить жену, та была для него светом в окне. Захар Назарович единственный человек, которого смело можно вычеркнуть из списка подозреваемых.

   — Таня, часто мужчина ходит налево не потому, что остыл к супруге, — прервал меня Иван, — просто ему представился такой случай. Да, он переспал с другой женщиной, только не потому, что обожает новую партнершу, скорей всего, ему элементарно захотелось удовлетворить физиологическую потребность, вроде как стакан воды выпить, а про пустой стакан обычно сразу забывают. Но иногда он превращается в красивый трофей, который хочется поставить на почетное место. Допустим, Гришкину подвернулась хорошенькая и дальновидная сотрудница фирмы. Он решил не упускать того, что само падает в руки, связь неожиданно стала длительной, вот он и решил избавиться от больной Лены. Непонятно ведь, вдруг жена так и останется уродиной. Давай честно признаем: мы пока тычемся в разные стороны, словно слепые кутята, выяснили до обидного мало. Понятия не имеем, где убийца взял вирус, как его активирует, почему члены семьи стали умирать именно полгода назад, а не раньше, по какой причине киллер торопится побыстрее отправить Гришкиных на тот свет. Он же не дурак, непременно должен понимать: смерть одного человека от гриппа никого не удивит, кончина второго вызовет настороженность, уход третьего — повод для обращения в полицию. В этой истории есть некто, о ком мы понятия не имеем, инкогнито, правящий балом. Надо упорно работать дальше, бежать по следу, мы же пока топчемся на месте.

   — Сейчас появилась ниточка, — напомнила я. — Преступник совершил ошибку — велел кому-то из домашних втянуть в игру Сашу. Ежу понятно, что ночью в комнату мальчика мог войти только свой человек. И еще косяк: Zanuda явно связан с убийцей. Роберт пытается найти того, кто прячется за этим ником.

   — Хорошо бы его попытки увенчались успехом, — вздохнул Иван.

   Я кинулась на защиту сотрудника.

   — Троянов лучший на своем поле!

   — Даже круче Димона? — задал провокационный вопрос босс.

   — Они оба гении! — выпалила я.

   — Что-то твой потрясающий Роберт до сих пор не нашел Геннадия Маркова, владельца «Робот-плюса», некогда лучшего друга Захара, — укорил меня босс.

   — Нет, мы уже знаем, где Марков, — возразила я. — Чтобы выяснить его местонахождение, Троянову пришлось изрядно потрудиться. Пять лет назад Геннадий покинул Россию. Он увлекся буддизмом, сейчас живет в Тибете в монастыре, не думает о земном, совершенно отошел от дел. Его фирмой руководит некий Сергей Зайцев, он по распоряжению Маркова перечисляет прибыль на счет монастыря, с хозяином не общается, сам принимает решения, как вести дела. Денис съездил к Зайцеву, тот сказал: «Признаюсь, я использовал несчастье в семье конкурента в своих целях. Фишку про смертоносные часы от фирмы «Чудеса техники» придумал я. Это бизнес, чтобы удержаться на плаву, приходится применять любые уловки. Маркова прибыль не волнует, он теперь питается сырой кукурузой, а я, грешный, люблю вкусно поесть-попить, хочу жить в комфортном доме, вот и воспользовался моментом. Теперь у нас продажи вверх пошли, а у Гришкина упали. Такова жизнь. Против Захара как человека я ничего не имею, даже незнаком с ним. Жаль его молодую жену и родных, но я же не дурак, чтобы их травить, — за решетку неохота, на свободе гораздо лучше. Есть границы, которые переступать нельзя».

   Я сделала паузу и продолжила:

   — Марков здесь ни при чем, а Зайцев просто подлый мужик, пожелавший нажиться на несчастье ближнего.

   — Почему ты мне об этом раньше не рассказала? — удивился Иван.

   — Узнала подробности от Дениса только что, — ответила я. — Он закончил доклад за секунду до твоего звонка, я просто не успела доложить.

   — Ну что ж, нас должно радовать, что преступник начал совершать оплошности. Чем больше он их допустит, тем быстрее мы его вычислим, — заметил Иван. — Ты когда домой собираешься?

   — А ты когда приедешь? — задала я свой вопрос.

   — К одиннадцати, не раньше, — уточнил шеф. — Задерживаюсь пока.

   — Вот здорово! — обрадовалась я.

   — Если хочешь, могу явиться после полуночи, — предложил босс.

   Я смутилась.

   — Ты меня не так понял. Я обрадовалась не от того, что «муж» поздно появится, поняла, что успею приготовить вкусный ужин.

   — Может, не надо? — испугался Иван. — Давай лучше пиццу закажем?

   — Никаких куриц в мыле больше не будет, сегодня я приготовлю нечто потрясающее, — пообещала я.

   — Очень приятно, что ты ради меня готова встать к плите, — забубнил Ваня, — поверь, я ценю твой порыв, но… э… тебе лучше отдохнуть после рабочего дня, набраться сил. Пицца прекрасный выход из положения.

   — А как насчет кексов? — голосом змея-искусителя осведомилась я.

   — Ты умеешь их печь? — поразился босс.

   — Я самый лучший в мире кексопек, — лихо вылетела из меня несусветная ложь.

   — От маффинов я отказаться не способен, — признался Иван Никифорович.

   — Супер! — обрадовалась я. — Жду тебя к одиннадцати.

   Лиза не обманула, в кафе «Роберто» меня встретили с распростертыми объятьями. Быстро сложили в коробочки выбранную мной еду и с поклонами проводили до двери. Одна беда, здесь не выпекали кексы. Зато маффины нашлись в супермаркете около дома. Правда, они были украшены глазурью в форме эмблемы магазина. Я купила одну штучку, отковырнула от нее плотную белую обливку и поняла, что обезглавленный кекс выглядит отвратительно.

   — Не нравятся наши изделия? — спросила наблюдавшая за мной продавщица.

   — На вид вроде вкусные, — дипломатично ответила я, — но хочется, чтобы они были без логотипа.

   Девушка за прилавком посмотрела на часы.

   — Сейчас девять, боюсь, уже нигде в районе такие не найдете. На улице Кукарина работает кондитерская, там выпекают маффины без затей, но они уже закрылись. В супермаркет к метро не ходите, у них хлебозаводская выпечка.

   — Мда, нехорошо получилось, — пробормотала я, — думала, с кексиками проблем не будет.

   — Сами сделайте, — предложила продавщица. — Возьмите рецепт в Интернете или у подруги попросите. Наверняка у вас есть дама, которая удачно замуж вышла, не работает, хозяйством занимается.

   Забыв поблагодарить за совет, я схватилась за трубку. Лапуля, вот кто мне сейчас поможет. Жена Димона вдохновенная кулинарка, готовит лучше профессионального повара и собирает рецепты.

   — Танюсик! — обрадовалась Лапуля. — Почему ты к нам не забегаешь?

   — Скажи, кексы трудно печь? — задала я свой вопрос.

   — Запихиваешь в грелку, и через двадцать минут готовы, — ответила Лапуля.

   Я улыбнулась. Жена Димона очаровательная, милая, добрая, всегда всем довольная женщина, одна беда — изъясняется она на ею придуманном «суахили», и понять ее бывает порой сложно. Но я не первый год знакома с ней, поэтому не испытываю трудностей при общении. Под словом «грелка» Лапуля, конечно же, имела в виду духовку, а не резиновую емкость, куда наливают горячую воду.

   — Как делать тесто? — уточнила я.

   — Простенько и очень быстренько, руками.

   — Отлично. А теперь назови ингредиенты, — попросила я.

   — Не знаю их, — растерялась Лапуля.

   — У тебя нет рецепта кексов? — поразилась я.

   — Почему нет? Есть, — засмеялась она. — Штук, наверное, триста, один очень веселенький. А вот про… ну… как их… интер… интег… ничегошеньки не знаю. Подскажи, их из рыбы, мяса или овощей готовят? Это грузинское блюдо?

   — Забудь про ингредиенты, — вздохнула я. — Вернемся к кексам. Какие продукты для них нужны?

   — А какой кексик ты хочешь? Оригинальненький? — спросила Лапуля. И, не дав мне ответить, зафонтанировала: — Маслице. Любое. Можно жидкое, но только не то, что в рекламе, оно уродское. И нельзя брать машинное, оно ваще несъедобное. Так же, как и то, что в матрасы наливают, а потом варят. Лично я люблю коровкино жирненькое или куриное. А вот свиное, баранье не бери.

   Я притихла. Под жидким маслом Лапуля явно подразумевает растительное. Что за продукт в какие матрасы заливают, а потом варят, я понятия не имею, но он мне и не нужен. С «коровкиным маслом» тоже ясно, это сливочное. Свиное и баранье небось просто жир. Куриное… Хм, интересно, что имела в виду Лапуля? А она продолжала:

   — Затем курячьи детки, две или три, а можно четыре-пять штук. Мука белая, синяя никогда, она тесто разбандоривает. Еще понадобится свекольная присыпка, но светлая, темную не бери — она ненастоящая, крашеная.

   Я потрясла головой. Курячьи детки — это яйца. Что такое синяя мука, не понимаю, но она и не годится, а вот «свекольная присыпка» на человеческий язык переводится как «сахар».

   — Лапуля, остановись. Мне нужно купить подсолнечное масло, яйца, муку и сахар?

   — Танюша, ты такая умная! — восхитилась жена Димона.

   — А какое количество брать?

   — Ну… штуки три.

   — Чего?

   — Того, что надо.

   Я сделала глубокий вдох и продолжила беседу.

   В конце концов, приобретя в магазине все нужное в необходимом количестве, я оказалась дома и начала распаковывать еду из «Роберто». Салат «Оливье» положила в керамическую миску и в порыве вдохновения украсила ветками укропа, найденными в холодильнике. Откуда в доме взялась трава, понятия не имею, наверное, ее притащил Иван. На горячее у меня предполагалось ризотто с кроликом. Это блюдо я переместила из коробки в кастрюлю и поставила на плиту. Теперь надо разобраться с кексом. Вот тут без Лапули никак не обойтись, и я снова набрала ее телефон, попросила:

   — Теперь расскажи, как готовить тесто и печь его.

   — Легкотня! — засмеялась Лапуля. — Все смешиваешь миксером.

   — У меня его нет, — испугалась я.

   — Тыкалку возьми или черпалку, — посоветовала подруга. — Шмысь-шмысь, брык-брык, и готово живехонько. Теленочкино удовольствие на глазок.

   — Ты мне про молоко не говорила, — еще больше испугалась я, — не купила его.

   — У тебя дома нет радости коровьих деток? — поразилась Лапуля. — У всех есть, а у тебя фигушки? Танюша, как же ты живешь? И чем кисоньку свою угощаешь?

   — У меня нет кошки.

   — И куда она делась? Умерла? — всхлипнула Лапуля. — Вот горе! Ужас! Беда! Трагедия! Извержение вулкана! Наводнение! Цукат!

   Я чуть не расхохоталась. Под последним словом жена Коробкова явно имела в виду цунами.

   — Никогда кошку не заводила, успокойся.

   — Она у тебя дома не живет? — обрадовалась Лапа.

   — Да.

   — А куда уехала?

   — Давай вернемся к кексу, пожалуйста. Молоко отсутствует, магазин закрыт. Что делать?

   — Водичка есть? Набуровь ее, все равно вкусно выйдет, потом положи в форму платье.

   — Стоп! — скомандовала я. — Форма тоже отсутствует.

   — Танюсик! Как ты плохо живешь! Ни теленочкиного счастья, ни кексятницы, — закручинилась Лапуля. — Оборудуй кухню нормально, иначе замуж не возьмут. Ужасно! Горемыка! Ладно, придется печь в сковородке.

   — Что такое платье? — перебила я ее.

   — Для кексика, чтобы в нем пыхтел.

   — А, бумага для выпечки! — осенило меня. — И ее нет.

   — Что у тебя вообще в холодильнике есть? — простонала Лапуля.

   — Банка джема, пучок укропа и…

   Я уставилась на черный носок, лежащий на самой нижней полке. Только что увидела сей предмет! Ну и как он сюда попал?

   — Укроп и… — повторила Лапа.

   — Носок, — пробормотала я. — Мужской, новый, похоже, ни разу не надеванный.

   — И что ты из него готовишь? — оживилась Лапуля. — Дашь рецептик?

    Войдя в квартиру, Иван тут же спросил:

   — Чем так приятно пахнет?

   — Кекс выпекается, — гордо заявила я.

   — Бегу к столу! — воскликнул шеф. — Только руки ополосну…

   Я посмотрела ему в спину, собрала расшвыренные им ботинки, повесила на плечики куртку, брошенную на стул, а на него устроила портфель, валявшийся около зеркала, затем потопала на кухню.

   — Где маффины? — спросил Иван, как в прошлый раз вымывший руки там и теперь отряхивавший их над мойкой.

   Я проводила глазами разлетавшиеся веером брызги.

   — Будут готовы через десять минут. Но сначала ужин. Тебе мама никогда в детстве не говорила, что сладкое нужно заслужить, съев кашу? Начинай с салата. Мой фирменный «Оливье»! А вон в той кастрюльке ризотто.

   Шеф пришел в восторг.

   — Ну и ну! Сплошные изыски!

   — Соль на стол не поставила, — спохватилась я и пошла к шкафчику.

   Босс загремел крышкой кастрюли. Вернувшись к столу, я увидела, что он положил себе на тарелку сразу и салат, и рис с кроликом.

   — Потрясающе вкусно, — сказал Ваня с набитым ртом. — Таня, ты замечательная кулинарка.

   — Ерунда, — смутилась я, — это так, на скорую руку.

   — Представляю, на что ты способна, если у тебя будет много времени, — улыбнулся Иван Никифорович. — Ой!

   — Язык прикусил? — засмеялась я.

   Босс выдернул из подставки салфетку, поднес ее ко рту и выплюнул какой-то округлый предмет.

   Я заморгала, а босс пробормотал:

   — Ох, и ни фига себе… Откуда это в «Оливье»? Чуть зуб не сломал. Тань, как он в салат попал?

   Иван Никифорович положил смятую салфетку на стол, я взглянула на то, что лежало на ней, и лишилась дара речи. Действительно, откуда в закуске стеклянный глаз? Его потерял повар? Или выронил официант, складывавший еду в коробку?

   — Тань, ты всегда готовишь «Оливье» с глазами? — продолжал шеф, рассматривая находку.

   Ко мне вернулось самообладание, я выхватила у Ивана салфетку и быстро засунула ее в карман.

   — Решила пошутить над тобой, думала, ты испугаешься. Купила в магазине приколов глаз и подбросила в еду.

   Иван рассмеялся.

   — Да я этого не боюсь, на нашей работе еще не такое увидишь. Я начинал в бригаде у Чеслава и на первом же выезде расчлененка была. А ты, оказывается, человек с чувством юмора. Это здорово!

   Я захихикала, чувствуя себя глупее некуда. Ну да, замечательные у меня шуточки. Остается только купить пукательную подушку и подсунуть ее под Глеба Валерьяновича. И тут до меня дошел смысл только что произнесенной Иваном фразы.

   — Ты служил у Чеслава?

   — Давно это было, — ударился босс в воспоминания. — Он меня как Жучку гонял, до сих пор иногда во сне его вижу и слышу голос: «Ваня! Человеку голова нужна не только для того, чтобы в нее есть!» А почему ты спрашиваешь? Ты знала Чеслава? А Марту Карц?

   — Неужели ты не читал личные дела подчиненных? Меня сделал профессионалом именно Чеслав, — ответила я. — Фразу про голову сама неоднократно слышала. Потом я перешла в другое подразделение, но с Димой Коробковым мы до сих пор дружим. А у тебя в первой бригаде остались приятели?

   — Нет, — без колебаний ответил Иван Никифорович, — все мои бывшие коллеги, кроме Чеслава, ушли из структуры, куда, не знаю, я их не искал. Однако насмешила ты меня глазом, подняла настроение. Попробую ризотто. Там кошмариков нет?

   — Ешь рис спокойно, он без приколов, — улыбнулась я и сделала вид, что увлечена ужином.

   Но на самом деле я даже не ощущала вкуса еды, в голове вертелись разные мысли. Про то, что ребята ушли из структуры, Иван солгал, всем нам отлично известно: если попал в систему, то останешься там до смерти. Бывших сотрудников не бывает. Знаю я одну бабулю, которой на вид лет сто пятьдесят. Она сдает комнату в своей большой квартире и этим зарабатывает себе на жизнь. Но сия дряхлая, вроде еле живая дама на самом деле активный сотрудник Петра Степановича. На моих глазах она без колебаний выстрелила в преступника, попала ему прямо в коленную чашечку и спасла жизнь одному из агентов. Если Иван птенец из гнезда Чеслава, он определенно знал Гри. И конверт из кожаной сумки, которую Нюся стащила с антресоли, был вскрыт с помощью ножа Ивана…

   — Стой! — гаркнул вдруг шеф. — Не шевелись!

   Я замерла с открытым ртом.

   — Не ешь это! — приказал босс. — Фу… Посмотри на столовый прибор.

   Я перевела взгляд на свою вилку и уронила ее на стол. По клеенке рассыпались рисинки, между ними оказался длинный накладной ноготь, покрытый ярко-красным лаком и усыпанный блестящими стразами. У меня опять парализовало язык.

   — Тебе придется завтра идти в салон, чтобы приклеить потеряшку, — с серьезным видом заявил шеф. — Испортила маникюр, пока готовила.

   Я очнулась.

   — Не ношу такую красоту, у меня простой френч.

   — Очень элегантно, — отметил босс, рассматривая мои пальцы. — Интеллигентно, невычурно, у тебя прекрасный вкус.

   А я изо всех сил пыталась навесить на лицо улыбку. Завтра прямо с утра отправлюсь в «Роберто», пойду к управляющему и задам вопрос: «Почему у вашего повара вываливаются глаза, а у официантки отскакивают типсы?»

   — Но если сие роскошество не твое, то чье? Как попало в ризотто? — продолжал Ваня.

   И тут на мое счастье раздался писк таймера.

   — Кекс готов, — подпрыгнула я и ринулась на кухню…

   В голове юлой вертелась мысль: найду в кафе одноглазого повара, официантку с накладными ногтями и…

   Я уставилась на вынутую из духовки сковородку, нервно икнула и схватилась за телефон.

   — Аллоу, — пропела Лапуля. — Котик, это ты?

   — Нет, — зашептала я, — на проводе котикова подруга.

   — Танюся! — бурно обрадовалась Лапуля. — Я по тебе соскучилась! Что ты делаешь?

   — Вынула из духовки сделанный по твоему рецепту кекс.

   — Кричи громче, — потребовала Лапуля, — телик воет, ничегошеньки не слышу.

   — Так сделай звук потише, — зашипела я. — У меня тайный разговор.

   — Там мой любимый юмористический сериал, — уперлась Лапуля, — называется «Политическое шоу Валерия Орлова». Прямо умираю над ним со смеху!

   На секунду я удивилась. Валерий Орлов приглашает в студию видных политиков, обсуждает с ними разные серьезные вопросы. Вот уж никогда бы не подумала, что Лапуля заинтересуется таким зрелищем. И почему она считает передачу юмористическим сериалом?

   — Один раз в неделю показывают, — продолжала вещать Лапуля, — жаль, что так редко. И в каждой серии изображают шоу. Ведущий у них один, на индюшонка похож, такой вроде умный, нос кверху, а гости разные. Актеры так смешно дураков изображают — краснеют, щеки раздувают, выясняют, кто из них самый умный, иногда дерутся. Такие жирненькие дядечки-тетечки, на свинок похожи. Угораю просто! Ой, один сейчас в ведущего ботинок швырнул! Очень талантливые клоуны! И почему их в других сериалах не снимают?

   У меня не было времени объяснять Лапуле горькую правду: на самом деле телеведущий Орлов беседует не с лицедеями, а с настоящими политиками.

   — Выключи телик! Почему мой кекс похож на развалины Помпеи?

   — Ой-ей-ешечки… — протянула Лапуля. — Дала тебе особый рецептик, около него помечено: «Кекс Галины Фроловой, самый вкусный на свете». Кто такая Фролова, не знаю, мне подружка Нина о маффине рассказала. Помню, сидим мы с Нинушей в тазу и видим…

   — Мне все равно, что вы узрели в тазу! — остановила я собеседницу.

   — Таз — это клиника для мордочек, — начала объяснять Лапуля, — там укольчики в щечки делают…

   — Кекс развалился, — перебила я Лапулю. — Что делать?

   — Ой-ешечки! И у тебя он в осколках? — обрадовалась Лапуля.

   Я насторожилась.

   — Что означают слова «и у тебя в осколках»? У кого еще кекс в руины превратился?

   — У меня! — радостно сообщила Лапуля. — Вечно, когда лучший на свете кексик гоношу, он в прах разметается. Ни разочка нормально не получился.

   — Зачем же ты мне этот рецепт посоветовала? — разозлилась я.

   — Он самый-пресамый вкусный. И ты просила что-то легкое, без сложностей, — объяснила Лапуля.

   Я с шумом выдохнула.

   — И что теперь делать?

   — Я суперкексятину от Галины Фроловой дворовым Полкашечкам отдаю, — объяснила Лапуля. — Выношу его им, высыпаю на газетку, и собачки быстрехонько схрякивают.

   — А сама-то его хоть раз пробовала? — простонала я.

   — Не-а! — засмеялась Лапуля. — Он же как на терке наструганный.

   Во мне проснулась начальница особой бригады.

   — Откуда тогда у тебя уверенность в потрясающей вкусноте маффинов?

   — Так в рецептике указано, что это самый лакомый на свете. И Полкашечки его сразу схомякивают, значит, он объедительный, — привела убийственные аргументы Лапуля. — Правда, в среду песики от кексика отвернулись. Но, может, беременные попались, токсикоманией мучаются? Я, когда Заиньку ждала, так страдала! Страшная вещь, тошнит на все. Танюся, я надеялась, что у тебя кекс получится. Но нет, тоже растренькался! Может, Галина Фролова вредина? Все, что надо, не написала? Бывают такие змеюки кастрюльные. Я недавно попробовала у подружки баранину по-эскимосски. Так вкусно! Она рассказала, что рецепт из старинной поваренной книги чукчей. Те разводят на Северном полюсе баранов, и из их мяса готовят обедики, продиктовала мне, как делать объедаловку. Я сегодня в магазине купила все-все, что на бумажке записала, расстелила фольгу, посолила, поперчила, травы эскимосские насыпала и думаю: а почему на листе ничего нет? Где само мяско? Изучаю рецептик: соль, перец, травы чукчей… И все, про баранятину-то ни гу-гу. Вот так подружка! Змеища подсковородная! Больше она мне не лучшая подруга! Почему про баранинку не сказала, а? Мяско-то я не купила!

   Я потрясла головой. Не стоит объяснять Лапуле, что у беременных бывает токсикоз, а не токсикомания, что бараны на Северном полюсе не живут, а эскимосы и чукчи — это разные народы.

   — Кекс чудесно пахнет, — громко сказал за моей спиной Иван.

   Я вздрогнула и быстро сказала в трубку:

   — Роберт, спасибо за звонок. Можно с тобой через полчасика свяжусь? Хочу чайку попить.

   — Эй, эй, Танюсик, я не Роберт! — закричала Лапуля. — Ты меня с кем-то перепутала!

   Я быстро нажала на отбой и положила трубку на столешницу.

   — Умеешь печь муравьиную кучу? — обрадовался Иван. — Здорово!

   — Прости, не поняла.

   Шеф показал на сковородку.

   — Моя мама называет этот кекс «муравьиная куча», рецепт какой-то ее подруги, Галины Фроловой. Готовое изделие не режется, а насыпается ложкой. Ну да ты сама все знаешь! Вкусно, но суховато, и на столе некрасиво смотрится, поэтому моя мама рецепт улучшила.

   Босс открыл холодильник.

   — Вчера я купил варенье, хотел чай с ним попить, сейчас оно как раз пригодится. Неси большую тарелку, покажу, как мама поступает… Вот, насыпаем часть кучи на блюдо, сверху мажем джемом, потом остаток кекса и вновь варенье. Вкуснятина!

   Я посмотрела на повеселевшего Ивана, который, размахивая ложкой, сооружал из развалин выпечки нечто, смахивающее на кособокий торт. На что угодно спорю, матушка босса тоже терпит сокрушительную неудачу, пытаясь испечь самый вкусный-превкусный маффин Галины Фроловой. Однако дама оказалась хитрее не только криворукой хозяюшки Тани, но и вдохновенной кулинарки Лапули. Ни мне, ни жене Коробка не пришло в голову утопить ошметки кулинарного Ватерлоо в джеме и назвать это «муравьиной кучей».

   Гениальное решение, надо взять его на вооружение и использовать при разных случаях в жизни. Если у тебя что-то не получилось, сделай вид, что так и было запланировано, а потом живи счастливо. Интересно, кто такая Галина Фролова и какой ингредиент она забыла указать в своем рецепте, весьма популярном в народе, чтобы кекс не развалился?

    Утром, когда я рулила в «Роберто», раздалась трель телефона.

   — Тань, что случилось? — спросил Троянов.

   — Все в порядке, — заверила я, — даже погода сегодня прекрасная, дождя нет. Почему ты забеспокоился?

   — Мне только что позвонил Дима Коробков, — объяснил компьютерщик. — Он всю ночь сидел в офисе, работы много навалилось, вернулся домой, а на него налетела Лапуля: «Скорей скажи Роберту, что его Танечка ищет, просит через полчаса с ней связаться и приехать чаю попить». Коробок стал жене вопросы задавать, а та твердила про какую-то Галину Фролову. Димон ничего не понял, соединился со мной. Так что происходит?

   — Ничего, — хихикнула я. — Лапуля, как обычно, все напутала, выбрось из головы.

   — Отлично, — повеселел Троянов. — Тогда докладываю. Я нашел того, кто дал Макару денег на спа-салон. Интересные у младшего Гришкина знакомые! Миллионы ему отсчитал Вадим Полупанов. Слышала о нем?

   — Никогда, — ответила я.

   — Бу-бу-бу-бу, — раздалось из трубки.

   — Сначала прожуй завтрак, а потом говори, — велела я, — еще подавишься.

   — Это не завтрак, а булочка, — возразил компьютерный гуру, — завитушка с корицей, вкуснее ее только пирог с мясом. Так вот, Вадим Полупанов с детских лет работает в порнобизнесе. В Сети можно найти фильмы с грифом «жесткач», где он снимался, будучи школьником. Кстати, школу Полупанов бросил в тринадцать лет. По непроверенным данным в том же возрасте он ушел от матери, жил неизвестно где, но активно продолжал сниматься в порнушке. А теперь слушай внимательно…

   Я и так слушала внимательно и узнала следующее.

   …В двадцать лет Вадим вынырнул из тьмы и стал везде появляться вместе с Андреем Кавасси, владельцем фирмы такси «Моторито».

   Автомобили с шашечками ездили не только по всей России, но и по странам ближнего зарубежья. Кавасси был богат, являлся меценатом, помогал людям искусства. И всю жизнь обожал молодых парней. Затевать игры с законом бизнесмен опасался, его любовники всегда были старше восемнадцати лет, и дольше шести месяцев никто из них рядом с Андреем не задерживался. Кавасси был не жаден и не вреден. Своих мальчиков он не обижал, дарил им при расставании квартиры-машины.

   В тусовке сначала посчитали Вадима очередной секс-игрушкой шестидесятилетнего плейбоя и отнеслись к Полупанову с пренебрежением. Парня игнорировали светские фотографы, а гости вечеринок, кивнув порнозвезде, отбегали в сторону. Никто из звезд не хотел видеть в прессе свое фото рядом с Полупановым.

   То, что симпатичный блондин не просто временно любимая собачка Кавасси, стало ясно на показе российского модельера Глеба Анохина. Андрей поддержал портняжку, дал ему денег на создание первой коллекции, поэтому, естественно, сидел в первом ряду. Вадик устроился около него. Мероприятие долго не начиналось. Кавасси отлучился в туалет, а когда вернулся, на стуле Вадима восседала щедро усыпанная бриллиантами крашеная блондинка третьей свежести. Андрей повертел головой, увидел Полупанова в толпе малозначимых гостей, кому не досталось даже табуретки, подошел к парню и спросил:

   — Какого черта ты тут делаешь?

   — Только не злись! — попросил Вадик. — Ко мне подошли устроители и сказали: «Вы не на своем месте, оно зарезервировано для актрисы Бубкиной, встаньте вон там, за канатами».

   Кавасси изменился в лице.

   — И ты послушался?

   — Не спорить же с идиотами, — усмехнулся парень. — Не заводись, Андрюша, мне без разницы, где находиться.

   — А мне не все равно, — отчеканил Кавасси и пошел к девушке в футболке с надписью «распорядитель».

   Разговор случайно услышал журналист «Желтухи». Ушлый корреспондент сообразил, что сейчас разгорится скандал, и поспешил за бизнесменом.

   — Дорогая, — вежливо обратился Андрей к девице, — почему моего спутника попросили освободить место в первом ряду?

   Помните фразу из фильма «Дайте жалобную книгу»: «Начальство надо знать в лицо!» Ну так девочка в футболке ее никогда не слышала. Глупышка не узнала Кавасси и нагло ответила:

   — Там кресла випов, а на них лезут всякие, кому даже за канатами стоять не положено.

   Репортер замер в восторге, ожидая гневного рева бизнесмена. Но Андрей вернулся к Вадику и громко произнес:

   — Пошли выпьем кофе, здесь душно, и публика не нашего уровня.

   На следующее утро «Желтуха» вышла с фото Кавасси и рассказом о том, как его любовника унизили на показе Анохина.

   Модельер, и без того расстроенный отсутствием на мероприятии главного спонсора, кинулся звонить Кавасси. Но тот не отвечал. Денег Анохин более от Андрея не получал, тот злополучный показ оказался в его карьере первым и единственным. Вот тогда как раз все поняли: Вадик много значит для Кавасси, лучше поддерживать с парнем хорошие отношения.

   Любовники счастливо прожили вместе до самой смерти Кавасси. Вадик более не снимался в порнухе, не рвался на подиум, помогал Андрею и на момент кончины последнего был уже генеральным управляющим фирмой. Завещание Кавасси оказалось коротким: все остается Вадиму Полупанову. Бывший порноактер стал успешным бизнесменом. Он неожиданно умело повел дела, приумножил капитал и являлся желанным гостем на светских тусовках. Если б Вадим захотел, то каждый день мог бы развлекаться в разных компаниях, но у Полупанова такого желания явно не возникает. Он ведет уединенный образ жизни, в его большом загородном доме из прислуги только Зинаида, бывшая горничная Кавасси, пожилая женщина, и ее дочь Аделаида. Газетчиков всех мастей очень интересует, с кем сейчас живет Вадим, но, как папарацци ни старались, никакой информации о Полупанове выяснить не смогли. Известно лишь, что Вадим собирает старинных марионеток. Полупанов хобби не скрывает, регулярно устраивает выставки своих сокровищ, охотно рассказывает, где и когда приобрел тот или иной экземпляр.

   Роберт умолк.

   — Значит, деньги Гришкину перевел бывший порноартист, — подвела я итог услышанному. — И что?

   — Вот и я задал себе тот же вопрос: и что? — подхватил Роберт. — Полупанов богат, занимается бизнесом, постоянно вливает куда-то средства, в разное время инвестировал капитал в несколько ресторанов, торговый центр. Почему бы ему не вложиться в спа-салон?

   — Так он это и сделал. Что тут странного? — не поняла я.

   Троянов начал насвистывать бодрый мотивчик.

   — Прекрати, — приказала я, — денег не будет.

   — Обрати внимание на некую странность, — медленно заговорил Роберт. — Вадим платит налоги, поэтому спит спокойно. Деньги инвесторам от его лица переводятся солидным банком, платежи не скрываются, все прозрачно. Макар же получил средства от банка «Свободная зона», с которым Полупанов ранее никогда дел не имел. Мало того, чтобы выяснить, кто перевел сумму, мне пришлось довольно долго бегать по кривым дорожкам. Ну и почему никогда ранее не прятавший свои инвестиции Полупанов в данном случае постарался сохранить тайну? И еще одна информация к размышлению. Помнишь, откуда Макар раздобыл золотишко на кукольный театр?

   — Конечно, — удивилась я вопросу. — Он продал квартиру, которую получил в наследство.

   — О’кей, — обрадовался Роберт. — А кто купил апартаменты?

   — Понятия не имею, — хмыкнула я. — Зачем нам эти сведения?

   — Затем, что квадратные метры приобрел Вадим Полупанов. Причем заплатил за них в два раза больше рыночной стоимости. А теперь кролик из шляпы. Знаешь, кем щедрый покупатель приходится Макару? Вадим сводный брат Светланы Николаевны, первой жены Захара Назаровича. У Светланы и Вадика одна мать — Раиса Кузьминична.

   — Тетка наврала о смерти сына! — вскипела я. — Примчалась к бывшему зятю после смерти Елены, хотела выцыганить у него денег якобы на похороны безвременно ушедшего из жизни любимого ребенка.

   — И почему тебя это удивляет? — усмехнулся Троянов. — Ведь, помнится, Полина Макаровна рассказывала о том, как ее сватья в свое время тянула деньги из зятя и обманывала родную дочь, чтобы пополнить свой кошелек. Через пару часов после кончины Елены сообщение о ее смерти попало в Интернет, потом перекочевало в бумажные издания типа «Болтуна», «Сплетника» и им подобных, желтая пресса до изумления оперативна. Милейшая Раиса Кузьминична решила, что горе сближает, и ринулась к Захару. Небось подумала: он сейчас непременно посочувствует бедной матери, ведь сам только что перенес утрату, а значит, даст бывшей теще круглую сумму. Но я, собственно, о другом. Тань, оцени расклад. Макар любил кукол, с детства мечтал с ними работать, но авторитарный отец приказал сыну получить диплом экономиста. Папенька сынку денег на балаган не дал, поэтому «мальчик» потратил свое наследство. Вадим Полупанов тащится от марионеток и почему-то покупает квартиру младшего Гришкина по поразительно завышенной цене. Театр не имел зрителя, но несколько лет держится на плаву — у коллектива явно был спонсор. Потом храм Мельпомены все же закрывается, и тот же Полупанов тайно присылает деньги Макару на спа-салон. Макар и Ольга спят в разных спальнях и, похоже, пылких чувств друг к другу не испытывают. Теперь вернемся к Захару Назаровичу. Он не скрывает своего крайне негативного отношения к геям. Старший Гришкин совсем не политкорректен и не стесняется этого. На сайте его фирмы есть раздел вакансий, в нем анкета для тех, кто претендует на должность, с прямым вопросом: «Ваша сексуальная ориентация?» Грубо, зато понятно.

   — Ты думаешь, что Вадим и Макар любовники? — спросила я. — Нет, это невозможно! Младший Гришкин женат на Ольге, у них есть сын.

   Роберт засмеялся.

   — Тань, я не предполагал, что ты столь наивна. Если мужчина гомосексуалист, это не значит, что он не способен сделать женщине ребенка. Далеко не все геи открыто заявляют о своих сексуальных пристрастиях, подавляющее большинство россиян отрицательно относится к мужеложеству. Поэтому многие люди с нетрадиционной ориентацией заводят семьи и имеют детей.

   — Считаешь, Вадим и Макар пара и именно поэтому Полупанов тщательно прятал следы денег, которые дал любовнику на покупку бизнеса? Прости, но это похоже на бред. Притянутая за уши версия.

   Роберт продолжал отстаивать свое мнение.

   — Полупанов инвестор многих некрупных предприятий, получает процент от прибыли. Макар мог, совершенно не стесняясь, объявить, что Вадим его бизнес-партнер, и это никого бы не удивило, ведь они родственники. А вот если мое предположение верно, тогда понятно желание запутать следы финансирования. Старший Гришкин, узнав о наклонностях единственного сына, поступит с ним жестоко: выгонит из дома, лишит доли наследства, придумает еще что-нибудь, чтобы наказать отпрыска. То, что Макар с Ольгой спят в разных спальнях, конечно, не доказательство. До переворота тысяча девятьсот семнадцатого года семейные пары в России спали врозь, даже в крестьянских избах имелись мужская и женская половины, любовью занимались в банях. Супружеская кровать появилась из-за пресловутого жилищного вопроса, когда большевики стали выселять из просторных апартаментов богатых людей и превращать их огромные квартиры в коммунальные, для раздельных спален просто не было места.

   — Остановись, — попросила я. — Зачем Макару шифроваться? Вадим богат, младший Гришкин может спокойно уйти к нему и жить за счет любовника.

   — Погоди! — воскликнул Троянов. — Глеб Валерьянович анализ притащил, сейчас он тебе все сам скажет.

    — Танечка, — забасил из трубки голос эксперта, — я тут поразмышлял о смерти Елены, и интересная картина вырисовывается. Ольга ревнует Лену к Саше, отчаянно завидует жене тестя. Она знает сюжет компьютерной игры, на день рождения сына тоже в нее пару часов сражалась. И похоже, именно мать спровоцировала мальчика на создание зелья. Помнишь, она сказала ему: «Твоя Хани стала похожа на облезлую черепашку»? Возможно, события развивались так. Полина Макаровна, узнав, что правнук приготовил питье, сначала ругает мальчика, а потом спешит к его матери и устраивает той скандал, велит заниматься ребенком, а не собственными делами… Понятен ход моих мыслей?

   — Конечно, — ответила я. — Значит, Ольга выходит на первое место в списке тех, кто хотел и мог убить Елену.

   — Верно, — согласился Глеб Валерьянович. — Убийцы, как правило, последовательны. То есть, один раз удушив человека, преступник, задумав второе преступление, опять берется за веревку. Эта черта позволяет нам говорить о почерке серийного маньяка и в конце концов делает возможным его поимку. И я подумал вот о чем. Ольга подозревалась в убийстве стариков, отца и матери своего первого мужа, но выскочила сухой из воды. Что, если она отравила Елену тем же лекарством, каким прикончила стариков? Запросив из архива дело Кобыленских, я сделал анализ крови Гришкиной. Полное совпадение! Жена Захара Назаровича и Фрида Яковлевна с Иосифом Моисеевичем умерли из-за большой дозы одного сердечного препарата. В случае с Кобыленскими адвокат смог отбить Ольгу, доказав, что пожилые люди пили разные таблетки, в том числе и этот медикамент, но часто забывали, что уже приняли лекарство, глотали его снова, один раз Иосиф Моисеевич даже попал в больницу из-за передозировки. Но Елене-то данный препарат был не нужен, ей его не выписывали.

   — Добрая мамочка решила использовать сына для устранения мачехи мужа, возложила на ребенка вину за смерть Лены, прекрасно понимая, что Саша еще маленький, ему ничего не грозит, — протянула я. — Стоп! Но в этой версии есть прорехи. Мальчик на вопрос следователя, где он взял пилюли, расскажет историю с появлением Эсти, и полицейский поймет, что в деле замешан кто-то из членов семьи. Глупо прикидываться волшебницей, можно просто войти ночью в спальню и незаметно бросить лекарство в готовое питье.

   — Но Саша мог утром его вылить, — возразил Борцов. — Он же знал, что без таблеток зелье не сработает.

   — Действительно, — пробормотала я. — Кстати, мальчик мне сказал, что от вызванной им колдуньи пахло духами мамы.

   — Необходимо поговорить с Ольгой, — заявил Глеб Валерьянович.

   — Посоветуюсь с Иваном Никифоровичем и решим, когда пригласим мамашу, — ответила я, паркуясь около «Роберто».

   — Танюша, ты наконец-то стала дипломатом, — похвалил меня Борцов. — У меня есть еще одна маленькая идейка. Запросил…

   — Простите, Глеб Валерьянович, — перебила я его, — давайте созвонимся через полчаса.

   — Хорошо, — как всегда, покладисто согласился эксперт. — Можно я пока Дениса кое-куда отправлю? Лизы сегодня нет, ты дала ей выходной.

   — Жданов в вашем распоряжении, — сказала я и поспешила в трактир.

   Управляющий принял меня в своем кабинете, украшенном фигурками бога Ганеша и яркими, явно купленными во время поездки в Индию ковриками. А на стенах висели фотографии хозяина кабинета на фоне тамошних достопримечательностей, правда, я смогла узнать только Тадж-Махал. Местный босс, сразу заметив мой любопытный взгляд, расплылся в улыбке:

    Не успела я сесть в свой джип, как меня окликнула Наташа:

   — Спасибо вам за помощь. Не хотите кофейку попить? За мой счет. Пожалуйста, не отказывайтесь, очень хочу вас отблагодарить от всей души.

   Я посмотрела на часы.

   — Хорошо, у меня есть немного времени. Но в «Роберто» я не вернусь.

   — И не надо, — засмеялась Наташа. — Лучше вон туда зайдем, в «Чаеманию», у них вкусно готовят. А у нас сейчас кавардак, мы из ресторана индийской кухни в итальянский превратились, клиентов почти нет. Василий Сергеевич поэтому сам не свой. Он считает, что, введя в меню пасту, лобстера и пиццу, предаст Бабара.

   — Вот почему кабинет управляющего оформлен скульптурами бога Ганеша, — сообразила я. — Зал переделали под итальянскую тратторию, а внутренние помещения не успели.

   Наташа потянула на себя массивную дверь, и мы вошли в зал, тесно уставленный столиками. Сели в углу и заказали кофе с булочками. Если оказываешься тет-а-тет с незнакомым человеком, всегда трудно найти тему для разговора. Но сидеть молча глупо, поэтому я спросила:

   — А кто такой Бабар?

   У Наташи загорелись глаза.

   — Знаете, почему Василий Сергеевич индийский ресторан открыл?

   Я хотела покачать головой, но Наталье не требовался мой ответ, она сразу заговорила:

   — Давно это началось, более сорока лет назад. Мать Василия была полненькой блондинкой, глаза голубые, грудь пятого размера, рост небольшой, вес под сто кило. Зинаида Леонидовна работала поваром, готовила роскошно, блюда любой кухни ей удавались. Ее взял на работу очень богатый индиец по имени Бабар. У себя на родине он был большим человеком, политиком, но потом впал в немилость и сбежал в СССР. Из родной страны Бабар утек не с пустыми руками, денег у него был самосвал и три вагона. Уж не знаю, как он вывез их. В Советском Союзе Бабара обласкали. Вслух о том, что опальный вельможа поселился в Подмосковье, не говорили, но ему выделили здоровенный участок земли неподалеку от деревни Сапеловка. Сейчас она почти умерла, никого в избах не осталось, а раньше там жило много народа. Бабар построил роскошный дворец, создал для себя маленькую Индию. На работу нанял сапеловских мужиков и баб, одел их по-своему, в сари и белые костюмы. Прислуга старательно изображала индийцев: все бабы браслетами звенели, на лбу красные точки рисовали. Цирк! Платил Бабар щедро, не был злым, поэтому все чуть ли не с удовольствием кривлялись. Потом в Индии чего-то случилось, о Бабаре там вспомнили, и он улетел на родину. Дворец пустовал год, сапеловцы приуныли, решили, что кончилась их лафа. Но тут иностранный вельможа вернулся.

   — Откуда вы такие подробности знаете? — удивилась я.

   Наташа отхлебнула кофе и пояснила:

   — Родом я из Сапеловки, Василий тоже, моя мама у Бабара старшей горничной служила. Но слушайте дальше. После возвращения из Индии Бабар в своем дворце осел. Ему с родины столько всего привозили! В поместье так красиво было! Посторонних Бабар пускать не разрешал, но мне мама про чудеса рассказывала. У него там всякие животные жили, в том числе обезьяны. И еще корова была, священная. Делала что хотела, цветы на клумбах жрала, и никто ее промеж рогов за это не колотил. За домом протекала речка. Из родного села Бабара самолетом доставили море глины, сделали пейзаж, как у него дома. Хозяин обожал там босиком гулять. Страшно представить, сколько денег все это стоило! Я у мамы спросила: «Зачем ему из-за тридевяти земель грязь тащить? Можно нарыть неподалеку, в Караваевке». И она ответила: «Наша глина не такая, желтая, а Бабару нужен родной каолин, тот пахнет иначе, имеет лечебные свойства». Ну да богатые-то все с причудами!.. Бабар сам дрянью извазюкивался и всех своих любовниц обмазывал. Женщин у него было немерено, ни одной не пропускал. У него целый ритуал был: если какая фифа понравилась, он ее сначала на чай с индийскими сладостями пригласит, через пару дней подарок на дом ей отошлет, как правило, украшение, затем, спустя недельку, на ужин позовет. После поведет избранницу на речку, они там искупаются, в грязи изваляются, помоются и в спальню. Больше месяца Бабар ни с одной не жил. Где он с ними знакомился, понятия не имею, но все красавицы как из одного гнезда — полные блондинки невысокого роста с большой грудью. И все при расставании дорогие презенты получали. Так шло, пока в поместье не нанялась Зинаида Леонидовна. Бабара на ней переклинило, прямо как отрезало на других смотреть. Много лет он с Зиной прожил, та себя хозяйкой в доме считала. Сергей, муж Зинаиды, делал вид, будто ничего не знает. Расчетливый мужик был, поэтому измену жены терпел и Василия как своего сына оформил.

   — Думаете, ваш управляющий сын индийца? — уточнила я.

   Наташа посмотрела на блюдо с булочками и выбрала самую большую.

   — Все так считали. Кстати, он не управляющий, а владелец ресторана. Сейчас по порядочку все изложу. Сергей родившегося мальчика на себя записал, а когда тому год исполнился, из Сапеловки уехал. Зина сказала, что муж по наследству в Крыму получил дом шикарный, с большим участком, отправился смотреть свои владения и не вернулся, какую-то бабу там себе нашел и законную жену бросил. Но разве кого обманешь? Все понимали: Бабар мужика за нескандальный характер озолотил. Тогда уж Зина в открытую во дворце поселилась, в одной спальне с индийцем спала, всем распоряжалась, хозяйство вела, Бабар перед ней на цыпочках ходил. Хорошо, она на месяц раньше своего любовника умерла, уберег ее господь от неприятностей. А вот Василию не повезло. Детство-то и юность у него шоколадными были. Мальчик жил во дворце, знал, что он сын Бабара, гордился этим, веселился, гулял, денег не считал, а когда институт закончил, вельможа ему ресторан купил, повара из Дели выписал, сам туда часто приезжал. А где Бабар, там много его соплеменников, то есть клиентов полно было. Пять лет назад Бабар умер, оформив завещание, в котором написал: «Моему родному любимому сыну Василию оставляю дворец, землю и свои счета в банках». Круто! Но через месяц из Индии прилетела толпа адвокатов. Выяснилось, что у Бабара куча детей от официальной жены, с которой индиец давно вместе не жил, но и не развелся. Затеялась тяжба, у Василия Сергеевича хотели отобрать наследство. Долго сутяжничали, и вдруг недавно один из их законников сказал: «Возникли сомнения в том, что Бабар отец Василия. Требуем анализа ДНК». Василий легко согласился сдать мазок, не сомневаясь, что результат подтвердит их родство и ему наконец-то достанется наследство. Дела в ресторане шли плохо, после смерти Бабара индийцы дорогу в него забыли. Недавно заведение переделали в итальянскую тратторию, но таких в Москве полно, а посетителей мало. Юрист Василию сказал: «Получат адвокаты анализ и отстанут». И что? Оказалось, Вася не сын Бабара.

   — Вообще-то хозяин ресторана очень на индийца похож, — удивилась я.

   Наташа развела руками.

   — Ага. Все так думали, но нет. Анализ пять раз переделывали в разных лабораториях, и тот же результат получался. Поверенные законных детей Бабара заявили: «В завещании сказано «моему родному сыну Василию», но, раз он не сын вельможи, не будет ему наследства». Короче, не было бы слова «сын» в завещании, отсудил бы Василий богатство, а так получил только то, что Бабар ему при жизни подарил: квартиру в Москве, всякие драгоценности, картины. Конечно, далеко не бедным остался, у него апартаменты шикарные в центре, дорого обставленные, ювелирка, машина, деньги на счетах, думаю, есть, но мне его жаль. Василий Сергеевич морально раздавлен, но не подумайте, что из-за неполученного поместья и офигенного богатства. Он же считал себя индийцем, сыном Бабара, обожал отца. И что теперь? Выходит, он без роду без племени? От кого на свет появился? Зинаида умерла, спросить не у кого. Видели его кабинет? Василий до сих пор осознать не может, что к Индии отношения не имеет. Нервы сдают, хозяин на всех кидается, глупости делает. Представляете, вставил в меню «оливье» и борщ. Это в итальянском-то ресторане!

   — А что с дворцом? — полюбопытствовала я. Услышала звонок телефона, но быстро сбросила вызов.

   Наталья взяла очередную булочку.

   — Наследники все, что смогли, вывезли: мебель, картины, даже мраморные плиты отделки отломали. Один скелет здания стоит, глядит на мир окнами без стекол. Зверей куда-то дели, осталась только грязь, да и той скоро не станет.

   — Родные дети хотят забрать глину? — поразилась я.

   Наташа хихикнула.

   — До этого не дошло. В Сапеловке сейчас три старухи живут, одна из них моя тетка родная. Сто раз предлагала Кате ко мне переехать, да не желает она. Года два назад на речку стал ездить мужик с бочкой, он в нее глинозем набирает. Старухи голову ломали: что он с ним делает? Недавно тот чудак прикатил, начал лопатой орудовать, и вдруг дождь как ливанет! Дядька к машине кинулся, поскользнулся, упал, перемазался и к моей тетке постучал: «Бабушка, разрешите у вас умыться?» Баба Катя добрая, пустила его к рукомойнику, а заодно спросила: «Сыночек, за каким лядом тебе грязюка?» Незнакомец ответил: «Она целебная, для кожи очень полезна, помогает тем, у кого всякие болячки, морщины разглаживает. Глина никому не нужна. Чего плохого, что я ее увожу? Чище у реки будет. Только, бабушка, вы никому про меня не рассказывайте». Тетка моя рассмеялась: «Да не с кем мне болтать, пара старух в соседях». «Вот вам на конфеты», — сказал мужик и положил на стол две тысячи рублей.

   Наташа посмотрела на меня.

   — Вот люди! Каолином морщины выводят! Совсем с ума посходили!

   Распрощавшись с болтливой собеседницей, я села в джип и набрала номер Роберта.

   — Я нашел человека, который делал снимки, найденные тобой в спа-салоне в шкафчике Елены, — скороговоркой доложил Троянов.

   — Как тебе удалось? — поразилась я.

   — Установил, что фотограф сидел в машине, — пояснил компьютерщик. — Ты тоже обратила внимание, что на одном снимке виден кусок таблички с названием улицы — «Гай». А в столице есть улица Старый Гай. По картам и панораме я вычислил дом, который запечатлен на снимке. Около него запрещена парковка, а человек, который сидел в автомобиле, провел там не один час, на всех снимках есть дата и время, когда они сделаны. Я предположил, что парня могли оштрафовать. Дальше просто — через ГАИ узнал, кому в тот день на улице Старый Гай выписывали штраф, и… Здесь должны звучать фанфары и бить барабаны: победитель, вернее, победительница у нас одна, Антонина Варламовна Юрская. Кстати, я ее прекрасно знаю.

   — Откуда? — поинтересовалась я.

   — Пару раз пересекались на узкой дорожке, — крякнул Роберт. — Она частный детектив, имеет лицензию, очаровательна внешне, но менталитет «КамАЗа», хитрости гора, по образованию профессиональный психолог, так что соврать ей трудно, мгновенно ложь распознает.

   — Говори ее адрес, — приказала я.

   — Данные я тебе сброшу, — пообещал Роберт. — Но ты не гони лошадей, прежде послушай, что я про одного жильца из того дома разузнал.

    — Здание на фото выглядит обшарпанным, но в семидесятых годах прошлого века считалось комфортабельным. И было не муниципальным жильем, а кооперативом «Родина», в котором жили сотрудники МИДа, но не дипломаты, — начал рассказывать Роберт.

    Спустя две недели в нашем офисе собралась большая компания: Захар Назарович, Полина Макаровна, Ольга, Макар, частный детектив Антонина Юрская, члены моей бригады за исключением Лизы (Кочергина взяла бюллетень) и наш шеф Иван Никифорович. Со школьником Сашей мы побеседовали накануне — не хотели травмировать ребенка жестким разговором, который планировался на сегодня.

   Первой слово взяла я и рассказала о том, как Саша приготовил для Лены волшебное зелье. Завершила повествование фразой:

   — Получается, что Ольга, страшно завидовавшая Елене, решила избавиться от нее и преуспела в этом.

   В комнате на пару мгновений повисла звенящая тишина. Затем Захар Назарович вскочил и заорал с такой силой, что Роберт быстренько закрыл свои драгоценные ноутбуки, похоже, испугавшись, как бы от звериного рыка Гришкина не полопались экраны. Впав в ярость, бизнесмен, по своему обычаю, пошвырял на пол кофейные чашки, сахарницу, вазочку с печеньем, а бутылку с минеральной водой бросил в стеклянную дверь. Но створка у нас сделана из прочного материала, поэтому не дрогнула. Чтобы успокоить Гришкина, пришлось вызвать охрану. Мрачные неулыбчивые парни в темных костюмах умело скрутили его, Глеб Валерьянович сделал ему укол. Борцов еще давил на поршень из шприца, а бешеные глаза Гришкина уже приобрели нормальное выражение.

   — Отпустите его, ребята, — распорядился Иван Никифорович. — Захар Назарович, как вы себя чувствуете?

   Бизнесмен обвалился на стул.

   — Я в аду!

   — Хотите перенесем встречу? Вызовем «Скорую», отвезем вас в клинику? — предложила я.

   — Нет, — отказался вдовец, — в палате мне лучше не станет. Хочу знать правду. Допустим, Ольга ненавидела Лену за красоту, богатство и мою любовь к жене. Но что плохого ей сделали Федор, Лидия и Нина?

   — Никого я не убивала! — голосом, полным ужаса, выкрикнула Ольга. — Да, Елена мне не нравилась, у нее было все, а у меня жалкие огрызки. Но я не способна убить человека!

   Макар, демонстративно громыхая стулом, отодвинулся подальше от супруги.

   — Прекрати врать, — сказал он злым голосом. — Мы только что слышали историю про кончину родителей твоего первого мужа.

   Ольга выпрямилась.

   — Фрида Яковлевна и Исаак Моисеевич вечно забывали, сколько раз принимали свои таблетки. Свекор из-за передозировки в больницу угодил, случилось это еще до нашего знакомства. Старики поели грибов и закусили лекарством. Меня не обвиняли в их смерти, следователь сразу понял: я тут ни при чем.

   — А то, что Лену отравили тем же препаратом, совпадение? — зашипела Полина Макаровна. — Хороша мать — еще и сына впутала! Ехидна!

   У Ольги дернулась щека.

   — Это я ехидна? Могу вам такое про вашего внука рассказать, про наш с Макаром уговор! Да вы…

   Она замолчала.

   — Какой уговор? — нахмурилась Полина Макаровна. — Давай начинай, послушаем твое вранье.

   — Я просто так сболтнула, не было ничего такого. Только я не виновата в смерти Ленки, — пробормотала Ольга. — Да, терпеть ее не могла. Дразнила, замечания делала, придиралась к королеве красоты из коровника, но это все.

   Снова стало тихо. Я откашлялась.

   — Разрешите представить вам Антонину Варламовну Юрскую, профессионального психолога, профайлера, частного детектива и давнюю подругу Елены.

   — Глупости, — поморщился старший Гришкин, — у моей жены не было подруг.

   — Вы многого не знаете о девушке, на которой женились, — возразила я. — Захар Назарович, хочу предупредить: то, что вы сейчас услышите, вам не понравится, однако информация проверенная, она соответствует действительности. Пожалуйста, держите себя в руках. Начинайте, Антонина.

   Та открыла планшетник, а я искоса глянула на Борцова. Глеб Валерьянович прочитал в моих глазах невысказанный вопрос и украдкой показал два пальца. Я кивнула. Отлично, укол будет действовать еще пару часов, можно не беспокоиться, что Захар Назарович, узнав историю об «ангелочках», разнесет наш офис на молекулы. И, будучи в курсе, о чем сейчас скажет детектив, я стала внимательно наблюдать за реакцией Гришкиных.

   — Мы с Леной впервые встретились, когда она стала работать в агентстве Валентина Сидорова, — завела Антонина. — Сама я его знаю с детства, издатель дружил с моим дядей. У нас был договор с Сидоровым. Тот отправлял ко мне на психологическое тестирование претенденток в модели, чтобы понять, чего от них ожидать. Валентин выжимал из своих «ангелочков» все соки, но никогда не выбрасывал отработанный, так сказать, материал на улицу, пристраивал элитных проституток замуж.

   Юрская продолжала говорить, а лицо Захара Назаровича каменело.

   Рассказав о сутенерстве Сидорова, Антонина подчеркнула, что никогда не вступает в личные отношения с клиентами, но Лена Миронова ей очень понравилась. Психолог быстро поняла: в этой девушке сохранилась детская наивность, она человек искренний, честный, порядочный, способный на сострадание, но одновременно со всем этим в ее характере присутствуют железная сила воли, умение добиваться своей цели, не хныкать при неудачах. Елена напоминала Юрской розовый, в красивых картинках детский мячик. Гламурная внешне игрушка кажется мягкой, но, как мячик ни бьют, тот скачет и скачет, и чем сильнее ему достается, тем выше он прыгает. Миронова провела детство в нищете, заботилась о маленьких братьях-сестрах и вечно пьяной матери. Ей очень хотелось достатка, сытой спокойной жизни, уверенности в завтрашнем дне. Брак с Захаром Назаровичем оказался пропуском в мечту. Многие девушки, расписавшись с богатым немолодым «папиком», начинают бегать по тусовкам, заводят любовников, транжирят направо-налево деньги супруга, становятся поставщицами скандальных новостей для прессы. Лена же была иной. Она очень хорошо относилась к мужу, не хотела разводить его на дорогие подарки, собиралась прожить с Гришкиным счастливо много лет, родить ему троих детей. Как-то она сказала Антонине:

   — Рано или поздно я полюблю Захара.

   — А если нет? — спросила Юрская.

   — Значит, нет, — улыбнулась Лена. — Знаешь, дружба важнее, а мы стали близкими друзьями.

   С мужем у Елены сложились идеальные отношения, а вот с остальными членами семьи взаимопонимания не возникло. Ольга откровенно хамила юной мачехе Макара, постоянно подчеркивала, что та связала свою судьбу с Гришкиным-старшим исключительно из меркантильных соображений. Когда женщины оставались наедине, Ольга могла больно ущипнуть свекровь, а однажды нарочно пролила ей на ноги горячий чай. Лена была во вьетнамках, на пальцах вздулись пузыри.

   — Сучка… — выругался сейчас Захар Назарович и погрозил супруге сына кулаком. — Ты за все ответишь.

   — Случайно тогда получилось, — захныкала Ольга, — чашка из руки неожиданно выскользнула. Ленка напридумывала про мой злой умысел.

   — Попляшешь у меня, — зло вымолвил Гришкин. — Почему жена ничего мне не рассказывала? Отчего молчала о выходках этой дряни?

   Антонина оперлась локтями о стол.

   — Ответы на ваши вопросы очевидны: супруга не хотела вас расстраивать, волновать, быть разжигательницей семейных скандалов. Лена родилась и выросла в глухой провинции, но оказалась куда более интеллигентной, чем коренные москвичи, члены вашей семьи. Ее травили все: Полина Макаровна, Федор, Лидия, домработница Нина, Макар, Ольга. Только Саша искренне любил Лену, которая практически заменила ему мать. А вы ничего не замечали.

   Юрская замолчала и обвела присутствующих пристальным взглядом. Затем продолжила:

   — Лена была умна, поэтому решила себя обезопасить. Она приехала ко мне и сказала: «Представь, родила я ребенка, а Захар неожиданно умер. Не хочется думать о смерти мужа, но всякое возможно. Я уверена, что он оставит мне львиную долю наследства. И начнется ад! Стая волков набросится на нас с малышом, начнутся суды, на меня потоком польется грязь, адвокаты живо раскопают, что я была «ангелочком». И кстати, эта весьма неприятная для Захара информация может выплыть в любой момент. Короче, я тебя нанимаю как детектива. Покопайся в прошлом всех Гришкиных, найди то, что каждый из них прячет, вытащи из шкафов похороненные в них скелеты. А я сложу папочки с компроматом в укромном месте. Узнает, допустим, Ольга, про «ангелочка», начнет меня шантажировать, а я ей шепну: «Дорогая, не стоит затевать войну, в противном случае Захар Назарович узнает, что ты совсем не белая и пушистая. Помнишь ту нехорошую историю?» И выложу ей то, что отыщется».

   Жена Макара тихо охнула, и Юрская все говорила:

   — Я начала работать, и первым моим объектом стала Ольга. История с Кобыленскими быстро вылезла наружу, долго работать не пришлось. Но одновременно выяснился еще один интересный факт. Разведясь с Владимиром, Ольга недолго грустила, вскоре стала любовницей Игоря Бахмутова, кинопродюсера, известного своими свободными сексуальными взглядами. О вечеринках, которые Гарик закатывал в своем загородном доме, до сих пор ходят легенды. Бахмутов спал как с женщинами, так и с мужчинами, не брезговал и подростками. Один из охранников продюсера тайком снял на видеокамеру разудалую оргию, наверное, хотел шантажировать шефа, но не успел выполнить задуманное — Игорь умер от инфаркта. Вдова Бахмутова, никогда не принимавшая участия в забавах мужа, немедленно продала полученное наследство и усвистела жить в Америку. Любовница, считавшая себя гражданской женой киношника, осталась на бобах, ей ничего не перепало. Положение усугублялось тем, что в момент ухода Игоря на тот свет Ольга была на пятом месяце беременности. Она решила родить ребенка от Бахмутова, надеясь привязать его к себе с помощью малыша.

   — Наивно и глупо, — оценил поведение Ольги Иван. — Младенец не цепь, не сможет мужика приковать. Ничего хорошего из союза по залету обычно не получается.

   — Насчет глупости затеянного не согласна, — возразила я. — Конечно, кинодеятель был не из тех, кто ради отпрыска женится на любовнице, он детьми от законной жены совсем не интересовался, но ведь можно получить по суду алименты.

   — Анализ ДНК, подтверждающий отцовство, в особых случаях можно сделать и беременным, — вступил в беседу Глеб Валерьянович. — Почему Ольга на него не решилась? Нерожденный ребенок мог претендовать на наследство.

   Антонина улыбнулась.

   — Верно. Она это знала и отправилась на процедуру. Но там выяснилась забавная вещь: непременная участница оргий Бахмутова оказалась беременной не от Игоря, а от кого-то, с кем весело кувыркалась во время вечеринок.

   — Сука!.. — опять не удержался Захар Назарович.

   — Не люблю непечатные выражения, но в данном случае иначе не скажешь, — вздохнул Борцов.

   Юрская поймала взгляд Ольги и обратилась к ней:

   — Думаю, вы были в отчаянии, аборт ведь делать поздно. И тут судьба послала вам встречу с мужчиной, который тоже находился в непростых обстоятельствах. Ольга, вы некоторое время назад обронили фразу: «Могу такое про Макара рассказать, про наш уговор». Произнеся эти слова, вы испугались и захлопнули рот. Но нам очень интересно, о каком уговоре идет речь. Давайте уж, расскажите все начистоту.

   Ольга поджала губы.

   — Не понимаю, о чем вы? Мне плохо, голова болит.

   Юрская посмотрела на Макара:

   — У вас тоже со здоровьем не ахти? Или решитесь на откровенность?

   Гришкин-младший вскочил со словами:

   — Не намерен участвовать в паноптикуме. Разбирайтесь с Ольгой без меня. До свидания.

   — Сидеть! — рыкнул на сына Захар Назарович. — Отвечать! Что там еще за уговор?

   Макар с женой, не сговариваясь, воскликнули:

   — Все ложь!

    — Оля, — сказала я, — понимаю, вы сердиты на Макара. В свое время он наобещал вам кучу вкусного, но в результате в вашей тарелке оказалась корочка черного хлеба без масла. В начале нашей беседы вы чуть было не выложили правду, обмолвились о договоре с мужем, но потом прикусили язык. Почему? Все просто. Юридически Саша сын Макара и внук Захара, значит, дедушка не забудет его в завещании. Но если вы разболтаете правду, все узнают, что мальчик Гришкиным биологически чужой, и тогда прости-прощай хороший куш, ради которого вы не один год мучились, изображая жену человека, которому никогда не были нужны ни как друг, ни как любовница. Но сейчас истина выползла на свет, нет смысла молчать. Тем более что над вами нависло обвинение в убийстве Елены. Не стану говорить: «Подумайте о сыне, о том, каково ему будет жить в детском доме и идти по жизни с клеймом ребенка убийцы. Саша вам неприятен, ведь ребенок — живое напоминание о тех моментах вашей жизни, о которых хочется забыть, о плане, который не осуществился. Но поверьте, на женской зоне очень плохо. А что-то мне подсказывает, что откровенность может вытащить вас из большой беды».

   Ольга закрыла глаза, прижала руки к груди и сделала глубокий вдох.

   — Хорошо. Макар придумал план, потому что ему требовалась фиктивная жена, настоящую семью он строить не собирался. Он бы вообще никогда не пошел в загс, но его бабка замучила, гудела каждый день в уши: «Хватит бобылем жить, приведи в дом хозяйку. Когда ты женишься…» И дальше как по нотам. Со временем тон ее речей изменился, старуха завела: «Ты болен? Импотент? Не способен спать с женщиной? Почему у тебя девок нет?» Макар испугался — вдруг вредная бабка сообразит, в чем дело, и расскажет правду Захару? Поэтому он решил найти себе на все согласную жену. А мне требовался обеспеченный муж, отец для Саши. И мы заключили договор. Я не убивала Лену. Чем поклясться, чтобы вы поверили?

   — Самым дорогим — своим кошельком, — процедил Макар. — Она брешет, у нас не фиктивный, а настоящий брак!

   — Ха! — выкрикнула Ольга. — Ты ко мне даже пальцем не прикасался, а когда приходилось меня при посторонних обнимать, чтобы продемонстрировать семейное счастье, тебя аж корежило.

   Захар Назарович стукнул кулаком по столу.

   — Макар, ты не особенно красив, не шибко умен, бизнесмен из тебя хреновый, но ты мой сын, значит, привлекательный жених. Не мог найти нормальную девку? За каким хреном проститутку в семью привел? И ее отродье в придачу? Почему мне нормальных внуков не родил? Отчего с обычной бабой не связался?

   — Проститутку? — завизжала Ольга. — Думаете, хуже меня нет, а ваш драгоценный Макар рыцарь в сияющих доспехах? Он же пидор, с женщинами спать не может, от вас своего любовника скрывает, а мы с Сашей его прикрытие!

   Макар вскочил и кинулся к двери, однако Жданов опередил его и успел перехватить парня. Я решила, что сейчас по офису опять пронесется ураган, и второй раз нажала под столом кнопку вызова охраны. Роберт и Глеб Валерьянович тоже смекнули, что на подходе цунами, оба вскочили и подошли к Захару. Но тот почему-то не завопил, а заговорил растерянно:

   — Пидор? То есть гей? Мой сын? Она врет, в семье Гришкиных уродов нет.

   Ольга захохотала.

   — Да вы на него посмотрите! Макарчик, сбреши папашке про своих подружек-любовниц, назови хоть одно женское имя.

   — Не собираюсь ни перед кем отчитываться, — звонко объявил младший Гришкин.

   Антонина пересела поближе к Захару Назаровичу и развернула к нему монитор.

   — Макар давно живет с Вадимом Полупановым, бывшим порноактером, а ныне богатым бизнесменом. Кроме постели их объединяет общность интересов — оба любят антикварных кукол. Вы не интересовались, кто купил у сына питерскую квартиру и где он раздобыл денег на приобретение спа-салона?

   — Я не желал вмешиваться в его дела, — прохрипел Гришкин-старший. — После того как сын закончил институт, я предложил ему: «Давай вливайся в мою фирму, садись в департамент продаж». А тот губы скривил: «Мне это неинтересно». Я настаивать не стал, но решил больше никаких предложений не делать, ведь за уши в рай не тащат. Охота ему самостоятельность демонстрировать? Да на здоровье! Вот только денег на какой-то другой бизнес ему не дам. Если пожелал без отцовской помощи жить, мое дело дерьмом считает, пусть выплывает сам. Два года он где-то шлялся. Я молчал, кормил его, небольшие суммы на мелкие расходы давал, машину купил. Но потом вызвал в кабинет и спросил: «Всю жизнь бездельничать намерен? На меня более не рассчитывай, ты исчерпал лимит моего терпения». А сын в ответ: «Думал, чем лучше всего заняться, и решил: продаю квартиру в Питере, покупаю кукольный театр». Я опять сдержался, в тупой лоб ему кулаком не треснул, лишь предупредил: «Решил поиграть с марионетками? Отлично. Но не надейся получить от меня хоть копейку». И что? Несколько лет Макар уродцев за веревочки дергал и разорился. Салон его тоже недолго проживет. Где он денег на его приобретение надыбал? Не моя печаль! Может, кредит взял.

   — Нет, — взял слово Иван Никифорович, — спа-салон основан на средства Вадима Полупанова.

   — Имя с фамилией вроде знакомые, — занервничала Полина Макаровна. — Хотя нет, не мог же он…

   — Вы не ошиблись, — кивнула Юрская. — Вадим Полупанов единоутробный брат Светланы Николаевны, родной матери Макара, сводный дядя вашего внука, если можно так выразиться.

   — Что?! — в полном изумлении выдавил из себя Гришкин-старший.

   — Они давно вместе, — начала выбалтывать тайны мужа Ольга. — Познакомились, когда Макар квартиру в Питере продавал. У них такая любовь-морковь вспыхнула! Дня друг без друга прожить не могли. Отношения свои из-за Захара Назаровича скрывают, ведь все знают, как тот к геям относится. Макар боялся, что отец его наследства лишит. Один раз муж меня из-за своего любовника избил. Вадим собрался лето на яхте в Средиземном море провести, позвал туда своего драгоценного-обожаемого. А как Макарке уехать? Он и так постоянно трясется, вдруг папаша правду разнюхает и сыночка-пидора из своей жизни выкинет, прости-прощай тогда ожидаемое наследство. Вот он мне и велел: «Скажи отцу, что мы вместе в Италию летим». Я-то, дурочка, обрадовалась, решила, что три месяца на пляже проведу, а Макар рассмеялся: «На фига ты нам там нужна? Отправишься в пансионат в Подмосковье». Отличная задумка — жену с сыном в дыру запихнуть, а самому с любовником на яхте в теплых краях рассекать. Ну я и сказала: «Или мы с вами, или я остаюсь дома, не желаю лето в лесу проводить».

   Ольга опустила голову. Я договорила за нее:

   — Макар вас ударил, вы ринулась в полицию и на волне злости написали заявление. Потом вспомнили, что сами живете в стеклянном доме, где камнями швыряться не следует, и забрали бумагу.

   — Ты мне больше не сын, — тихо, но твердо произнес старший Гришкин. — Столько лет обманывал отца! Я считал Сашу своим внуком, гордился им…

   — Макар дурак дураком, а всех вокруг пальца обвел, — пробормотала Полина Макаровна.

   Иван повернулся к старухе.

   — Нет, ваш внук совсем не глуп. Он хитрый, коварный человек, придумал, как избавиться от опостылевшей жены и ненужного ему ребенка.

   Затем босс обратился к Макару.

   — Вы же, когда заключали договор с Ольгой, не предполагали, что долго изображать счастливого мужа будет трудно. Кстати, отчего вы вообще затеяли канитель с фиктивным браком? Ждали наследства? Но Захар Назарович не дряхлый старик, а крепкий мужчина, еще лет двадцать пять проживет. Вадим богат, его денег вам двоим хватило бы. Почему не ушли к любовнику?

   Ольга рассмеялась.

   — Так Полупанов не звал его к себе. Вадик любит одиночество, они два раза в неделю встречаются, еще летом и зимой дней по десять на курортах проводят. Жаркая страсть у них прошла, теперь просто угли тлеют. И куда Макарке деваться, если Полупанов пошлет его по известному адресу? Конечно, Вадим подарит бывшему любовнику мешочек с пиастрами, но это все. А в доме Захара Назаровича сытно, беспроблемно, в перспективе наследство маячит. Ну да, они с Вадиком пока вместе, но Полупанов почти аутист, и Макарке страшно, что любовничек его бортанет. Я доходчиво объяснила?

   — Спасибо, теперь все ясно, — кивнул Иван Никифорович. И взглянул на мрачно молчавшего Макара. — Полагаю, Ольга сначала вела себя скромно, но потом поняла, что вы у нее в кулаке, и начала требовать денег, красивой одежды, драгоценностей. В конце концов ваше терпение лопнуло.

   Макар сидел молча, уставившись в стол. Я обратилась к Захару Назаровичу:

   — Мы не раз сталкивались с людьми, которые подсыпали родственникам в кефир отраву. Однако в большинстве случаев эти убийцы демонстрируют горячую любовь к жертве. Задумав преступление, они начинают заботиться о том, кого собрались лишить жизни, делать подарки, наивно полагая, что полиция не станет подозревать того, кто любил покойного. Ольга, на которую сначала пали наши подозрения, вела себя иначе — постоянно третировала Лену, будучи не в силах сдержать свою ненависть к ней. Ну не глупо ли сначала при всех наговорить женщине гадостей, а потом отравить ее? Умно ли, прикидываясь Эсти, воспользоваться своими духами? И кто ночью использует парфюм в больших дозах? Задав себе эти вопросы, я поняла: в детскую приходила не мать Саши, а другой человек, который хотел, чтобы именно ее посчитали убийцей, потому и облился любимым «Онорэ» Ольги. Затем я стала вспоминать, как развивались события. Придя к нам в офис с просьбой найти человека, который убил Федора, Лидию, Нину и покушался на Елену, Макар рассказал о том, что его жена терпеть не может супругу Захара. Зачем? Любящему мужу следовало скрыть от нас эту информацию, она же сразу бросает тень подозрения на Ольгу. Через некоторое время, когда я уже ходила по дому Гришкиных с биоизмерителем в руках, Макар вновь сообщил мне о неприязненных отношениях между супругой и мачехой. Но и этого ему показалось мало. Когда в спальне Елены я спросила у него, можно ли взять планшет покойной, Макар третий раз упомянул о ненависти Ольги к умершей мачехе. И потом при любом общении со мной он обязательно говорил о том, что Оля плохо относилась к Елене, даже вспомнил, как один раз она воскликнула: «Хорошо бы Ленка подохла!» А еще он сообщил, что брак у него первый, супруга тоже ранее в загс не ходила, причем настойчиво предложил: «Вы непременно проверьте и увидите, что никаких бывших ни у меня, ни у Оли нет». И к чему были эти слова? Макар очень хотел, чтобы я порылась в документах и нашла упоминание о первом муже Ольги и о том, что ее подозревали в убийстве родителей Владимира. А через некоторое время Макар придумал бы, как известить меня, что именно Оля лишила жизни стариков Кобыленских. И наверняка ему казалось, что он действует осторожно, выдает информацию о жене гомеопатическими дозами!

   Не удержавшись, я усмехнулась.

   — А еще Макар манипулировал Сашей. За день смерти Елену, которая пила лекарства, прописанные доктором Вернье, и была еще слабенькой, во время обеда затошнило, она убежала из-за стола. Ольга зашипела, что мачеха прикидывается больной, чтобы оказаться в центре всеобщего внимания, Макар остановил жену и обратился к Саше с речью. Точно я ее не помню, но прозвучало примерно следующее: «Да, Лена потеряла свою красоту, и, вероятно, она к ней не вернется, нет такого лекарства, чтобы ее восстановить. Но ведь не во внешности дело, главное, чтобы душа была прекрасной. Болезнь отнимает привлекательность, однако она не может изменить внутреннюю сущность. Если кожа у Лены не станет снова красивой, не отрастут пышные локоны, она все равно будет хорошим человеком. Симпатичное личико — это ерунда, все будут любить Лену за ее прекрасную душу. Понял? И всегда надо надеяться на чудо. Вдруг найдется человек, который сделает для Елены волшебный напиток? Никогда нельзя терять надежду на лучшее, хотя порой приходится рассчитывать только на колдовство». Вроде Макар сказал правильные слова: сущность человека важнее внешности, но на самом деле он хитро внедрил в голову Саши, живущего в игре «Заколдованный лес», мысль: надо сварить Лене зелье.

   Я посмотрела на Захара Назаровича.

   — Современные технологии позволяют влезть в чужой компьютер, находясь от него на любом расстоянии. Теперь нет необходимости красть или забирать чей-то ноутбук, чтобы пошарить в его содержимом. Правда, проделать это может лишь специалист экстра-класса, имеющий необходимую аппаратуру.

   Роберт поднял руку.

   — Это я! Мне удалось войти к Макару в комп, и сразу выяснилось, что он активный участник игры «Заколдованный лес», а его ник… Zanuda. Именно так и звали собеседника Саши, который подсказал ему, как вызвать волшебницу Эсти. Макар заранее бросил наживку, зная, что мальчику понадобятся волшебные таблетки. А потом подсказал ребенку, как их заполучить.

   Я подняла руку.

   — Маленькое дополнение. Рассказывая о неприязни Ольги к Елене, Макар подчеркивал: его жена сильно переживает из-за того, что посторонняя женщина стала для ее сына роднее матери. По его словам, Ольга пыталась подружиться с Сашей, даже организовала в день рождения мальчика коллективное сражение в «Заколдованном лесу». И это было отчасти правдой, члены семьи на самом деле преподнесли второкласснику необычный подарок — сели вместе с ним к компьютеру в кабинете Макара. Но Саша, с восторгом вспоминавший тот день, сказал, что предложил всем поиграть папа. Не Ольга, как пытался внушить мне Макар, а он сам был инициатором забавы. Он сместил акценты для того, чтобы натолкнуть меня на мысль, что его жена знает сюжет «Заколдованного леса», что это она, переодевшись Эсти, подсунула сыну пилюли, использовав то же лекарство, каким убила стариков Кобыленских.

   — Дальше — просто, — подхватил нить разговора Денис. — Макар щедро облился духами супруги, надел заранее купленный плащ, взял тайком с трюмо Полины Макаровны хрустальный флакон, похожий на тот, который используется в игре, и вручил ребенку. Надо ли говорить, что в нем были именно те таблетки, от передозировки которых лишились жизни старики Кобыленские? Вот только я не понял, откуда Макар узнал, чем отравились Фрида Яковлевна и Иосиф Моисеевич?

   Макар расхохотался.

   — Думаете, Ольга вся такая несчастная, а я ее бил, мучил? Всего один разок и надавал по морде. Она прекрасно жила на всем готовом, но ей было мало! Постоянно меня шпыняла: денег недостаточно, по заграницам не ездим, к Саше я равнодушен. А сама мальчишку терпеть не может, тот — напоминание о днях, когда она общей подстилкой служила. Сейчас-то Ольга строгую учительницу из себя корчит, девочек за мини-юбки и шорты осуждает, а прежде зажигала по полной. Живя с Бахмутовым, Оля косячками баловалась. Накурится травки, с мужиками пообтирается, потом опять цигаркой попыхтит и давай со мной болтать. Я у нее конфидентом был. Пару раз дура пыталась меня в койку затащить, но я ей четко объяснил: уволь от такого счастья. И тогда идиотка жилеткой меня считать стала, все тайны под кайфом выкладывала, а когда дурман улетал, забывала, чего несла. Сама мне про Кобыленских под влиянием травы растрепала, хвасталась, как хитро придумала от стариков избавиться — их же лекарство в ход пустила. Когда мы договаривались о фиктивном браке, я ей сказал: «Знаю, что ты отравила свекра со свекровью, но буду молчать до тех пор, пока ты о моей интимной жизни никому не скажешь». Сейчас Ольга слово нарушила, ну так пусть получит свое: она убийца родителей первого мужа. Ей пора за решетку.

   Ольга вскочила. Денис и Роберт тоже поднялись, но тут неожиданно заговорил Захар Назарович, лицо которого приняло такое выражение, что я прекрасно поняла, почему Макар однажды испугался отца и назвал его «дергунчиком», куклой с двойным дном.

   — Сядь, — коротко приказал Гришкин-старший Ольге.

   Невестка обвалилась на стул. Бизнесмен спокойно спросил:

   — А за что ты, сын, возненавидел Елену? Тоже позавидовал ее сумкам-туфлям-тряпкам?

    — Она не была такой уж хорошей! — завизжал Макар. Потом кое-как взял себя в руки и продолжил спокойнее: — Твоя жена умела произвести впечатление очаровашки, а сама шантажировала меня. Ленка заявилась в спа-салон, повсюду походила, бесплатно ВИП-карту получила, уселась в моем кабинете чаю попить, пирожные нахваливала и вдруг заявила: «Деньги тебе на бизнес дал любовник, Вадим Полупанов. Интересно, что Захар скажет, когда о секс-привычках сына узнает? Но я твой секрет сохраню, если возьмешь на ресепшен Майю Отпадову и оклад ей дашь в два раза больше, чем положено. О’кей? Пока Майя работает, я твой верный друг, в противном случае враг». Понятно вам теперь, что за штучка была Елена?

   — Ясно, — кивнула Юрская. — В общем, Макар попал в переплет. С одной стороны Ольга, которая с каждым прожитым совместно днем становилась все требовательнее, с другой Елена, знавшая главный секрет его жизни. Плюс чужой по крови мальчик, который зовет его папой и надеется получить от него немного любви и внимания. А еще страх, что отец узнает правду, а Вадим выгонит его. Ситуация сложилась патовая.

   Антонина усмехнулась.

   — Когда Татьяна предложила мне расследовать убийства Федора, Лидии, Нины и Елены и ввела меня в курс дела, я удивилась. Зачем Макар обратился в ее бригаду? Сам он объяснил причину этого весьма разумно: кто-то убивает членов семьи, боюсь за жену, ребенка, отца и бабушку, найдите негодяя, который ненавидит Гришкиных. Владелец спа-салона сообщил о войне, которая идет между фирмами «Чудеса техники» и «Робот-плюс», о некрасивой истории с якобы смертоносными часами, затеянной бывшим компаньоном Захара Назаровича. Вроде все понятно — Макар переживает за домочадцев. Но зачем он, сообщив о суеверности отца, предложил Тане внедриться в семью и изображать ловца негативной энергии? Что мешало бригаде открыто заняться делом? Три смерти в семье, пусть даже на первый взгляд не криминальные, — достаточный повод, чтобы встревожиться. Но нет, Макару необходимо постоянное присутствие Татьяны в доме. Зачем? Ответ прост — он вел свою игру, задумал подставить Ольгу, ему нужно, чтобы Сергеева увидела, как его супруга ненавидит Лену, и решила, что виновница преступлений именно Оля. Макар старательно и, как он полагал, осторожно, маленькими порциями внушал начальнице особой бригады: Елену отравила Ольга, причем она действовала с особым цинизмом, использовав восьмилетнего сына. А Макар ни в чем не виноват, это же он, а не кто-то другой обратился к специалистам с просьбой найти преступника. Неновая и неоригинальная идея, до него ее уже использовали. Психологи прекрасно знают: тот, кто побежал в полицию с просьбой: «Скорей отыщите злодея!» — часто тем самым злодеем и является.

   — Федор, Лидия и Нина тоже на его совести? — прошептала до сих пор молчавшая Полина Макаровна. — Господи! Я думала, все давно утряслось…

   — Что давно утряслось? — моментально поинтересовалась Антонина.

   Старуха взяла со стола бутылку минералки, налила воду в стакан, сделала несколько глотков и только потом заговорила:

   — В детстве и юности с Макаром было трудно — учился плохо, ленился, ничего делать не желал, с ребятами не дружил. Следовало его пороть, чтобы поумнел, но я опасалась ребенка наказывать, не слишком здоровым он уродился.

   — У Захара Назаровича очень рано случился инсульт, — неожиданно добавил Глеб Валерьянович, — наверное, поэтому вы тревожились за внука: у Макара могли оказаться генетически слабые сосуды.

   — Кстати, о генетике, — подхватила я. — Как ни старайся, как ни воспитывай, а из волчонка, которому от родителей передалось желание убивать, не вырастишь козленочка, обожающего щипать траву.

   Иван посмотрел на сидевшего с каменным лицом Гришкина-старшего.

   — Вам не трудно ответить на пару вопросов?

   — Спрашивайте, — сухо откликнулся бизнесмен.

   — Макара когда-нибудь водили к психиатру?

   — Нет, — ответила вместо сына Полина Макаровна, — у него никогда не было психических отклонений.

   — Но нормальному человеку не придет в голову решать свои проблемы посредством убийства, — вновь вступила в беседу Антонина. — Можно устроить скандал, набить морду, попытаться откупиться от шантажиста — вот как действует обыватель. Кое-кто даже покупает новые документы и уезжает подальше.

   — Некоторые люди могут лишить жизни себе подобного в состоянии аффекта, — прибавила я. — Ну, например, решила женщина сделать приятный сюрприз супругу, вернулась на денек раньше из командировки, не позвонила, дурочка, не предупредила о своем появлении, вошла в квартиру — а ее благоверный с другой в постели! У супруги темнеет в глазах, она швыряет в парочку дубовый стул или кидается на любовников с кухонным ножом. В результате два трупа. В этом случае даже суд относится к убийце снисходительно. Но Макар спланировал преступление и хладнокровно осуществил его. Если у него нет психических отклонений, то, очевидно, он принадлежит к особой категории людей, для которых человеческая жизнь не представляет ценности. Часто такие вроде бы здоровые мужчины и женщины становятся не серийными маньяками, а наемными убийцами. И нередко задатки киллера передаются генетически. Образно говоря, допустим, прапрапрадедушка был Соловьем-разбойником, потом долгие столетия в семье рождались на свет тихие, мирные люди, и вдруг в конце двадцатого века вновь появляется бандит с большой дороги. Почему так происходит? Нет ответа.

   Антонина кашлянула.

   — Хочу уточнить. Ген киллера пока не обнаружен. Теория наследования способности убивать не имеет доказательной базы, но исследования европейских психологов, проведенные среди заключенных, выявили такую закономерность. У большинства из тех, кого осудили за убийство, были родственники-убийцы: отец-мать, дядя-тетя, дед-бабка, сестра-брат, ну и так далее.

   Полина Макаровна встала.

   — Я устала, хочу домой. Захар, проводи меня, очень голова кружится.

   — Сейчас Глеб Валерьянович измерит вам давление и сделает, если нужно, укол, и мы продолжим, — безо всякого намека на сострадание заявил Иван.

   Борцов приподнялся. Полина Макаровна села и опять схватилась за минералку.

   — Благодарствую за заботу, мне уже лучше.

   — Захар Назарович, где вы взяли деньги на открытие своего первого магазина «Чудеса техники»? — спросил Денис.

   — Мы с Геннадием разделили наш бизнес, — пояснил старший Гришкин.

   — Нет, — отбил мяч Жданов, — вам обоим досталось по смешной сумме. Но у Маркова была богатая жена, а у вас только не очень обеспеченная мать. Так откуда средства?

   — Он продал нашу дачу, — кинулась на защиту сына Полина Макаровна.

   — Фазенды вы лишились, когда Захар и Геннадий купили свой первый ларек со жвачкой, — возразила я.

   — Вероятно, Захар Назарович получил деньги за некую работу или у него был покровитель, — вкрадчиво произнесла Антонина. — Следующим после Ольги человеком, которого я стала проверять, когда Лена попросила меня найти компромат на всю семью Гришкиных, была Полина Макаровна. Она оказалась чиста, словно слеза младенца, никаких темных пятен, кроме… одного привода в милицию. Много лет назад, в середине семидесятых, заведующую аптекой задержали за хулиганские действия. Полина Макаровна участвовала в драке, которая случилась во дворе одного московского дома по Новослободской улице. Патруль вызвала жительница этого дома, которая в окно увидела, как две дамы мутузят друг друга. Тетушек доставили в отделение, и там они рассказали, что конфликт вспыхнул в гастрономе. Анжела Григорьевна Флоткина хотела пролезть к прилавку без очереди, а Полина Макаровна Гришкина возмутилась. Первой, несмотря на вопли второй, удалось взять палку сырокопченой колбасы, большого дефицита по тем временам, и Полине Макаровне деликатеса не хватило. Разозленная заведующая аптекой бросилась за обидчицей, догнала ее и устроила побоище. По дороге в милицию обе участницы боевых действий остыли и стали мирно разговаривать. В кабинете у дознавателя они попросили друг у друга прощения и разошлись. Как будто ерундовое происшествие? Но меня зацепил адрес дома, во дворе которого развернулось колбасное сражение, — в соседнем здании находится СИЗО № 2, именуемое в народе Бутырской тюрьмой. А в те годы, как мне известно, чтобы попасть к входу в следственный изолятор, нужно было миновать дворик, где дрались дамы.

   Антонина сделала паузу.

   — Вот я и подумала: может, дело не в колбасе? Вдруг обе тетушки посещали место временного содержания подследственных? Отыскать Флоткину оказалось просто — Анжела Григорьевна до сих пор проживает по тому адресу, который она когда-то указала при доставке в отделение. Она сразу вспомнила ту историю и рассказала правду, о которой обе женщины умолчали при беседе с дознавателем…

   Флоткина и Гришкина стояли в очереди в Бутырской тюрьме, передавали продукты сидевшим там родственникам. У первой за решеткой находился муж, а у второй брат.

   Пока стояли в очереди, Флоткина рассказала соседке про супруга-дурака, который украл у бабы в магазине кошелек, и спросила:

   — А ты кому харчи приперла?

   Гришкина быстро перекрестилась.

   — В моей семье таких, слава богу, нет. Соседка заболела, попросила помочь, у меня доверенность от нее.

   Флоткину покоробили слова: «В моей семье таких нет», и она свернула разговор.

   Продукты женщины сдавали одновременно. Две тетки в форме быстро просмотрели содержимое сумок, потребовали документы. К Анжеле Григорьевне вопросов не возникло, а охранница, занимавшаяся Полиной Макаровной, начала допытываться:

   — Здесь написано, что вы принесли передачу брату, но фамилии у вас разные и отчества тоже.

   — Он мне родной по матери, — объяснила Гришкина, — посмотрите внимательнее, в бумаге все есть.

   Во двор Анжела с Полиной вышли вместе, и тут Флоткина не выдержала:

   — Ну ты и птица! Меня опустила, рожу скривила, сказанула: «В моей семье таких нет», а сама брательнику жрачу принесла.

   — Отстаньте, — поморщилась Полина, — мы с вами не с одного поля ягоды.

   Флоткина разозлилась, толкнула Гришкину, та ответила. Началась потасовка. Когда драчуний повели в отделение, они испугались, сообразили, что не стоит рассказывать о настоящей причине конфликта, поэтому на ходу придумали версию про колбасу…

   Детектив усмехнулась.

   — Забавная история, не правда ли? Дальше еще занимательнее. Имя ныне покойного брата Полины Макаровны я выяснила быстро, им оказался Гавриил Сухомлинский, по кличке Сух. В советские годы он занимался ростовщичеством, давал деньги взаймы под большие проценты, а помогала ему верная подруга Луиза Хмель. Брак между ними никогда не регистрировался, но имя женщины было вписано в личное дело задержанного Сухомлинского как его гражданской супруги, ей разрешалось приносить передачи и приходить на свидания. Я нашла Луизу и поехала к ней. Хмель ровесница Полины Макаровны, но в отличие от последней не может ходить самостоятельно, прикована к инвалидному креслу, живет в муниципальном доме престарелых. Прямо скажем, условия там ужасные. Ноги у женщины отказали, зато голова ясная, и я узнала много интересного.

   Антонина посмотрела на старшего Гришкина.

   — Мне продолжать или сами расскажете?

    — Мой сын ни в чем не виноват! — закричала Полина Макаровна. — Все ложь! Все!

   — У вас не было единоутробного брата? — уточнил Иван.

   — Мать, замолчи, — приказал Захар Назарович. — Пусть детектив говорит, а я послушаю.

   Юрская кивнула.

   — Итак, Луиза страшно зла на родственников Суха за то, что они после смерти Гавриила ни разу не вспомнили о ней…

   — Она нам никто! — перебив ее, снова взлетела ракетой Полина Макаровна. — Мало ли с кем Гаврюша спал?

   — Мать, — повысил голос Гришкин, — заткнись.

   — Послушайте сына, Полина Макаровна, — посоветовал Роберт, — он тертый калач, знает, что лучше выяснить, какой информацией владеет противник, а уж потом реагировать на обвинение.

   — Постараюсь кратко изложить суть дела, — пообещала Антонина. — Луиза знала, что Гавриил материально помогал своей сестре и ее сыну. Очень часто заемщики расплачивались с барыгой драгоценностями, часть из них Сух отдавал Полине. И эта часть, по утверждению Хмель, была немалой. Когда Захару исполнилось двадцать лет, дядя привлек племянника к своему бизнесу. На Сухомлинского работали крепкие парни, они навещали должников и пугали их, пока те не расплачивались. Сейчас многие полагают, что советские годы были идиллическим временем, мол, тогда, как пелось в песне, «молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почет», сахар был слаще, чем сегодня, и преступлений не совершалось. Но это не так. В СССР существовали ростовщики, наемные убийцы, воры, грабители, мошенники, проститутки, альфонсы, похитители людей, а также нелегальный рынок оружия — весь «джентльменский» набор. Однако в отличие от лихих девяностых, когда преступники сразу хватались за оружие и начинали мочить и своих врагов, и мирных граждан, и милицию, представители криминального мира советских лет на рожон не лезли. Да, людей убивали, только не в ресторане на глазах у десятков посетителей, а тихо. Захар, молодой видный парень, спортсмен, идеально подходил на роль человека, который может выколотить долг, и Гавриил включил племянника в группу своих коллекторов.

   Антонина потянулась за водой, а я воспользовалась паузой.

   — Полина Макаровна, разговаривая со мной, вы упомянули, что Захар в юности много занимался спортом. На мой вопрос каким, последовал ответ: «Бегом». Тогда эта информация не показалась мне интересной, но сейчас мы ее проверили. Ваш сын вовсе не нарезал круги по стадиону, он увлекался спортивной стрельбой, даже побеждал на каких-то не очень престижных соревнованиях.

   Юрская, сделав пару глотков, отодвинула стакан и продолжила расказ.

   …Коллекторы Сухомлинского имели при себе оружие, но никогда из него не стреляли, Гавриил не хотел шума. Стволы демонстрировали, чтобы напугать. Увидев направленное в лицо дуло, должники моментально притаскивали шкатулки с драгоценностями, вытряхивали заначки. Пару лет Захар работал у Суха, и дядя был доволен племянником. По словам Луизы, Гавриил нахваливал сына сестры, считал его одним из лучших своих парней. Гришкин часто использовал оружие с глушителем и мог даже пальнуть из пистолета в упрямого заемщика, сделав вид, что собрался его убить, но промахнулся. Для человека, не один год занимавшегося спортивной стрельбой, проделать это было совсем не трудно.

   Как-то раз Захар, отчитываясь перед Сухом, похвастался:

   — Сегодня такой крутой мужик попался! Ствол увидел — не дрогнул, пуля мимо уха просвистела — он и не пошевелился. Только я тоже не прост. Прицелился в его ребенка, и он сразу все отдал.

   — Завелся Захарка не по-детски, — сказал второй коллектор, — его аж затрясло, он побелел, покраснел. Потом, когда уже в машину сел, на головную боль жаловаться начал, затошнило его. Мы у аптеки тормознули, анальгин купили.

   — Слышь, парень, ты поосторожней, — сказал Гавриил племяннику. — Еще заболеешь, не надо нам этого. Ну, не получилось с кем-то, не беда, все равно ты у меня лучший.

   — Нет! — вспыхнул Гришкин. — Если деньги не вернули, значит, я накосячил, твое доверие не оправдал.

   И вот однажды на пути ростовщика и его подручного Захара встретился тихий ученый, обожатель Индии Владлен Андреевич Цапкин. От человека интеллигентного и неконфликтного, ничего тяжелее ложки никогда в руках не державшего, Гавриил не ждал никаких неприятностей.

   — Ерунда, — сказал Сух Луизе, — Захарка его сначала мирно попросит должок вернуть, а если тля откажется, покажет пушку. У придурка полно антиквариата, пусть кое с чем расстанется. А то набрал академик хренов чужих денег на свои заграничные вояжи и думает, что ему их подарили!

   Но все пошло совсем не так, как планировал барыга. Через три часа Захар вернулся к дяде и признался в убийстве Цапкина.

   Сухомлинский знал, что на его племянника неожиданно накатывают припадки ярости, но в молодые годы Гришкин слетал с катушек редко, в основном когда кто-то начинал с ним агрессивно спорить. А с ученым все пошло не так, как обычно.

   Владлен Андреевич почему-то не испугался коллектора с пистолетом, спокойно сказал:

   — Простите, у меня сейчас трудности.

   Разговор сначала тек мирно, знаток Индии согласился расстаться с кое-какими экземплярами из коллекции. Потом Захар показал на скульптуру из желтого металла, смахивающего на золото. Вот тут Цапкин воскликнул:

   — Нет! Нет! Это самый ценный экспонат, он намного дороже долга, не отдам его и не просите!

   Гришкин стал требовать фигурку, а Владлен Андреевич неожиданно уперся, предложил взамен другие вещи. Непоколебимость немолодого мужчины взбесила коллектора, Захар выхватил пистолет и выстрелил в ученого. Оружие было с глушителем, соседи ничего не услышали. А еще убийце невероятно повезло — на него не попала кровь жертвы.

   Второй коллектор обомлел и перепугался. А позже, когда оба парня предстали перед боссом, сказал:

   — Прости, только с Захаром я больше на дело не пойду, он шизанутый. Взял да и вогнал в мужика «маслину». Зачем? Тот же согласен был расплатиться. А потом и вовсе с катушек Захар съехал. Подошел, пощупал дядьке шею, обрезал палец о медальон, еще сильнее взбесился и вновь стрельнул. В машине его опять скрутило — голова здорово заболела, блевал, пару раз останавливаться пришлось. Делай что хочешь, я с психом работать не хочу. Вдруг опять взбесится и меня уконтрапупит?

   Луиза, присутствовавшая при разговоре, внимательно посмотрела на Захара и поняла: тому очень плохо. Он был бледным до синевы, потным, его мутило.

   Дядя велел убийце ехать домой, позвонил сестре, предупредил ее о случившемся. Под утро Захара увезли в больницу с инсультом.

   Гришкин выкарабкался из болезни, на восстановление ему понадобилось два года. Сухомлинский племянника более к работе не привлекал.

   — Старайся сдерживаться, не летать на метле, — сказал ему Гавриил. — У тебя слабые сосуды, второй раз шандарахнет — не оклемаешься.

   По словам Луизы Хмель, Сух продолжал дарить Полине драгоценности, полученные от заемщиков, та их продавала, и они с сыном не бедствовали.

   Однажды брат передал Полине большую сумку, набитую ювелиркой, и попросил ее спрятать. Может, предчувствовал свой арест? Скорей всего, средства на создание магазина «Чудеса техники» были взяты из этой кошелки. Полина Макаровна человек осторожный, в советские годы заначку не трогала, боялась, вдруг кто-то спросит: «Почему заведующая аптекой шикует?» А после перестройки, когда в стране начался беспредел, опасаться перестала, спустила часть золотишка, помогла сыну открыть фирму. Гавриил не увидел, как племянник превратился в успешного бизнесмена, он попал в Бутырку и живым оттуда не вышел.

   Ставшая на старости лет почти неподвижным инвалидом, Луиза в разговоре с отыскавшей ее в доме престарелых Антониной Юрской жаловалась на Полину:

   — Она хитрая, жадная и злая. Она про Гаврюшу, когда его арестовали, и не вспоминала, забыла все доброе, что брат для нее делал. Фамилии-то с отчеством у них разные. И Сух следователям ни словечка ни о Полине, ни о Захаре не вымолвил, а вот про меня наболтал. Я одна ему передачи таскала. Раз только попросила Полину продукты отнести, потому что воспалением легких заболела, встать с кровати не могла. Позвонила ей: «Помоги, будь человеком. Если Гаврюша харчи не получит, целый месяц ему до следующей передачи голодным сидеть». Так она выкобениваться начала, заныла: «Там небось паспорт при входе спросят, не хочу светиться». Но я ее уломала, доверенность выдала, чтоб еду приняли. И на похороны Гаврюши ни Полька, ни Захар психованный не пришли, мне ничем не помогли. Сволочи они! Гришкина ту сумку себе оставила, мне ничегошеньки оттуда не перепало.

   Детектив замолчала.

   Полина Макаровна застучала ладонью по столу.

   — Луизка брешет! Сын никогда у Гавриила не работал, вообще с ним незнаком! Ни о каких драгоценностях я понятия не имею!

   — Мать, успокойся, — велел Захар Назарович. — Зря вы, ребята, столько сил потратили. Хмель не в своем уме. Не работал я у Суха, не бывал в квартире у того ученого. Где улики, а? Одно бла-бла!

   Я открыла планшет.

   — Иногда совершенное в прошлом преступление аукается в настоящем, причем самым невероятным образом. Вы трогали медальон Цапкина, порезали палец, а уходя из квартиры, погасили свет и не заметили, что малое количество вашей крови осталось на клавише выключателя. Тогда, в семидесятых, криминалисты не проводили анализ ДНК.

   — Зато сейчас его делают, — перебила меня Юрская. — Я рассказала Лене о прошлом мужа, она принесла мне вашу зубную щетку, я отдала ее своему приятелю, сотруднику МВД, тот добыл из архива выключатель, и — приз в студию! Свет тушил Захар Назарович.

   — Молодец, — усмехнулся старший Гришкин, — хорошая работа. И что? Срок давности по тому делу истек. Я могу спокойно признаться: да, совершил в молодости глупость. С кем не бывает?

   — Мамочки! Это ж в какую семью я попала! — ужаснулась Ольга. — Свекор киллер, бабка его покрывала, муж отравил мачеху.

   — Ты-то сама кто? — заорала Полина Макаровна. — Шлюха и убийца!

   — Подобное тянется к подобному, — буркнул себе под нос Роберт.

   — Стойте! — завопила Ольга. — А кто лишил жизни Федора, Лидию и Нину?

   — Это не я! — замахал руками Макар. — Не я!! Не я!!!

   — И уж точно не я, — поморщился старший Гришкин. — Мне оно зачем?

   — Нет, не вы, — подтвердил Иван Никанорович. — Но все же — вы.

   Все присутствующие повернулись к нему, наш босс обратился к бизнесмену:

   — Цапкин обожал Индию, писал книги, делал доклады о своих путешествиях. Мы изучили его творчество, прочитали повесть «Моя любимая река» и поняли: ученый посетил местность, где распространен вирус, жил там несколько месяцев и стопроцентно подцепил возбудитель. В книге рассказано, как тесно Владлен Андреевич общался с аборигенами, буквально ел-пил из их посуды. Еще он прозрачно намекал на более чем теплые отношения с одной индианкой. Прямо о том, что был близок с ней, не говорил, в те годы за связь с иностранкой могло не поздоровиться, но между строк все прекрасно читалось. Захар прикоснулся к трупу ученого, повредил палец о медальон, зараженная кровь убитого попала в ранку. И все, вы получили вирус.

   — Бред! — фыркнул Гришкин.

   — Нет, — отрезал Глеб Валерьянович. — Не знаю, почему врач в Швейцарии не сделал анализ вашей крови, но сейчас его надо провести.

   — Валяйте, — пожал плечами бизнесмен.

   В его взгляде на секунду промелькнула усмешка. Но мне хватило этого мгновения, и я сказала:

   — Иностранный специалист оказался профи высокого класса. Он сообщил, что вы являетесь вирусоносителем. Полагаю, Макар тоже был инфицирован. Роже Вернье лечил не только Елену, провел терапию и с вами. Сейчас вируса у вас в крови уже нет.

   Ольга вскочила, отбежала к стене и зашептала:

   — Уколы, повышающие иммунитет! Захар Назарович прилетел из Швейцарии и первым делом нанял медсестру, и она всем обитателям дома сделала инъекции. От них температура сначала поднялась ненадолго, потом упала. Еще свекор приказал всем, включая Сашу, пить таблетки, я вчера последнюю проглотила. Мне он сказал, что это профилактика болезни, от которой остальные померли. У меня был этот вирус? Ужас!!! Спасите!!!

   — Заткнись, дура, — приказал свекор, — тебе анализ не делали, пролечили на всякий случай. Если что и было, то теперь нет. Усекла?

   — Вирус элементарно передается через мелкие ссадины, — уточнил Борцов. — Мы никогда не сможем определить, сколько лет назад и каким именно образом зараза переползла от Захара Назаровича к остальным членам семьи. Возможностей было множество. Например, в последнее время у вас живет кот Перси, он царапает окружающих. Незадолго до смерти Федор приехал с отдыха, там он учился серфингу, ободрал ноги. Лидия тоже пыталась стоять на доске, сорвала ноготь. Нина возилась по хозяйству, легко могла поранить руку. Ерундовые травмы заживают быстро, о них тут же забывают, но они ворота для вируса.

   — Роже Вернье уверил меня, что пакость активируется исключительно после встречи с рачком, который живет в грязи на берегах одной индийской реки, да еще в районе, куда не ездят туристы, — напомнил старший Гришкин. — Ну и где, по-вашему, этого рачка можно найти в Москве?

   — Макар, у кого вы покупаете глину для косметических процедур? — поинтересовалась я.

   — У дистрибьютора, — процедил владелец спа-салона. — Он сам пришел ко мне, предложил прекрасный продукт по умеренной цене. Все законно, африканская глина расфасована в герметичную упаковку, ее вскрывают в присутствии клиента.

   — Вот она! — объявил Глеб Валерьянович, выкладывая на стол белый кулек. Внешне придраться не к чему, все на английском, есть русский перевод: продукт родом из Африки, обработан в Италии, указан и дистрибьютор — компания «Олег Волобуев». Итальянская фирма широко известна, она производит качественные средства для ухода за телом. Скажите, Макар, вас не смутило, что продавец отдавал глину слишком дешево?

   — Нет, я брал сразу большую партию, поэтому получил скидку, — пояснил младший Гришкин.

   — Вы попросили Федора поучаствовать в рекламной кампании, и его намазали глиной, — вставил свое слово Жданов. — Лидия позавидовала мужу и тоже приняла грязевую процедуру. Ранее вы решили побаловать Нину и устроили ей курс обертываний, во время которого применялась та же глина. И Елена иногда заглядывала к вам в салон, делала маникюр-педикюр, болтала с Майей. Именно Отпадова рассказала подруге о чудесном африканском каолине, и та пошла к косметологу. Думаю, в тот момент на ее теле имелись незажившие следы от когтей любимца Перси.

   — Ход ваших рассуждений понятен, — прошипел Макар. — Отец передал членам семьи вирус, а моя глина его активировала. Вы забыли крохотную, но самую главную деталь: грязь должна содержать рачок, а тот живет исключительно в Индии. В Африке и Италии его нет. Нет, понимаете? Нет!

   Иван поднял руку.

   — Танюша, расскажи нам историю про Бабара.

   И я завела обстоятельное повествование о баснословно богатом индийском вельможе, который обустроил в Подмосковье маленькую Индию, о его дворце, кутежах, о речке и глине, которую в огромном количестве привезли для аристократа из его родной деревни, той самой, где распространен вирус и где вольготно себя чувствует рачок. Не забыла упомянуть и о мужчине, который в последние два года приезжает с бочкой в Сапеловку и бесплатно набирает там индийский каолин.

   Когда я закончила, снова заговорил шеф:

   — Пару лет назад компания «Олег Волобуев» разорилась. Она была маленькой семейной фирмой и не выдержала конкуренции, поставщики глины отказались с ней работать. А господин Волобуев решил не сдаваться. Неудачливый бизнесмен начал ездить за сырьем в Подмосковье, расфасовывал его в пакеты, герметично закрывал аппаратом вроде того, что запечатывает посылки на почтах, и развозил по спа-салонам. Самые обычные водонепроницаемые белые пакеты можно приобрести на стройрынках, надписи на них элементарно делаются с помощью принтера, машинка для «запечатки» стоит не слишком дорого, глина и вовсе бесплатная. На производство одной партии глины мошенник тратил менее ста рублей. А за сколько вы ее у него покупали?

   — За две тысячи для лица и по пять для тела. Вся косметика очень дорогая! — признался Макар. — А у меня нет бабок царя Соломона, чтобы людям даром услуги оказывать.

   — Вы тоже внакладе не остались! — рассердилась я. — Маска для мордочки в вашем салоне обходится клиенту в четыре тысячи, а за все тело надо отдать десять.

   — Мой салон элитный! — вспыхнул Гришкин-младший. — Для состоятельных людей!

   Я усмехнулась.

   — В ВИП-раздевалке, в душе стоят бутылочки с надписью Chanel, в них содержатся шампунь, гель для мытья, крем для тела. Так вот, поверьте мне, к всемирно известной фирме «Шанель» это никакого отношения не имеет. Вы стараетесь сэкономить, поэтому покупаете подделки.

   — Вадим Полупанов входит в число ваших клиентов? — поинтересовался Борцов. — Хотя он, наверное, не приезжает в спа. Но вы могли привезти ему глину домой. Кстати! Вашему любовнику делали анализ на вирус?

   Макар дернул шеей.

   — Мой друг не любит косметические процедуры.

   — Ему повезло, — сказал Глеб Валерьянович. — Но вирус вы ему точно передали, пусть летит к Роже Вернье, исследует кровь и лечится.

   Старший Гришкин оперся руками о стол и стал медленно подниматься.

   — Это что ж получается? Это как? Выходит, я заразился от Цапкина, затем передал вирус членам семьи, а глина, которую мой сын-кретин покупает по дешевке, активировала болезнь? Значит, это я всех убил? Я убил Лену?

   Я сделала вид, что внимательно изучаю экран планшетника. Наконец-то до бизнесмена дошло. Владлен Андреевич Цапкин спустя много лет отомстил своему убийце. Жаль только, что невинными жертвами стали ни в чем не повинные родственники киллера.

   Захар Назарович ухватился за край стола и перевернул его. Я нажала на кнопку вызова охраны. Денис и Роберт бросились к Гришкину, Глеб Валерьянович достал шприц. Ольга закрыла лицо руками и зарыдала.

   — Не трогайте моего сына, — пронзительно закричала Полина Макаровна. — Не имеете права сажать его в тюрьму, хватайте дурака Макара! Из-за него мы тут оказались! Это он все затеял! Вас вызвал! Анализ ДНК подделан! Захар Цапкина не убивал! Луиза Хмель из ума выжила, все наврала! Ненавижу тебя!

   Старуха вскочила, одним прыжком очутилась около внука, схватила со стола пластиковую бутылку с водой и начала лупить Макара по голове. Ольга скользнула под стол и затаилась.

   — Маленькие семейные радости в полном разгаре, — пробормотал Иван Никифорович, глядя, как охрана скручивает Захара Гришкина, а Денис с Робертом оттаскивают бабку от внука.

   Я искоса посмотрела на шефа.

   — Наверное, лучше сказать: маленькие семейные гадости.

   Вечером Иван зашел в мой кабинет.

   — Чем занимаешься?

   Я оторвалась от компьютера.

   — Отчет пишу.

   — Получается? — улыбнулся босс.

   — Хуже, чем у Достоевского, но читать можно, — в тон ему ответила я. — Еще раз просмотрела дело, нашла один вопрос, на который не было ответа.

   Иван Никифорович спросил:

   — Какой?

   Я выпрямила спину.

   — Антонина обмолвилась, что Елена держала папки с компроматом в банковской ячейке. Почему же они очутились в шкафчике спа-салона?

   Шеф сел в кресло.

   — Полагаю, ты уже устранила непонятку?

   Я кивнула.

   — Позвонила Юрской, спросила, не знает ли она, в чем дело. Она сказала, что Лена отнесла собранный ею материал в «Кредит стоп плюс», а у банка внезапно отобрали лицензию. В таких случаях содержимое ячеек отдают клиентам. Но Елена об этом не знала и позвонила в районе шести вечера Антонине. Между ними состоялся разговор. Передаю почти дословно…

   — Что делать? «Кредит стоп плюс» накрылся медным тазом. Как мне папку назад получить?

   — Не паникуй, езжай в хранилище и вскрывай ячейку, никто препятствий чинить не станет, — ответила Тоня.

   Лена через час опять побеспокоила Юрскую.

   — Я все забрала. Но тащить домой папки не хочу. Завтра арендую другую ячейку, сегодня уже поздно. Положила материалы в свой шкафчик в спа-салоне.

   — У Макара? — насторожилась сыщица.

   — Всего на ночь, — успокоила ее Лена. — Ключ один, он у меня, дубликата нет. Макар никогда в раздевалку не полезет, ему и в голову не придет, что я могу там нечто важное прятать. И записи зашифрованы.

   — Может, ты и права, — пробормотала Антонина. — Но побыстрей забери их…

   Встав, я пошла к кофемашине, продолжая рассказ.

   — Прямо завтра, — пообещала Лена…

   Гришкина на следующий день не смогла приехать в салон — наутро она заболела. А когда вернулась из Швейцарии, снова позвонила подруге и сказала: «Через пару дней я наконец отправлюсь в салон и возьму свои папки, сейчас пока ноги от слабости трясутся». Выполнить задуманное ей не удалось. К тому времени она уже была мертва.

   Из моей груди вырвался вздох.

   — А насчет шкафчика Елена оказалась права. Сотрудники салона не имеют права заходить в ВИП-зону, и у Макара даже мысли не возникло, что компромат на него мирно хранится буквально под носом. Про то, что у мачехи есть личный шкафчик, младший Гришкин забыл, голова была занята другими проблемами. И на свой шифр жена Захара Назаровича рассчитывала не зря. Тайнопись оказалась не простой, Роберту понадобилось время, чтобы разобраться с ней. Когда Троянов привел текст в нормальный вид, я уже пообщалась с Юрской и все узнала от нее. Лена была удивительной девушкой! Антонина ей сказала, что ее муж убийца, а она осталась с ним жить, планировала родить от него детей. Я бы сбежала от такого супруга.

   Иван усмехнулся.

   — А Захар, услышав, что жена была «ангелочком» и собирала компромат на членов семьи, не пришел в ярость. Лена мечтала о благополучной жизни, богатстве, и Гришкин дал ей все это. Подумаешь, много лет назад в молодости он человека застрелил… Захар же полюбил Лену, ему с ней было очень хорошо. Подумаешь, была та когда-то элитной проституткой… Они очень похожи друг на друга, могли прожить счастливо до глубокой старости.

   Я убрала со стола бумаги.

   — Утром соберу совещание. Мы допустили два крупных косяка. Первый. Не узнали, делали ли Захару и Макару анализ на вирус, лечили ли их от заразы. И второй, самый важный. Не обратили внимания на привод Полины Макаровны в милицию, не проверили историю с колбасой. Юрская оказалась умнее, копнула глубже и вытащила на свет историю с Цапкиным. Я проявила беспечность, это недостойно профессионала.

   — Не стоит себя корить, — миролюбиво заметил Иван. — Ты же не робот, а человек, люди иногда допускают ошибки. Похоже, тебе нравится Антонина?

   Я не стала скрывать свои чувства.

   — Да, Тоня прекрасный специалист.

   Иван стряхнул с пиджака невидимые пылинки.

   — Рад, что наши мнения совпали. Если Юрская благополучно пройдет проверку, она станет членом твоей бригады.

   — Здорово! — обрадовалась я. — Нам давно нужен психолог-профайлер.

   — И придется искать еще одного сотрудника, — продолжал Иван. — Кочергина уходит.

   — Почему? — поразилась я.

   — У нее проблемы со здоровьем, — уточнил босс, — неполадки со щитовидной железой. Елизавете предстоит длительное лечение.

   — Вот отчего она закатывала истерики, — пробормотала я, — гормональный дисбаланс.

   У шефа затрезвонил телефон. Иван Никифорович посмотрел на мобильный и быстро вышел. Я положила документы в сейф, но уйти домой не удалось — в кабинет заглянул Глеб Валерьянович.

   — Танюша, ты еще здесь?

   — Кое-что закончить надо, — объяснила я.

   Борцов устроился в кресле, где недавно сидел Иван.

   — Трудоголизм вреден для здоровья… Знаешь, похоже, Гришкин-старший выскочит сухим из воды. Срок давности за убийство Цапкина действительно истек.

   — Повезло ему, — мрачно сказала я. — Его матери тоже даже пальцем не погрозят. А что с Ольгой и Макаром?

   Борцов побарабанил пальцами по подлокотнику.

   — К сыну Захара Назаровича приехал адвокат, один из лучших в России и очень дорогой. Сергей Горин умеет отмазывать тех, кому светит пожизненное.

   — Полупанов постарался? — предположила я. — Не бросил любовника?

   — Полагаю, да, — согласился эксперт. — У Ольги денег на хорошего защитника нет, ей предоставят бесплатного. И еще. Очень надеюсь, что у старшего Гришкина найдется хоть сколько-нибудь совести и он не отправит Сашу в детдом, оставит мальчика при себе.

   Я промолчала. По-моему, не стоит рассчитывать на благородство владельца фирмы «Чудеса техники».

   — У тебя по делу остались вопросы? — сменил тему Глеб Валерьянович.

   — Только один: зачем Иван придумал глупость с нашим совместным проживанием на оперативной квартире?

   Борцов достал из кармана рубашки очки и водрузил их на нос.

   — Во время разговора со славным семейством Гришкиных Иван назвал тебя один раз Танюшей.

   — Да? — удивилась я. — Не обратила внимания. Вы уверены? Очень странно. К сотруднице положено обращаться либо по фамилии, либо использовать нейтральную форму имени. В моем случае «Татьяна». На крайний случай «Таня».

   — А он произнес «Танюша», — повторил Глеб Валерьянович. — Похоже, ты нравишься шефу. Я имею в виду как женщина. Вот он и нашел способ поближе познакомиться, решил, что вы должны выдавать себя за супругов. Причем специально взял крохотное жилье, не трехкомнатную квартиру — надеялся при тесном общении тебя покорить.

   Я разинула рот, потом засмеялась.

   — Глупости! Я некрасивая, готовить не умею, ненавижу домашнее хозяйство, а Иван одет с иголочки, хорош собой. Зачем ему толстуха-трудоголик?

   — Дорогая, не неси чушь, — усмехнулся Борцов. — Лично я давно понял, что Ваня неравнодушен к тебе и от этого совершает глупости. Присмотрись к нему, из вас выйдет отличная пара.

   Я навесила на лицо улыбку.

   — Ладно, последую вашему совету.

   Глеб Валерьянович встал.

   — Дорогая, меня, боевого коня на пенсии, обмануть трудно. Ты что-то задумала.

   — Нет-нет, — живо сказала я, прогоняя из головы мысли о Гри.

   — Не делай этого, — серьезно сказал Борцов, — не надо.

   Я прикинулась удивленной.

   — Чего?

   — Не знаю, — вздохнул эксперт. — Того, что тебе навредит.

   — Не понимаю, о чем вы, — пробормотала я.

   Глеб Валерьянович пошел к двери, но на пороге обернулся.

   — Танечка, я не экстрасенс, не гадалка, но что-то мне подсказывает: к тебе на большой скорости летит ветер перемен, в твоей жизни произойдет масса интересных событий. Но чтобы это случилось, надо проститься с прошлым, освободить место для нового.

   Борцов скрылся в коридоре. Я осталась работать над отчетом.

   Если к твоему жилью на всех парах летят ветры перемен, поскорей и как можно крепче закрой окна и двери, иначе эти самые ветры устроят разгром в твоем доме.

   Дверь приоткрылась, в кабинет вновь заглянул Глеб Валерьянович.

   — Уж прости, Танюша, опять я. Милая, нельзя жить на кладбище, похорони призрак Гри и уходи с погоста. Судьба предоставляет тебе шанс стать счастливой. Обычно я не лезу в чужие дела, но сейчас скажу: вы с Ваней прекрасно подходите друг другу. Поверь, я редко ошибаюсь. Правда, Иван не богат, как и все мы, получает зарплату. Но, думаю, тебе неважно, есть ли у близкого человека бабки, то есть копи царя Соломона.

   Я усмехнулась.

   — Не хочется вспоминать Макара. Но вы правы, из-за денег я никогда не стану жить с мужчиной, даже если он царь Соломон. Зря Макар считает, что огромное состояние даст ему все, что он пожелает.

   — Не в деньгах счастье, — улыбнулся Борцов, — прости меня за трюизм, Танюша, не злись на босса, постарайся говорить ему комплименты, ну, например: «Иван Никифорович, вы самый умный», и скоро сама в это поверишь. Все. Ушел. Больше на эту тему никогда не заговорю.

   Я взяла сумку и погасила в кабинете свет. Ну и ну! Борцов произнес вслух имя Гри и решил поработать свахой?!

   Если женщина называет мужчину самым умным на свете, то она распрекрасно знает, что второго такого дурака ей больше нигде не найти. 

   На этом полуострове расположена большая часть Индии. (Прим. авт.)

   О появлении в бригаде Ивана Никифоровича рассказано в книге Дарьи Донцовой «Сбылась мечта бегемота», издательство «Эксмо».

   История с сумкой описана в книге Дарьи Донцовой «Сбылась мечта бегемота», издательство «Эксмо».

   «Поющие в терновнике» — роман-бестселлер австралийской писательницы Колин Маккалоу. Был выпущен в 1977 году.

   Финансовое учреждение выдумано автором, любые совпадения случайны.

   Рецепт настоящий. Курица должна быть бройлерной, не солите ее. Когда блюдо будет готово, достаньте тушку и разделывайте ее на доске — на сковородке с солью этого делать не надо. Духовку нужно разогреть до 1800 С, время приготовления от одного часа до полутора, в зависимости от веса курочки. Если та весит один килограмм, готовите час, если кило двести, держите в духовке час двадцать. Блюдо готово, когда из брюшка птицы начинает вытекать прозрачный сок.

   О первом супружестве Татьяны Сергеевой рассказывается в книге Дарьи Донцовой «Старуха Кристи — отдыхает!», издательство «Эксмо».

   Мурат Кабулов (1936–2011) — осетинский художник. Последние 20 лет жил в США, член Общества портретистов Америки. Его работы хранятся во многих музеях России, Европы, США и в частных коллекциях. Удивительно талантливый человек, чьи работы наполнены любовью к людям.

   Не говори, не спрашивай, иди с богом — искаженный диалект российских цыган.

   Булимия — пищевое расстройство с приступами неконтролируемого обжорства. Возникает у людей, долго практикующих жесткие диеты.

   Редьярд Киплинг (1865–1936) — английский писатель. Все знают, кто такой Маугли, но не все знают, что его придумал Киплинг.

   Горисполком — Исполнительный комитет городского Совета народных депутатов.